Книга Не доверяйте кошкам! - Жиль Легардинье

— Дамы, вы готовы? — спрашивает Ксавье.

Мадам Бержеро поправляет свое манто и кивает.

Я отвечаю:

— Мы готовы, Ксавье.

Не знаю, как вы, но, когда мне предстоит какое-нибудь испытание, я нередко говорю себе, что отдала бы десять лет жизни, только бы его избежать. Однако на этот раз все по-другому. Я напряжена, но совершенно не хочу отступать. Во-первых, потому что чувствую себя на своем месте, во-вторых, я больше не отдам ни часа своей жизни, которую планирую провести вместе с Риком.

Ксавье надевает солнцезащитные очки и останавливается перед воротами. Возле нас тут же появляется охранник. Он явно впечатлен машиной. Ксавье опускает стекло и бросает:

— У нас назначена встреча.

Охранник даже не осмеливается спросить, те ли мы, кого ждет его хозяйка. Запинаясь, он бормочет:

— Следуйте по дороге… Добро пожаловать.

КСАВ-1 углубляется в аллею, извивающуюся между вековыми дубами. Вскоре мы выезжаем к зданию, которое я видела на фотографиях. Каменная кладка, черепичные крыши, башенки на углах. По крайней мере с внешним обустройством у семьи Дебрей все в порядке. Огромная резиденция состоит из трех корпусов, окружающих мощеный двор, посреди которого возвышается искрящийся фонтан. В целом все выглядит впечатляюще, даже для голливудского фильма. КСАВ-1 останавливается у широкого подъезда. Тут же на пороге возникает мужчина.

Я замечаю машину Софи. Ксавье выходит из бронеавтомобиля и предупредительно открывает дверцу мадам Бержеро. Я выбираюсь сама и подхожу к мужчине, который вышел нас встретить:

— Добрый день, сообщите мадам Дебрей, что приехала мадам Ирина Достоева.

Я работала над своим акцентом всю ночь. Время у меня было, учитывая, что я почти не спала. Это тонкая помесь несерьезного русского, который мы слышим в шпионских фильмах, с чем-то еще, как если бы я дула себе феном в рот. Я точно знаю, какой эффект дает означенная процедура, поскольку опробовала ее ночью.

— Добро пожаловать в поместье Дебрей! Меня зовут Франсуа де Турней. Я поверенный в делах мадам Дебрей.

Я непринужденно протягиваю ему руку:

— Валентина Сергеева, личная помощница мадам Достоевой. Я буду также ее переводчиком, поскольку она не говорит на вашем языке.

Он бросается к мадам Бержеро, направляющейся к дому. Напыщенным и одновременно подобострастным движением целует ей руку:

— Мое почтение, мадам, это огромная честь для нас.

«Не утруждайся, дружок, учитывая состояние вашей конторы, мы знаем, почему вы так рады нас видеть…»

Внутри поместье выглядит еще более эффектно. Стены, мебель, каждый предмет просторного холла рассказывают историю компании и ее основателя. Увлекаясь путешествиями и сбором растений для гербария, Шарль Дебрей стал первым потребителем созданных им дорожных сумок, кофров и чемоданов. Он составил себе определенную известность в морских портах, а затем и в аэропортах, но богатство семье принес его сын Александр, отец Албан, благодаря своим знаменитым дамским сумочкам. Стены холла можно рассматривать, как витражи собора: здесь представлена вся семейная эпопея. Дебрей умеют себя преподнести.

— Мадам Дебрей подойдет через секунду. Она принимает журналистку.

— У нас мало времени, — уточняю я.

Он исчезает. Мадам Бержеро наклоняется ко мне и шепчет:

— Я видела фотографии в журналах, но живьем все гораздо красивее.

Ксавье, скрестив руки на груди, держится немного в стороне, готовый броситься на любого, кто посягнет на жизнь миллиардерши Ирины. Видимо, чтобы выглядеть еще солиднее, он не снял темные очки, хотя здесь намного сумрачнее, чем на улице. Я опасаюсь, как бы он не врезался в мебель.

Наконец появляется Албан Дебрей. Дорогой костюм, ослепительные драгоценности, походка завоевательницы:

— Мпибет, мадам Достоева.

Либо она говорит по-русски, и тогда мы пропали, либо она выучила всего одно слово, чтобы пустить пыль в глаза.

Женщины обмениваются долгим рукопожатием, оценивая друг друга. Мадам Бержеро держится ничуть не хуже наследницы. Булочница уводит у меня «Оскар» за лучшую роль. Я подхожу к ним:

— Мое почтение, мадам. Я Валентина Сергеева, личный секретарь и переводчица на время нашей встречи…

Она пожимает мне руку.

— Скажите вашей хозяйке, что я рада принимать ее в этих стенах, пропитанных историей. Я много о ней слышала. Мне нравятся женщины, умеющие брать судьбу в свои руки, и меня радует возможность нашего объединения.

С вдохновенным видом опытной переводчицы я лопочу что-то нечленораздельное как можно тише, с приблизительным акцентом. Мадам Бержеро удовлетворенно кивает. Теперь я точно уверена, что потеряла «Оскар».

Мы проходим в элегантный кабинет хозяйки поместья, где нас уже ждет Софи. Никогда не забуду выражения ее лица, когда она увидела нас троих: булочницу, сварщика и свою чокнутую подружку. В этот момент она напомнила мне конкистадора, впервые узревшего храм инков. Или мужа, обнаружившего в первую брачную ночь, что его жена — трансвестит.

Нас представляют друг другу, словно мы незнакомы. Настоящее испытание. Мы обмениваемся общепринятыми фразами. Все ведут себя достойно: пресса великолепна, русские не отстают, дамские сумочки тоже. Софи делает снимки, мадам Дебрей проявляет чудеса любезности. Затем Софи вежливо, но быстро отправляют восвояси. Она была гениальна. Я уверена, что дешево не отделаюсь, когда мы останемся с ней вдвоем.

Мадам Дебрей усаживает нас напротив письменного стола. В мягких креслах мы оказываемся сидящими чуть ниже, чем она сама. Так хозяйка поместья незаметно доминирует над нами, заняв место под огромным портретом своего отца. Ксавье остается стоять на заднем плане.

— Может быть, ваш телохранитель подождет в гостиной?

— Невозможно, — категорично отвечаю я. — Это не соответствует нашим нормам безопасности.

— Но здесь мадам Достоевой нечего опасаться…

— Мы не отступаем от этого правила.

Мадам Дебрей смиряется и протягивает нам две кожаные папки, специально изготовленные для нашей встречи ее лучшими специалистами.

— Здесь вы найдете ключевые позиции по предприятию и нашим проектам. Насколько мы поняли, мадам Достоева готова инвестировать в предметы роскоши.

— Она приехала в Европу, чтобы провести встречи и оценить обстановку, после чего отправится на другие континенты. И только тогда примет решение.

— Понимаю.

И хозяйка поместья начинает презентацию своей компании. Она явно отрепетировала это шоу и выглядит очень убедительно. Меня тревожит, как бы мадам Бержеро не выдала нас, отреагировав на слова, которые не должна понимать, но она держится превосходно. Я регулярно наклоняюсь к ней, чтобы прошептать невесть что на ухо, после чего она с важным видом кивает. Сзади я чувствую успокаивающее присутствие Ксавье.