Книга Что такое не везет - Алекс Войтенко

собственных хищников охотящихся на пингвинов. Те же акулы, касатки, морские леопарды и множество других. Он всеми силами пытался мне доказать, что последние не водятся в Антарктиде. И очень удивился фотографии, где белый медведь явно пожирает именно пингвина, а не какого-то там банального тюленя или морского котика. Там же я предложил ему стать председателем этого общества с твердым окладом, как только на счетах, появятся первые деньги. Кто же откажется от подобного и он с радостью согласился.

Заодно взял у него и обширное интервью, где он прямо сказал, что появление на Антарктиде белых медведей, явные происки русских. От норвежцев вряд ли это можно ожидать, потому что они будут долго думать, потому еще дольше выговаривать то, что надумали, и в итоге забудут и то и другое. А вот русские вполне способны и не на такое. И появление белых медведей, грозило бы полному истреблению этих бескрылых водоплавающих птиц — пингвинов. И будет в случае их появления, означать катастрофу почище той, когда в Австралию завезли кроликов, и до сих пор не знают, как от них избавиться. В статье, которую составил сам профессор были в большей части только намеки на якобы готовящийся русскими эксперимент по внедрению в Антарктику белых медведей. Но даже это, вызвало в Соединенных Штатах Америки такую волну, что я, едва успевал зачислять поступающие на счета «Международного Общества Защиты Пингвинов», добровольные пожертвования сыпавшиеся со всей страны.

Пришлось нанять целый штат секретарей, которые отвечали на многочисленные письма американцев, и старались успокоить последних, обещая все что угодно только для того, чтобы не допустить этого. Фотографии с белыми медведями, пожирающими свою добычу, пестрели во всех газетах, и даже единственная реальная фотография, где медведь Зели-бо, пожирает пингвина Байдена, меркла в сравнении с другими фотографиями где медведи поедали тюленей, моржей, а подчас и своих товарищей. Как оказалось, каннибализм в медвежьей среде, достаточно обыденное явление, но это вызвало такую бурю недовольства среди простых обывателей, сопровождаемую новыми пожертвованиями, что я довольно потирал руки, и подсчитывал барыши.

Уже где-то через полгода, я, через председателя общества, объявил о достаточных накоплениях на счетах сообщества, и выделил грант в размере пятидесяти тысяч долларов на научные исследования, касающиеся защиты бедных пингвинов. И если до этого момента американские университеты, еще пытались что-то вякать против, то сейчас, когда один из профессоров Чикагского Университета, начал готовиться к поездке в Антарктиду, сразу же примолкли, особенно в свете того, что уже на следующий год был объявлен конкурс на лучший проект связанный с защитой бедных пингвинов, и объявлено, что победитель получит крупный грант, на внедрение своего проекта в жизнь. И я всеми фибрами своей души почувствовал, как все учебные заведения сразу же притихли и принялись строчить проекты будущей защиты пингвинов, от кровожадных белых медведей русских. А пожертвования на какое-то время казалось остановившиеся, потекли с новой силой.

Чтобы поддержать волну негодования, в одной из центральных газет появилось интервью якобы взятое у одного из советских биологов, где он отвечая на один вопрос журналиста сказал, что:

— Академия наук СССР, не планирует в ближайшее время, заниматься переселением белых медведей в Антарктику.

И этот отрывок из цитаты: «Не планирует в ближайшее время», вызвала еще больший всплеск негодования среди обывателей. Правда уже на следующий день в той же газете появилась крохотная заметка, говорящая о том, данная цитата, ошибочна и появилась только из-за ошибочности перевода, и потому просьба считать ее недействительной. Но если для советской стороны этого было вполне достаточно, так как полностью согласовывалось с Советскими законами, об опровержении, то американские обыватели просто не обратили на нее никакого внимания. И пожертвования в сообщество превратились в полноводную реку.

Глава 22

21

Я же начал потихонечку выводить со счетов общества, «принадлежащие мне» деньги. К этому времени, за два прошедших со дня основания «общества» года, я выступал уже в роли вполне преуспевающего бизнесмена. Решив, что свои деньги мне лучше держать там, где с меня потребуют, как можно меньше налогов, я слетал на Багамы, где открыл собственное дело выкупив практически за бесценок древний морозильно-рыболовный траулер, который прямо на моих глазах порезали на куски, и отправили на переплавку. Зато у меня в кармане, имелись все документы, на пусть не новое, но хорошо отремонтированное судно, и нанятую команду моряков, которая «занималась» ловлей рыбы в Атлантическом океане.

«Выловленная» моим траулером рыба обрабатывалась соответствующим образом, и полностью выкупалась «Международным сообществом защиты пингвинов», по самым демократическим расценкам. При этом вся продукция «отправлялась» в Антарктиду, где и использовалась по прямому назначению, а именно служила в качестве дополнительно корма для беззащитных бескрылых птиц.

Благодаря этому, на мои счета, находящиеся в Багамской оффшорной зоне, ежемесячно капали средства в размере от ста, до ста пятидесяти тысяч долларов США, постепенно превращая меня во вполне состоятельного человека.

В середине 1977 года на складах стратегического запаса Аргентины, произошла авария с отключением электроэнергии. На устранение аварии потребовалась неделя, и некоторая часть продукции, как например замороженная рыба слегка оттаяла и соответственно подпортилась. Совсем немного, но для дальнейшего хранения оказалась непригодной. Со мною то есть с Робертом Шнайдером, который выступал в качестве доверенного исполнителя «общества», связался председатель МОЗЖА — Международного Общества по Защите Животных Антарктиды, профессор Хуан Антонио Гомес Гонсалес де Сан-Хосе и предложил сделку. Профессор в организованном мною сообществе играл роль зицпредседателя Фунта из романа И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев». Я платил ему довольно высокую зарплату, которая его полностью устраивала. От его имени исходили, с моей подачи, и все распоряжения касающиеся движения финансовых потоков, распределения грантов, и всего остального. Его последнее предложение в общем-то не входило в его компетенцию, но я решил, что хуже от этого не будет.

— Слегка подпорченная, но тем не менее вполне съедобная рыба, сейчас была выставлена на торги, и если на счетах МОЗЖА, имеются достаточные суммы, то ее можно выкупить, по очень низкой цене. — пришло ко мне сообщение от профессора.

Ну, а почему-бы и нет? Подумал я. Часть выкупленной продукции отправить в Антарктиду, показав, что туда все-таки, что-то отправляется, а часть пустить в реализацию. Все это, покроет затраты по выкупу рыбы со складов длительного хранения, а заодно и принесет некоторую прибыль. Да и помимо основной деятельности можно будет запустить информацию о том, что МОЗЖА, не только подкармливает Антарктических пингвинов, но и не забывает о бедном населении Латинской Америки, продавая им свою продукцию