Книга Вы еще живы, Такаяма-сан?! - Дмитрий Дубов

— поинтересовался я, чтобы хотя бы создать вид непринуждённой беседы.

— Конечно нет, — фыркнула моя спутница, глянув на меня с улыбкой. — Это специальный этаж. А служба безопасности базируется на третьем, сразу над техническим этажом.

Информация мне ни о чём не говорила, но я принял её к сведению.

Тем временем мы дошли до кабинета без опознавательных табличек. Девушка открыла дверь и пригласила меня жестом проходить.

— Меня зовут Миямото Аямэ, — сказала она, присаживаясь за стол. — А вас, соответственно… — она сделала паузу, чтобы я сам сказал.

Уж и не знаю, на кого подобное было рассчитано. На того, кто не удосужился выучить свои фамилию и имя?

— Китамура Аки, — ответил я с непринуждённой улыбкой. — У вас же есть мои документы.

— Это так, на всякий случай, — хмыкнула Миямото и нажала кнопку селектора. — Заместитель начальника третьего отдела говорит. Пригласите, пожалуйста, специалистов по полиграфу. Ожидаем в специализированном кабинете с новым сотрудником. Да, спасибо.

— А вы, простите, за набор персонала отвечаете? — спросил я, чтобы хоть как-то поддержать беседу.

— Зачем вам эта информация? — она хитро посмотрела на меня. — На всех собираете?

— Нет, — усмехнулся я, оценивающе оглядев её. — Просто не очень-то вы похожи на кадровика. Да и заместитель начальника третьего отдела… — я напомнил ей, как она себя назвала. — Ну, если только третий отдел не занимается кадрами…

— Нет, — она качнула головой. — Третий отдел занимается реагентами. Но дело в том, что сегодня наш штатный кадровик внезапно заболел, представляете? Вчера ещё всё хорошо с ним было, а тут, как назло, заболел. Но вы не переживайте, — она снова стала высокомерной, как вчера, при нашей первой встрече. — Квалификация и опыт у меня имеются, так что обмануть меня не выйдет.

У меня складывалось стойкое впечатление, что она мне что-то хочет сказать или на что-то намекнуть, но я никак не мог понять, что именно, поэтому старался вслушиваться в каждое слово.

Но тут нашу практически непринуждённую беседу прервали. В комнату вошли два человека в белых халатах, которые больше напоминали санитаров, нежели врачей. Они были достаточно массивными и хмурыми.

— А вот и наши специалисты, — обрадовалась Аямэ и поднялась со своего места.

Вслед за ней я прошёл к следующей двери. За ней находилось кресло, больше всего по своему строению напоминающее электрический стул. Вокруг него вилось множество проводков и датчиков.

— Это место, как я вижу, прогресс не затронул, — я хотел подчеркнуть своё ироническое отношение, мол, расслаблен и готов к испытанию, но никто моего юмора не оценил.

Один из «санитаров» проворчал что-то очень похожее на «вас спросить забыли», но я решил не акцентировать на этом внимание. Прямо сейчас мне срочно нужно было понять, как можно обмануть этот самый полиграф. Конечно, хорошо было бы знать, как он работает, но приходилось работать с тем, что было.

Вспомнил, что аппарат снимает импульсы и отмечает тревогу, стресс, учащающееся сердцебиение и так далее. То есть расчёт идёт на то, что, если человек говорит неправду, то он будет нервничать. Вывод: нельзя давать волю нервам. С другой стороны, если бы всё было так просто, то многие могли бы без проблем проходить этот самый полиграф, не так ли?

Меня усадили на кресло, прикрепили руки к подлокотникам, а ноги к ножкам там, что я практически не мог двинуться. После этого меня стали обматывать различными проводами.

— Послушайте, Миямото-сан, — обратился я к девушке, с лёгкой улыбкой наблюдающей за процессом. — Скажите, пожалуйста, вы уверены, что это безопасно? А то меня сейчас, как шандарахнет…

— Вы, главное, не нервничайте, — проговорила она, глядя на меня свысока. — Все результаты записываются. Если будет хоть малейшее подозрение при проверке, что вы соврали, вас не примут.

Я и не нервничал. Я пытался пошутить. Хотя, с её точки зрения, и могло показаться, что я таким образом пытаюсь скрыть свой мандраж.

Наконец, «санитары» подсоединили всё, что нужно, Аямэ села напротив меня и начала задавать вопросы.

— Первый контрольный вопрос, — проговорила она. — Как вас зовут?

За секунды до этого я вошёл в лёгкое состояние медитации. Оно отличается от глубокого медитативного транса тем, что ты видишь всё, что происходит вокруг, понимаешь речь и даже можешь отвечать на вопросы, но при этом эмоционально совершенно не вовлечён.

— Китамура Аки, — ответил я, глядя на девушку, которая следила за приборами. Судя по всему, она осталась удовлетворена увиденным. — Двадцать шесть лет…

— Достаточно, — остановила она меня. — Второй контрольный вопрос: какого цвета этот стол, — и она указала на стол, на котором располагалась контрольная аппаратура.

— Белого, — равнодушно ответил я, но мог бы ответить и что-то другое.

Например, что он серый. Или зелёный. Да хоть серо-буро-малиновый в крапинку. Всё дело в полном отсутствии конкретики в той реальности, где я находился. Под белым покрытием могли быть деревянные стружки цвета спиленного дерева, а мог быть бесцветный пластик. То же самое и с моим именем. Китамура я был с сегодняшнего утра. А до того был Такаяма. А ещё до этого был русским магом… И любое из этих имён такое же настоящее.

Аямэ удовлетворённо хмыкнула. А дальше начала засыпать меня различными ничего не значащими вопросами. Но среди них она иногда вворачивала что-то такое, что могло иметь смысл.

— Служили ли вы в полиции? Женаты ли вы? Как звали вашего отца? Кем вы работали раньше? Почему ушли? — и так далее. Минут через десять я понял, что участвую в каком-то блице, где самое важное — отвечать быстро и без задержек. При этом совершенно неважно, что именно. — У вас есть девушка?

А вот это мне показалось странным. Она же уже спрашивала, женат ли я. Что это: попытка всё-таки заставить меня понервничать или личный интерес?

Я потянулся к его сознанию.

«Какой же он симпатичный, хоть и балбес, — думала она, задавая новые вопросы, список которых был у неё в телефоне. — Но вроде бы не обременённый отношениями. Надо бы к нему присмотреться».

Ага, понятно, значит, всё-таки вопросы личного характера не из списка. Я даже не знал, чего во мне больше в связи с этим фактом: недовольства или иронии.

Тем временем испытание моё подошло к концу. Для финала были выбраны вопросы, в каком-то смысле