Книга Убийство на Неглинной - Фридрих Незнанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утром Грязнов забросил Турецкого домой, чтобы забрать справку для генерального, а затем вместе со Скибой – в прокуратуру, на Дмитровку. Сам же поехал к себе; следовало срочно решить небольшой, в сущности, вопрос о том, где временно спрятать ставшую слишком популярной Полину.
Поднявшись к себе, Александр Борисович достал из сейфа список золотых вещей и других ценностей, которые были изъяты при обыске в квартире Айны Дайкуте. Сами вещи, сложенные и опечатанные в коробке из-под обуви, найденной в одном из шкафов, хранились у Пустовойта, которому пришлось перебраться в следственную часть на Благовещенский.
Полина уселась, ткнулась носом во внушительный список предметов и долго молчала. Вздохнув, заметила, что с таким количеством золота можно было до конца дней своих никаких забот не знать. Да, впрочем, поправила сама себя, Айна и не знала. И именно – до конца.
– А что, цепочку… такую, – Полина пальцами показала на свою шею, – не нашли? Ее разве не было? Она всегда ее носила.
– Что за цепочка?
– Ну, золотая, естественно.
– Очень дорогая? И что она собой представляла?
– Она у Айны появилась год с небольшим назад. Какая там цепочка – это так говорят, а была настоящая цепь – витая, сантиметров, наверное, пятидесяти пяти длиной, и золото, она говорила, семьсот пятидесятой пробы, желтое. А насчет денег? Не знаю, врать не хочу, но так, думаю, тысяч семь или восемь она стоила. Баксов, конечно. А чего ты так смотришь?
– Как смотрю? – не понял Турецкий. – Откуда ж она взяла такую цепь?
– Хахель подарил, милый мой! Не все ж вроде тебя, есть и богатенькие. А кто – она не говорила. Так куда ж она девалась-то? Неужто сперли?
– Это очень важно. На лист бумаги и напиши мне, что сказала. Я заставлю их все проверить сто раз. Постой!… Нет, это я себе, а ты давай пиши.
Турецкий вспомнил, что в субботу Грязнов забрал с собой не какого-то рядового судебного медика, а самого Градуса, равного которому Александр Борисович в своей производственной биографии не знал. Судя по времени, Борис Львович должен был находиться уже в анатомичке. Турецкий набрал его номер.
– Уже узнал, – пророкотал Градус, – здорово, Александр. Какие заботы?
– Примите мое почтение. Что слышно по поводу одной блондинки, которую вы имели возможность наблюдать в первозданном, как говорят, виде. В субботу!
– Ты на что намекаешь?! – почти взревел разъяренным тигром судмедэксперт. – Я слышу в твоем голосе сомнение?
– Ни в коем случае! – глотая смех и давясь им, взмолился Турецкий. – Разве я давал вам когда-нибудь хоть малый повод усомниться в вашей вере, о, замечательный ребе!
– Ну то-то, – спокойно ответствовал Градус. – А ведь чуть не оскорбил… Так зачем тебе эта блондинка, Александр?
– Увы, навесили.
– Угу, то-то я гляжу – Грязнов командует, а дружка его не видно. Так какие вопросы? Хочешь знать, каким образом?
– Желательно, уважаемый.
– Вот ведь, когда чего надо, вы – уважаемый, великий там, еще это… о, замечательный! Кстати, чтоб ты знал, рабби – это мудрец. А я обычный старый филин, ну умный, не отрицаю. Будешь записывать или так слушать?
– Вы ж акт экспертизы подошлете?
– А чего мне их, солить? Ну слушай. Удар тупым предметом в лобно-теменную часть… Кулак, между прочим, Александр, тоже бывает тупым предметом. Как у некоторых голова. Так. Ушиб расположен у основания свода черепа. На шее – справа и слева, в двух сантиметрах под нижней челюстью, подкожные кровоизлияния. Душил ее душегуб в перчатках… Он…
– Почему именно он? А не она, скажем?
– Скажешь ты в другом месте. Назвать адрес? Что за манера задавать идиотские вопросы! Потому что следы расположены таким образом, что… и вообще, будешь перебивать, пошлю к едрене фене!… Он душил ее одной рукой. Физически очень сильный. Что тебе еще? На задней стороне шеи – характерный след, оставленный предметом, имеющим витую конфигурацию.
– Это может быть, к примеру, цепочка, которую носят на шее?
– Вот именно. А ты догадливый!
– Так, а действий, сопутствующих убийству, не производилось?
– Тебя интересует, получила она удовольствие перед смертью? Нет, не получила. Полового акта не было. У тебя все?
– Все, спасибо, я ваш должник.
– Ха, нужна мне твоя спасиба! Заезжай, дернем по старой памяти по стопарику. Привет, Александр! Не мешай старику работать…
В кабинет без стука, словно к себе домой, вошли Грязнов со Стасом Аленичевым, подполковником, начальником первого отдела МУРа. Станислав пожал Турецкому руку и сделал даме изысканный поклон.
– Все, все! – заторопился Турецкий, заметив, что дама тоже проявила ненужный интерес к весьма представительному подполковнику. – Слава, забирай Полину. А вы, мадам, будете сидеть тихо, как мышь, и носа не высовывать. Когда потребуется, мы сами вам разрешим. Ясно вам?
А про себя подумал, что Славка правильно сделал, вызвав вчера Денискиных архаровцев, а не своих подчиненных: треп наверняка шел бы уже на всю Москву, как «важняка» с бабой выручали. Ишь как Стас на нее уставился!…
– Но у меня же есть какие-то свои дела, обязанности, в конце концов!…
– Они подождут. Здоровье, как говорят, дороже. Своей маме можете позвонить вот с этого аппарата, – Турецкий показал на телефон, – и объяснить, что вы срочно отбываете на съемки, в командировку, к черту на куличики, куда угодно, – на три-четыре дня. Звоните.
– Да нет у меня здесь никакой мамы! – неожиданно зло отмахнулась Скиба.
Турецкий с Грязновым мгновенно переглянулись.
– Но вы же вчера сказали…
– Мало ли что сказала!… В бар мне надо было позвонить…
– Это в «Колокола», что ли? – догадался Турецкий. – А зачем?
– Сообщить, что не вернусь… Я обещала.
Она определенно врала, и никто в том не сомневался. Не собиралась ничего объяснять и она.
«Ладно, – подумал Александр, – поговорить по душам можно будет и потом, когда схлынет опасность для нее. Нервы – понятное дело…»
– Поезжайте, Полина, с Вячеславом Ивановичем, а мы позже увидимся.
– Саня, Стас объяснит тебе кое-что из области банно-прачечных дел, понимаешь? Ну а мы уехали. Полина, прошу следовать за мной. И без всякой боязни…
– Сходка воров в высшем разряде Сандунов – дело не частое, – начал Станислав, ведший, оказывается, разработку этого достопочтенного помывочного заведения. – Обычно мы знаем. Сами понимаете, Александр Борисович, пускать такое дело на самотек – преступно. Ну так вот, последний сходняк подтвердил некоторые соображения о том, что наши матерые уголовнички впрямую причастны к ряду громких убийств последнего времени. Но в большинстве случаев они выступали лишь в качестве исполнителей. Это не их инициатива. Задания исходили откуда-то свыше, что позволяет сделать вывод об их политической подоплеке. Для нас это очень важный фактор.
