Книга Тьма - Тед Деккер

Том кивнул.

— О чем я и говорил… Надо перевести весь ваш центр на круглосуточный режим. И учтите: вам нужен не только вирус, но и антивирус.

24

Угроза жизни любимой дочери сильно подействовала на упрямого француза. Ему удалось отбить Тома у полиции Таиланда, на которую нажимали американские и французские сыщики. Тайские копы согласились считать Томаса Хантера содержащимся под домашним арестом в центре Жака де Рейзона. Том и Кара потратили уже почти час на обдумывание дальнейших действий. Наиболее очевидное решение — вспомнить условия получения антивируса, заданные Тилеем во время свидания на мосту. Но полчаса понуканий Кары и битья лбом Тома о невидимую стенку преткновения не привели ни к чему. Подробности напрочь выветрились из его головы. В конце концов, они решили, что остается лишь один выход.

— Мне нужно с ним повидаться, — заявил Том у двери кабинета де Рейзона.

— Он занят, — буркнул охранник.

— Вы смотрели видеозапись, где бандит укладывает вас и вашего коллегу?

Охранник напыжился.

— Это что, угроза?

— Нет, не угроза. Я просто поинтересовался, смотрели или нет. Но я тот самый бандит, узнаете? И мне очень нужно немедленно переговорить с мсье де Рейзоном.

— Сейчас. — Охранник всунул голову в дверь, задал вопрос, услышал ответ и пропустил Тома внутрь.

Осунувшийся Жак де Рейзон повернул нахмуренное лицо в сторону вошедшего.

— Что-нибудь новое? — спросил Том.

— Смеетесь? Трое суток!.. Есть простое решение. Я даю им то, чего они добиваются, они возвращают мне Монику. Потом пусть ими занимаются суды.

— Если я не ошибаюсь, выдав затребованное ими, вы серьезно осложните попытки создать антидот штамму Рейзон.

— Нет никакого штамма Рейзон! — Хозяин кабинета стукнул кулаком по столу.

— Моника, когда мы ее найдем, с вами не согласится. Но будет уже слишком поздно.

— Я дам им то, что они хотят, и оставлю у себя то, что нужно для продолжения работы. Головы они у нас не отберут.

— Вы потеряете время. И головы тоже! Вирус начнет действовать через три недели.

Они с отвращением отвернулись друг от друга. Том уставился в пол.

Что ему оставалось? Найти Монику, чтобы она расхлебала заваренную ею — или им — кашу? Предупредить, подготовить мир к смертоносному вирусу? Да, и то и другое.

— Господин де Рейзон, я хочу, чтобы вы поняли: эти люди не собираются освобождать Монику, как бы послушно вы ни выполнили их требования. Она для них слишком ценна. К счастью, живой. Если я не ошибаюсь…

— Да бросьте вы свою дурацкую присказку! Не ошибаюсь, не ошибаюсь…

— Что делать, я не слишком самоуверен. Думаю, единственный способ вернуть Монику — разыскать ее. — Том подсел к столу, пригнулся к непреклонному французу. — И для этого нам нужна помощь.

— Денег у меня хватит, но…

— Денег в этом случае не хватит. Потому что деньги не помогут. Нужны глаза и уши, и как можно скорее. Нужно задействовать правительства. Если я не ошибаюсь… Извините, опять сорвалось… Котел скоро закипит и сорвет крышку. Надо убавить давление. Ввести в дело партнеров.

Он говорил почти слово в слово, как репетировал с Карой.

Ему бы подучиться да попрактиковаться, и получился бы из него неплохой дипломат, «наемная улыбка».

— Вы хотите, чтобы я раструбил на весь мир, что моя вакцина смертельна? Уничтожить фирму на основании ваших подозрений?

— Ничего подобного я не предлагаю. Во всяком случае, сейчас. Предоставьте возможность говорить мне. Конфиденциально, с несколькими избранными партнерами.

— Доверить вам будущее моей фирмы?

— Будущее вашей фирмы — и не только вашей фирмы — и без того в моих руках. Если я не ошибаюсь, то в будущем вообще никаких фирм нигде в мире не останется. Дай бы Бог мне ошибиться, чтобы все мои опасения списали как бред сумасшедшего и процветания вашей компании. Звонить буду я, не вы. Если позвоните вы и признаете, что выпустили смертоносную вакцину, фирме вашей конец. Но я-то не представляю вашу фирму. Мой звонок — совершенно иное дело.

Жак де Рейзон покосился на Томаса.

— Поясните подробнее.

— Я прошу, чтобы вы мне позволили — и помогли — установить контакт с внешним миром. Без вас я на это не способен. Я ведь здесь всего-навсего пленник. Дайте мне расшевелить мир. Пусть они бросят необходимые силы на поиски похитителей Моники. Уж угроза вируса-то на них подействует!

По реакции Жака де Рейзона Том понял, что тот уже обдумывал услышанное.

— А я, стало быть, вроде как в стороне?

— Да. Я звоню без вашего официального одобрения.

Да, неплохой политикан из него бы получился.

— Гм. Получается, что вы просто просите меня допустить вас к телефону. И вы всерьез полагаете, что любое правительство ждет не дождется звонка славного Томаса Хантера?

— Вы подготовите почву. Госдеп США, французы и британцы… Может быть, Индонезия — многочисленное население, близко расположена. Надо убедить людей, располагающих ресурсами, что похищение вашей дочери выходит за рамки промышленно-научной конкуренции, что под угрозой национальная безопасность.

— Вы полагаете, я на это соглашусь?

— У вас нет выбора. Вам нужна дочь, в конце концов?

Жак де Рейзон дал Тому не только доступ к телефону — он подключил к нему в помощь свою секретаршу Нэнси.

— Скажите ему, что если он не соединит нас в течение часа… — Том задумался. — Да что угодно! Скажите, я атомную мину взорву… Наврите что-нибудь. Что за олухи, черт побери! На что им мозги даны… — разорялся Том, расхаживая по кабинету под неодобрительным взглядом сестры. Уже пять часов они осаждают телефон, а результаты нулевые. Французы не просто безнадежно упрямы, но и хамы какие-то. Очевидно, их теперешняя администрация не любит «изменников родины», удравших от родного казначейства в далекий Таиланд. Конечно, впрямую так никто не заявлял, они всячески уверяли, что заинтересованы в разрешении случая с заложником, но когда дело доходило до конкретного собеседника, тот всякий раз оказывался недоступен. Казалось, все эти политики всеми силами пытались спихнуть дело в судебно-полицейские инстанции.

Британцы проявили себя более вежливыми и менее категоричными, но итог общения с ними свелся к тому же самому. Немцы, итальянцы, даже индонезийцы — никто не рвался общаться с сумасшедшим пророком-террористом.

Кара подошла к брату. Три часа ночи — не самое продуктивное время. Он полусонно шатался по кабинету. Собственно, все его время — сон. То там он спит, то здесь…

— Томас, — она потерла его спину. — Ты как?

Он попытался улыбнуться.