Книга Дигитал - Олег Маркеев

P.S. Согласись, что магия — это кибернетика плюс психология. И не забывай смотреть на звезды!»

Подписи нет.

Ронин поднимает глаза.

Зрачок ствола смотрит прямо в лоб.

Эш стоит в недосягаемости, крохотный браунинг держит двумя руками. И улыбается облизывающейся улыбкой кошки, отрезавшей мышке путь к норке. Правый глаз прищурен. В левом, прицельном, плавает красная медузка.

Ронин не опускает взгляд. Ждет.

Улыбка гаснет на лице Эш.

— Зря ты это сделал, Ронин. Я теперь все-все помню. Откровенно говоря, погано, но попробую как-то с этим прожить. Быть дигиталом я согласна. Но я больше не хочу убивать.

— Все равно ты будешь убивать, — разлепив плотно сжатые губы, произносит Ронин. — В этой игре правило одно: хочешь жить — убей.

— Я больше не играю. Ни какой Сисадмин, ни Хантер, ни ты, даже сам Хозяин игры не влезут больше мне в мозг и не прикажут убивать.

Что-то происходит со зрением, стены выгибаются и сворачиваются, превращая комнату в длинный темный тоннель, в самом конце которого едва различима в круге света фигурка женщины.

Ронин слышит, как его низкий голос заполняет собой гулкую пустоту тоннеля, и вторя словам утробно вибрируют стены:

— Ты будешь убивать, чтобы остаться свободной.

— Нет! — слабое эхо в ответ.

— Да. Сейчас ты впервые хочешь убить сама, без приказа. И отныне так будет всегда: хочешь — стреляй, хочешь жить свободной — убей.

Свернутое в трубу пространство хлопком разворачивается, стены, пол и потолок прилипают на положенные им места.

Эш судорожно дышит, не в силах пошевелиться. Ствол начинает чуть заметно дрожать.

Ронин с резиновой улыбкой на губах ждет, когда ее руки, сжимающие пистолет, безвольно опадут вниз.

Он отчетливо видит ровное зелено-голубое свечение, обволакивающее фигурку Эш.

— С возвращением в игру! — шепчет Ронин.

Глава семнадцатая. Loading new mission, please, wait!

Оказалось, у Эш при всей ее кажущейся беззаботной и тотальной маргинальности внутри жила крепкая, как справная подпруга, хозяйственная жилка. Оценив изобилие рублевой и долларовой наличности у Алексея, она решила создать «неприкосновенный запас» на случай ухода в глубокое подполье, что по ее разумению предполагало забаррикадироваться в квартире, залечь на страстно пружинном двуспальном матрасе и совершать короткие перебежки к холодильнику и обратно.

Так как у Эш в холодильнике было, как на зимовье в Арктике, много льда и чуть-чуть консервов, пришлось совершить набег на супермаркет, торговавший всем подряд по относительно низким ценам.

Эш, окинув торговый зал взором полководца, объявила:

— Пожалуй, сначала позаботимся о душе.

В перечень необходимого и жизненно важного в качестве духовной пищи были включены си-ди со всеми фильмами Такеши Китано, романы обоих Мураками, альбом Бредслея и… коробка презервативов «Sico».

На вопрос, зачем в таком наборе «Sico», да еще в таких количествах, Алексей получил ответ, что лучше умереть от пули, чем от СПИДа. Вопрос о количестве был уничтожен встречным вопросом: «А чем еще настоящий мужчина должен заниматься в ожидании пули?» Спорить Алексей, по вполне понятным причинам, не стал.

— Как выражается один мой знакомый, это активная защита для активных людей, — добила Эш и водрузила коробку «Sico» поверх покупок.

Загрузившись товаром для ума и сердца, отправились за съестным.

Алексей следовал за Эш по торговому залу, выписывая шумахерские повороты тележкой. Модернизированная проволочная авоська принимала в свое объемное нутро все новые и новые упаковки. Эш со стороны смотрелась удачливой охотницей за брачным счастьем, решившей откормить заарканенного живьем иноходца. Выбирала продукты подчеркнуто долго и привередливо, подолгу проводя в уме сложные арифметические действия с ценой, массой и калорийностью.

Говоря языком рекламы, самого себя Алексей позиционировал молодым бизнесменом, спонсирующим отпускную пассию остатками отпускных фондов. Внешний вид обязывал.

Он несколько раз ловил свое отражение в зеркале: подтянутый, раскованный, загорелый. Над созданием нового имиджа Алексея потрудилась Эш, не забыв и о себе, естественно. В ее доме находился бутик, чьи вешалки и полки изрядно опустели после их визита, а как выразилась Эш, «позорный прикид» Алексея прямиком отправился в бутик для бомжей — в мусорный контейнер.

Новый облик — свободный костюм из чистого льна и такая же, на полтона светлее, рубашка, невесомые туфли из плетеной кожи — Алексею нравился.

Нечего и говорить об Эш, подобравшей к своим теперь черным волосам защитного цвета рубашку, невесомую широкую шаль, в темных тонах, расписанную индийским поклонником Дали, и просторную длинную юбку конопляного цвета. Алексея очень позабавила бирка к юбке: «Изделие изготовлено из экологически чистого волокна конопли, но не может быть использовано в качестве наркотического средства». Подразумевалось, что сворачивать из лоскутков юбки «косяки» бесполезно.

И при этом Алексей чувствовал, что тот, другой, властный, холодно жестокий и отрешенно смелый, никуда не делся. Он следил за Алексеем, выступающим на публике в новой роли, как опытный режиссер за игрой любимого актера. Если задуматься, то получалось, что Алексей следит сам за собой. Одной своей половиной за другой. Но «заморачиваться», по точному определению Эш, на собственной двойственности не хотелось, даже малейшей потребности в этом не было.

Свое второе «я» Алексей теперь воспринимал как естественную, неотъемлемую половину единой сущности. Насколько мог судить, с Эш происходило то же самое, в элегантной девушке никто, даже она сама, не могли заметить притаившегося оцифрованного монстра — дигитала. Свое возвращение в мир братоубийственной игры Эш отметила кратким дождиком слез. Которые вскоре высохли без следа.

На боку под пиджаком Алексей ощущал приятную уверенную тяжесть оружия. Для одной половины, все еще помнящей о милицейском прошлом, носить с собой ствол было безумием, для другой — нормой. В сумме получалось терпимо.

Эш остановилась у длинного контейнера, из которого поднималась дымка холодного испарения. Поворошила упаковки пельменей.

— Мэн, ду ю вона рашэн нэшинал фаст-фуд? — коверкая язык, спросила она. — В смысле, какие берем?

— Бери любые.

Эш окатила его взглядом мамы, уставшей воспитывать дауна.

— Я зачем тебя сюда привела? Чтобы ты учился экономить, пока деньги есть. Когда их нет, никакая экономия уже не поможет.

— А вы, молодые люди, не ссорьтесь. Там все равно мяса нет, — раздался за спиной Алексея скрипучий старческий голос.

Алексей отступил и оттянул за собой тележку, молча предлагая советчику ковылять дальше и желательно на максимально возможной в его летах скорости.