Книга След Сокола - Сергей Самаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что же? – спросила она, обеими руками отстраняя от себя заботливых мужчин. – Что посоветуешь мне ты, Власко? Как я должна назвать сына?
– Свентовит советует тебе не называть сына именем Гуннар… – сказал Власко.
– При чем здесь Гуннар? – спросил князь, не понимая.
– Я не назову его так. Имя сыну даст отец… – сказала Рогнельда, обращаясь к отроку. Потом повернулась к мужу. – Отведи меня наверх, я плохо себя чувствую…
Годослав бережно, чуть не сам поднимая, помог княгине встать, бросил по комнате рассеянный взгляд и повел Рогнельду к двери.
– Не жди меня… – сказал он князю-воеводе. – Утром поговорим…
* * *
Едва дверь закрылась, Дражко повернулся к отроку.
– Ты не все, я вижу, сказал княгине, – сказал он сурово.
– Я, князь, вообще сказал не о том, что видел… Видел я совсем другое… – совсем не испугавшись тона собеседника, ответил Власко.
Дражко насторожился. Он понял, что воспитанник Ставра достоин учителя.
– Ну-ну… Вещай… Почему ты так сказал?
И Власко, хотя недавно еще сомневался в князе-воеводе, выложил ему все, что услышал в каморке под лестницей.
– Ай да Власко, ай да молодец! – Дражко затопал по маленькой комнате, шевеля усами, как руками размахивая. – Вот чего я ждал и боялся! Вот чего Ставр ждал и боялся! Вот чего Рогнельда ждала и боялась! Ладно, пока отдыхай в своей каморке… Я делами займусь.
Власко задержался, еще сомневаясь.
– А ты не хочешь спросить, как я видел Рогнельду на самом деле? – тихо, но твердо, даже мрачно сказал он.
– Ах, да… Как же ты ее видел?
– Я видел ее на виселице в окружении датских солдат…
– Что за ерунда! Князей и княгинь не вешают, мой мальчик, ты ошибся… Им отрубают головы…
– Я видел это… Она стояла прямо под петлей, которую держал растянутой старый толстый дан. А рядом стоял мальчик… Княжич…
– Какой мальчик?
– Княжич.
– Тот, который вскоре родится?
– Нет… Младше меня… А княгиня уже не молода… И город горел… Много дыма кругом, и плача… Беда кругом…
– А где Годослав?
– Я не смотрел Годослава. Его я не видел…
Дражко молчал, придавленный этим сообщением, наверное, больше минуты. Наконец, положил мальчику руки на плечи, повернул Власко к себе и посмотрел ему в глаза долгим, тоскливым взглядом бездомной собаки.
– Твои предсказания всегда сбываются?
– Не всегда. Ставр называет это одним из многих путей и говорит, что все зависит от самого человека, от пути, которым человек пойдет.
– А человек может выбрать другой путь?
– Человек волен выбирать один путь из множества. Только я вижу результат самого похожего, как говорит Ставр. Все люди имеют склонность идти там, где, им кажется, нельзя споткнуться. И часто ошибаются… Это оказывается неправильным путем…
Дражко опять задумался.
– Ты говоришь совсем не как смерд…
– Я смерд только по рождению. Уже пять лет я учусь у Ставра. И стану волхвом, когда вырасту. Ставр говорит, что из меня получится добрый волхв.
– Добрый волхв должен уметь не только видеть то, что будет впереди. Он должен еще и видеть пути, как избежать нежелательного.
– Я буду учиться этому.
– Тогда попробуй поучиться не только у Ставра, но и у князя-воеводы. Послушай внимательно мой урок, Власко!
– Я слушаю, княже…
– У каждого человека бывает цель, к которой он стремится всю жизнь. Для одного это – накопление богатства, для другого – победы в войне, для третьего – собирание знаний. Кто-то всю жизнь служит одному человеку… Посвяти свою жизнь тому, чтобы научить людей отворачивать плохое из своей судьбы…
Власко молчал, понимая торжественность момента из голоса, которым говорил Дражко.
– Понимаешь, о чем я говорю?
– Понимаю, княже. Это красная цель, которая не каждому волхву по плечу. Я постараюсь…
Утром, как всегда при одевании, Карл читал письма, пришедшие уже поздно, когда он спал. Королевская почта работала исправно, по всей стране были разбросаны почтовые станции с подменными лошадьми, почтовые дороги охранялись заставами, и король всегда обладал полной информацией обо всех происшествиях королевства, уже случившихся или даже предполагаемых. У гонцов, стараниями майордома дю Ратье, были лучшие лошади, позволяющие им опережать любую погоню, и они редко попадали в руки к разбойникам даже в таких неспокойных местах, как Саксония.
Закончив чтение последнего письма, король протянул свиток Эйнхарду.
– Подготовь разрешительные ответы. Я подпишу.
И обернулся к немногим придворным, допущенным к одеванию. Со вчерашнего дня в их число входил и эделинг Кнесслер. Сейчас эделинг внешне сильно отличался от остальных присутствующих, чистых, умытых, выспавшихся. Кнесслер же прибыл весь забрызганный грязью после ночной грозы, сам в промокшей, только-только начавшей подсыхать одежде.
– Я вижу, мой друг, – с некоторым неодобрением и непониманием, сам всегда склонный к аккуратности, обратился Карл сразу к нему, – что ты посвящаешь заботам и трудам не только дни, но и ночи…
Кнесслер поклонился, но не смутился упреком.
– Да, ваше величество. Я стремился выполнить то, что вы мне поручили вчера вечером. И даже добился значительной удачи. В турнире, в группе зачинщиков с сакской стороны будет участвовать сам эделинг Аббио.
– Вот это здорово! – с искренней радостью воскликнул Карл. – Это просто удача! Прекрасный повод с ним познакомиться и найти, наконец-то, общий язык.
– Вам представится, ваше величество, такая возможность. Только я сразу вынужден предупредить вас, что найти общий язык с Аббио будет нелегко. Он обостренно горд и самолюбив, если не самовлюблен. Но при этом воспринимает любую похвалу, как награду. И с ним можно подружиться, если вести себя открыто и добро, и чаще признавать его незаурядность. А он в самом деле личность незаурядная. При этом Аббио подозрителен и всегда боится ловушки. Это тоже следует учесть. А в целом он человек совсем не озлобленный, и я думаю, что он понравится вам. Если Аббио кому-то поверит, то голову за этого человека положит.
– Это очень хорошо. Надо только постараться, чтобы Аббио беседовал со мной, а не с дядюшкой Бернаром. Дядюшка со своим воинственным характером может наломать дров и испортить нам все дело. Я доволен тобой, Кнесслер.
– Ваше величество, поручите мне опекать эделинга Аббио, – выступил вперед граф Оливье. – Раз уж вы не позволили мне войти в число зачинщиков, я надеюсь послужить своему королю хотя бы умением поладить с любым человеком. Это как раз тот талант, которым наградил меня Господь, и мне следует использовать его как можно чаще во благое дело. А разве может быть более благое дело, чем установление мира в стране, два с половиной десятилетия терзаемой непрерывной войной.
