Книга Вовлеченные в грех - Шерон Пейдж

У него невыносимо болела голова, на зубах скрипела грязь, острые камни вонзались в бок. Почему он весь промок?

Девон, не открывая глаз, коснулся руками головы. У него было такое ощущение, что его череп пронзила шпага. Или штык. Где он? На поле боя? Он в Англии? Или нет?

В голове промелькнули видения. Штык, рассекающий воздух, наполненный пеплом и криками, летит прямо ему в глаза…

— Девон! — долетел до него дрожащий, наполненный слезами женский голос. Исступленный голос Энн Беддингтон вернул его с поля боя, видение которого промелькнуло у него в голове, к реальным событиям. Нежная как перышко рука погладила его по плечу. Он услышал ее сдержанные всхлипы, потом почувствовал теплое дыхание на своей щеке.

— Слава Богу, — прошептала она.

И герцог готов был с ней согласиться. Слава Богу, что он поймал ее. Но вместо слов он закашлялся и, лежа на боку, выплюнул воду.

— Что случилось? — не открывая глаз, спросил он.

— Ты бежал за мной в тумане, и с тобой произошло то же самое, что и со мной. Ты соскользнул с края оврага и упал в реку. Мне удалось тебя вытащить.

Все сразу встало на свои места. Он вспомнил запах прохладного ночного воздуха, который проникал через открытое окно спальни. Чувствуя досаду и панику, Девон даже не побеспокоился, чтобы поднять прислугу, и один отправился в лес. Там он сразу услышал Энн. Она двигалась тихо, но он привык прислушиваться к каждому звуку. Потом донесся ее крик.

— Спасибо тебе. С тобой все в порядке, Сэр… Энн? — Девону не было смысла открывать глаза, он не видел ее, чтобы узнать это.

— Да, все хорошо, я съехала вниз на мягком месте.

— Значит, сначала ты стараешься исцелить меня, теперь пытаешься убить. Ангел мой, почему ты опять сбежала? Неужели ты не веришь, что я помогу тебе?

— Я боюсь, что ты действительно мне поможешь. И не могу просить тебя об этом. Из-за меня пострадала Кэт. И я не хочу причинять зло тебе.

В ответ на ее сбивчивые доводы Девон инстинктивно открыл глаза и увидел перед собой яркий серый свет. Настолько яркий, что голову пронзила резкая боль. У него было такое ощущение, что его… ослепили. Ошеломленный, Девон опять закрыл глаза.

У него взволнованно заколотилось сердце. Может, он в состоянии шока? Или все-таки действительно утонул и чистилище, куда он попал, состоит из нестерпимого серого света и голоса Энн, который будет преследовать его вечно.

— Что случилось? Что-то болит?

Болит. В голове.

— Куда я упал? — хрипло спросил Девон, не открывая глаз.

— На камень.

Врачи, те, что обследовали его в Лондонской больнице, сказали, что зрение может вернуться к нему, если осколок кости или сгусток крови у него в голове сдвинется с места.

— Я ударился головой? — уточнил Девон. Почему не открыть глаза опять? Он как будто боялся. Боялся обнаружить, что ударился головой и все равно ничего не видит.

— Думаю, да. Я нашла тебя в воде, а голова лежала на камне. Когда ты упал, должен был удариться. — Энн коснулась левого виска Девона, и он застонал от боли. — Крови нет, — мгновенно отдернула руку Энн, — зато есть шишка.

Девон схватил ее за запястье, чтобы не убежала, потянул на себя и, когда она оказалась сверху, крепко обнял. Отругав себя за трусость, здесь, перед Энн, он открыл глаза.

Над ним неясно вырисовывался купол из темно-зеленых листьев, среди стволов деревьев клубился мягкий туман. Девон увидел опавшие коричневые, черные листья и яркие пятна пожелтевшей листвы. Краем глаза он заметил пенящиеся брызги воды там, где река ударялась о камни. Рассеивая ночной туман, вставало солнце. Он видел, как дрожала и сверкала листва, когда на нее падал солнечный луч. Девон был оглушен подробностями, красками и формами, которые его окружали. Он насквозь промок, у него раскалывалась от боли голова, но он никогда не видел ничего настолько… чудесного.

Самое замечательное чудо ожидало Девона в его объятиях. Это — Энн. Немного резче, чем хотел, Девон приподнял ее, и ее лицо оказалось прямо над ним. Он увидел ее в первый раз и почувствовал, как широко раскрылись его глаза, словно он пытался впитать каждую деталь.

Огромные глаза Энн вглядывались сверху в его лицо. Глаза необыкновенного зеленого цвета, темные и блестящие, как листья плюща. Глаза, наполненные тревогой. Тревогой за него. Он увидел ее мокрые растрепанные волосы. Половина волос держалась на шпильках, половина — струилась по спине шелковистой волной пшеничного цвета. У нее было овальное лицо с упрямым твердым подбородком и пухлые губы, настолько чувственные, что Девону хотелось прижать ее к себе и поцеловать…

Нет, сначала посмотреть на нее.

Энн выглядела… совсем не так, как он себе представлял. Он никогда не думал, что она будет выглядеть такой молодой и невинной. У нее были прямой, чуть вздернутый нос, усеянный веснушками, длинные пушистые ресницы цвета янтаря, безупречная кожа жемчужного цвета. Она выглядела как леди. Неудивительно, что в борделе ее так высоко ценили. Черт.

Герцог потянулся к щеке Энн. Возможность направлять руку, прикасаться к тому, что он видит, казалась ему чудом. То, что любой ребенок воспринимает как само собой разумеющееся, наполняло его благоговейным трепетом. Девон почувствовал, как расплываются в улыбке его губы.

— Почему ты смотришь на меня, как… — Глаза у Энн стали круглыми как блюдца, она прикрыла руками рот. Какие у нее красивые руки с длинными изящными пальцами. У Девона разыгралось воображение. Например, он представлял, как выглядят эти пальцы, когда гладят его грудь или ласкают его плоть.

— Ты прекрасна, — произнес Девон, хотя у него дико разболелась голова от натиска вновь обретенной возможности видеть. На него много, слишком много всего навалилось, но он сопротивлялся инстинкту закрыть глаза.

— К тебе вернулось зрение, — прошептала Энн.

Девон увидел, что испуг в ее глазах пропал, и лицо засветилось от счастья.

— Да, я вижу. — Девон позволил себе окинуть ее взглядом. Он, как пьяница, выливающий в себя последние капли, хотел вобрать все до мельчайших деталей. Это женщина, с которой он занимался любовью, женщина, которая его исцелила. — На тебе моя одежда, — заметил он. — Рубашка промокла насквозь.

Энн опустила глаза и смутилась, понимая, что мог увидеть Девон. От воды ткань стала прозрачной. Между половинками фрака было заметно, как она облепила грудь и затвердевшие соски. Это оказалось равносильно тому, что она могла бы вообще ничего не надевать.

— Прости, я взяла твои вещи. В юбках я не могла бежать. Я собиралась вернуть тебе их. Как-нибудь… Как твоя голова? — поспешила спросить Энн, видя, что Девон поморщился и потер рукой висок.

— Врач предупреждал меня, что такое может случиться… Удар по голове может вернуть зрение.

— Ты все видишь? И достаточно хорошо?

— Кажется, да. Это потрясающе. — Застонав, Девон все же попытался подняться, продолжая держать Энн за руку. — Нам надо идти домой. Тебе необходимо сменить мокрую одежду. Опять.