Книга Только он - Элизабет Лоуэлл

Вопреки ожиданиям Виллоу, полагавшей, что Калеб не остановится на ужин, он подъехал к ней и спешился.

— Отдохнем здесь немного.

Ей не пришлось слезать с Измаила самостоятельно. Калеб обнял ее и позволил медленно соскользнуть вдоль своего тела на землю. Возбуждение Калеба передалось ей. Тревога, которую она испытывала в течение всего дня, мгновенно была вытеснена пьянящим чувством облегчения и предвкушением ласки. Волны тепла, накатившие на ее тело, в считанные минуты перестроили ее, подготовили к предстоящей близости.

— Отдохнем? — с улыбкой спросила Виллоу. Она многое отдала бы за то, чтобы не было этой грусти в глазах Калеба. Ее рука скользнула вдоль его тела. — Ты уверен, что хочешь только этого?

Дыхание у Калеба сбилось.

— Я подумал, вдруг мне удастся поймать форели на ужин.

— Почему бы и нет, — согласилась Виллоу. Ее рука блуждала по телу Калеба, лаская и разжигая в нем страсть. Она с радостью видела, как разгораются его глаза, как спадает с души тяжесть. — Все зависит от приманки.

— Ты, — хрипло сказал он, — маленькая дерзкая форель!

— Но я постоянно попадаюсь на твою приманку!

— Нет, душа моя. Это я попадаюсь на твою.

Негромкий смех Виллоу подействовал на Калеба не менее возбуждающе, чем прикосновение ее руки к напряженной плоти.

— Будем спорить по этому поводу? — спросила Виллоу.

Ответная улыбка Калеба была ленивой и жаркой одновременно.

— Думаю, будем. — Длинные пальцы Калеба расстегивали ей джинсы.

Виллоу застонала от блаженства, когда он коснулся ее ноющей плоти. Став перед Виллоу на колени, он снял с нее ботинки и джинсы. Ему было невмоготу заниматься собственной одеждой. Он просто расстегнул брюки. Виллоу закрыла глаза. Все смешалось.

— Боже, — стонал он, — ты становишься с каждым разом все соблазнительней… горячей… слаще…

Виллоу хотела ответить, но именно в этот момент Калеб вошел в нее настолько глубоко, что у нее перехватило дыхание. Казалось, страсть его беспредельна. Первая волна наслаждения накатила на Виллоу сразу же, едва она почувствовала Калеба в себе. Но теперь мир окончательно умчался и исчез, оставив ее наедине с любимым человеком.

Страстность Виллоу возбуждала Калеба не меньше, чем ее обольстительное тело, вновь и вновь доказывая, что Виллоу создана для него. Она была той женщиной, в которой он нуждался, о которой думал в те долгие часы, когда в который раз обращался к проблеме Рено Морана и не видел решения. Страсть Виллоу была горячей, как солнце, и бездонной, как время, и находила отзвук в самых отдаленных уголках его души.

А скоро она возненавидит его столь же страстно сколь страстной была ее любовь к нему.

Губы Виллоу произнесли его имя. Страсть, которую он вызвал в ней, теперь будила и разжигала его собственную страсть. Он обнял юную женщину, вознося господу молитву о том, чтобы Рено никогда не нашелся

И в то же время знал, что встреча неизбежна

— Еще следы? — спросила Виллоу.

Калеб кивнул. Он не брился с того момента, как они покинули маленькую долину, но даже шестидневная щетина не способна была скрыть мрачного выражения его лица

— Подковы?

Он снова кивнул.

— Сколько лошадей?

Хотя Виллоу говорила совсем тихо, Калеб слышал ее отлично Иногда ему казалось, что он слышит этот голос в полной тишине, слышит, как кричит ее страсть, ее любовь, ее горе, ее ненависть.

— Не меньше двенадцати, — без обиняков сказал Калеб Уж лучше говорить суровую правду, чем оставаться наедине с мыслями, от которых не было спасения. — Но не больше шестнадцати. Трудно сказать точней. Их не привязывали порознь

Виллоу нахмурилась и посмотрела вокруг За несколько дней пути они добрались до живописных предгорий Сан-Хуана Сейчас они находились в центре травянистого плато шириной не менее двух миль, окаймленного иззубренными снежными вершинами. В складках плато шелестели рощицы стройных осин, которые давали возможность укрыться оленям или путешественникам вроде Виллоу и Калеба, не желавшим, чтобы их заметили с ближайших вершин.

Но вскоре характер пейзажа стал меняться. Дорога уходила вверх. Остроконечные вершины наступали, поляны уменьшались, ручьи между черных скал становились все более шумными — и появлялась новая луговая терраса, уже меньших размеров. В конце концов Калеб и Виллоу пришли к истоку крохотного ручья у нового перевала. После этого дорога пошла под гору, и пейзаж стал повторяться в обратном порядке: ручьи превращались в реки, а лужайки — в обширные долины.

— А есть еще какой-нибудь перевал, которым мы могли бы пойти? — спросила Виллоу.

— Всегда есть где-то другой перевал…

Виллоу закусила губу.

— Ты хочешь сказать, что это далеко?

— В том-то и дело. Нам нужно вернуться к развилке реки, на что уйдет несколько часов. Затем три дня ехать, чтобы обойти эту гору с другой стороны. — Калеб пальцем показал направление предполагаемого маршрута и посмотрел на Виллоу.

— А мы сейчас близко от Мэта? — спросила она наконец.

— Если он правильно нарисовал карту, а мы правильно ее прочитали, то да.

— Когда ты уезжал вперед на разведку, мне показалось, что я слышала выстрелы.

— У тебя хороший слух, — сказал Калеб. По его тону трудно было догадаться, что он очень надеялся на то, что Виллоу выстрелов не слыхала.

— Это не ты стрелял?

— Нет.

— Мэт?

— Сомневаюсь. Скорей всего кто-то из банды Слейтера увидел оленя. Их много, и им нечего опасаться, что стрельба привлечет внимание ютов.

— Мэт один…

— Он привык к этому.

— Я слышала пять выстрелов. Сколько их нужно, чтобы убить одного оленя?

Калеб не ответил. Он отлично знал: если выстрелов больше одного, это уже бой, а не охота.

— Мэт может быть ранен. — В голосе Виллоу звучала тревога. — Калеб, мы должны найти его!

— Скорее всего, мы найдем банду Слейтера, если пойдем этим маршрутом, — резко сказал Калеб. Говоря это, он разворачивал лошадь, направляя ее в сторону каньона, по которому текла река. — Я поеду впереди. Держи дробовик наготове. И еще будем уповать на то, что нам дьявольски повезет.

Однако, несмотря на опасения Калеба, в этот день они не встретили ничего, кроме следов. Дорога шла вверх, река буршила, берега становились все каменистей, а с обеих сторон громоздились горы. По затрудненному дыханию лошадей Виллоу поняла, как они высоко. И все еще продолжают подниматься.

В том месте, где водный поток разделялся на два рукава, следы лошадей пошли вправо. Калеб повернул налево, ибо этот маршрут вел к тому месту, где пересекались пять линий на карте, которую он сжег в костре. Как жаль, что вместе с картой нельзя сжечь прошлое!