Книга Немного скандала - Эмма Уайлдс

— Я подумала — вдруг вы захотите дружески поболтать до обеда. — Диана вплыла в комнату, необычайно грациозная в ворохе серебристых юбок. У нее было лицо в форме сердечка и мягкие карие глаза, глядевшие с откровенным любопытством. — То есть позвольте мне быть откровенной. Я сгораю от нетерпения. Не могла дождаться, когда увижу вас — самым почтительным образом, уверяю вас. Я обожаю Алекса.

Тихая горничная вышла из комнаты и осторожно притворила за собой дверь.

Трудно было придумать лучший способ разбить, так сказать, лед. Машинально Эмилия потуже затянула поясок халата, но отвечала она взвешенно и со всей серьезностью:

— Я тоже его обожаю.

Чтобы забраться на постель в стиле ампир, требовался специальный стульчик, поэтому ее невестка уселась на затянутый шелком стул-шартрез. Комната была выдержана в стиле элегантной роскоши: обитые бледно-зеленым шелком стены, бесценные обюссонские ковры под ногами, тяжелая, резная мебель розового дерева. Муж вскользь заметил, что она может декорировать их комнаты по собственному вкусу, если захочет. Однако, хотя отец Эмилии был человеком богатым, ей пришлось заново оценить размер состояния Алекса.

Диана Сент-Джеймс разглядывала ее, удобно устроившись на стуле.

— Надеюсь, если вышли за него замуж, то не без любви. Уверяю вас, мы превращаем мужчин в жалкое подобие самих себя, если связаны с ними на всю жизнь. Ну а теперь расскажите, как вы познакомились! Когда я спрашивала Джона, он отвечал что-то крайне невнятное. Типичная мужская бестолковость!

Услышав столь непочтительное мнение о будущем герцоге Беркли, Эмилия на минуту потеряла дар речи. Как и каждое замечание гостьи относительно наследника герцогского титула.

Маркиза выжидательно смотрела на Эмилию, однако в ее глазах светилось сочувствие.

Может быть, это хорошо — обзавестись женщиной-союзником во вражеском стане, грустно подумала Эмилия. Вопрос Дианы, однако, поставил ее в чертовски затруднительное положение. Муж был тверд как кремень в том, чтобы соблюдать свое таинственное обещание. Она не знала, распространяется ли оно на тот дерзкий налет на дом ее отца.

Она решила сказать правду, но утаить подробности.

— Это было очень романтично, право же! Мне иногда бывает трудно дышать, это детская болезнь, которую я еще не совсем переросла. А может, это на всю жизнь. Вот я и вышла подышать свежим воздухом в один прекрасный вечер, а он оказался поблизости; вот и… В общем, он увидел, что мне нехорошо, и очень галантно подхватил на руки.

— И тогда вы влюбились?

— Думаю, что там и тогда. — Эмилия до сих пор живо вспоминала самое первое, головокружительное ощущение губ Алекса на своих губах и собственное активное участие в этом роковом поцелуе.

— Судя по тому, как вы покраснели, это правда, — улыбнулась Диана.

— Нас так и не представили друг другу. — Эмилия сдавленно рассмеялась. — Подумать только — мы еще не представлены друг другу официально.

— Мне кажется, эта формальность вам больше не нужна, — заметила маркиза, глядя весело и задумчиво. — Разумеется, вы очень красивы. Но что еще привлекло к вам Алекса?

— Простите? — Эмилия была несколько застигнута врасплох.

— Я исключительно люблю говорить напрямую, сами увидите. — Диана Сент-Джеймс лениво повела рукой, беспечный жест аристократки, однако глаза ее светились дружелюбием. — Это один из моих недостатков, по крайней мере так скажет вам Джон. Я не умею притворяться. Позвольте сформулировать вопрос иначе. Чем вы так отличаетесь от всех прочих красавиц света, жаждущих внимания моего прекрасного деверя?

Подумав с минуту, припомнив разговор с мужем перед самым приездом в Беркли-Хаус, Эмилия чистосердечно призналась:

— Он говорит, что обожает начитанных юных леди с голубыми глазами.

— Понятно. — Слово было сказано как-то особенно мягко.

— А еще я думаю, что я провинциалка по сравнению с леди, с которыми он знаком, — сообщила Эмилия, не стыдясь того, что не искушена в обычаях высшего света. — Мое детство и юность прошли в загородном имении. До дебюта в обществе я никогда не бывала в Лондоне.

— Однако насколько я знаю, вас окрестили «несравненной». Я читаю колонки светской хроники, хотя они устаревают на несколько дней, прежде чем дойдут до нас. Венера Ускользающая, не так ли?

— Благодаря моему щедрому приданому и тому, как я выгляжу. Поверхностная манера судить людей, не так ли? — Эмилия смело взглянула в лицо новоиспеченной родственнице.

— С вами нельзя не согласиться. Вряд ли я могу сравниться с ослепительными красотками, которые вечно липли к Джону. — Ее губы скривились. — Или, поскольку вы уже замужняя дама и я могу выражаться откровенно, лезли в его постель. Его репутацию живописали во всех красках. Мои родители были решительно против нашего брака, и это несмотря на его титул маркиза и грядущий титул герцога.

Такая откровенность поражала, однако Эмилии она показалась предпочтительнее, чем намеки и недомолвки, принятые в свете. И еще — она не могла согласиться с суждением невестки о собственной наружности. Диана Сент-Джеймс была красива особенной красотой — идущей изнутри, которая трудно поддается определению. Бледная, безупречно ровная кожа; чуть располневшая — несомненно, после родов, — но все же прекрасная фигура. От нее исходил неуловимый шарм искренности и отсутствия позерства. Эмилия выпалила:

— Алекс пытался поговорить с моим отцом, хотя и знал, что это напрасная затея.

— Вполне в духе Алекса. Под маской пресыщенности скрывается чувствительная натура. Где, по-вашему, он сейчас? — Диана снисходительно повела бровью.

После прихода горничной, которая должна была распаковать сундук с платьями и помочь Эмилии раздеться, чтобы принять ванну, Алекс исчез в смежной комнате их покоев. Как полагала Эмилия, там он и находился.

— Мужчинам нужно куда меньше времени, чтобы переодеться к обеду. Он не хотел торопить вас, или по крайней мере таков был предлог, чтобы подняться в детскую. Я поступила вопреки существующей моде и не взяла кормилицу. Только что закончила кормить Маркуса… Алекс очень хотел его подержать, хотя я и просила его снять предварительно сюртук. Предупредила также, что ему могут понадобиться новые рубашка и галстук, но он не слушал. Поэтому я знала, что вы будете одна и мы сможем немного поболтать наедине.

Эмилия опустилась на обитую бархатом скамеечку перед изящным туалетным столиком.

— Пытаюсь представить его с младенцем на руках, — призналась она.

— Это неописуемо трогательно — видеть, как твой муж держит на руках твоего ребенка. — Карие глаза маркизы засияли. — Высокий, сильный мужчина с таким крошечным существом на руках! Джон, как, наверное, и все мужчины, становится умилительно беспомощным в том, что касается младенцев, зато с непоколебимой уверенностью берется судить обо всем на свете. В один прекрасный день вы поймете, что я имею в виду, — когда Господь благословит ребенком и вас с Александром.