Книга Яшмовая долина - Девни Перри

что кому-то понадобится. Мама, скорее всего, будет метаться между «Кофе у Иденов» и «Костяшками», чтобы помочь Ноксу.

А те, кто не занят, будут помогать в отеле.

Но, как бы мы ни были заняты, мы все считали своим долгом собираться на ярмарке и смотреть родео. Это была традиция.

Был ли Джаспер когда-нибудь на родео?

Он показал мне Париж, город моей мечты. И все, чего я хотела, — это посидеть рядом с ним, выпить пива и объяснить ему разницу между ездой в седле и без седла на мустанге.

Останется ли он здесь до тех пор? Или он уже собирал чемодан? Согласился ли он на ту работу в Вегасе?

От мысли, что Джаспер уйдет, у меня заболело всё тело, поэтому я отбросила эту мысль и сосредоточилась на работе, выжидая, пока сердитый черноволосый парень в очках с толстыми стеклами не войдет в парадную дверь.

Блейз пересек вестибюль, опустив глаза в пол и втянув плечи. Он снова был в этих ужасных джинсах. Иди нахуй, мама было написано на бедрах и коленях.

Этот парень. Ему нужно было нечто большее, чем просто работа.

— Привет, Блейз.

Он моргнул.

— Спасибо, что пришел сегодня, — сказала я. — Дай мне одну минуту.

Матео пришел раньше, чтобы помочь. Он устанавливал полку, которую я купила для комнаты отдыха, поэтому я отправила ему сообщение, попросив присмотреть за стойкой администратора пару минут.

Через несколько минут он появился в коридоре, бросив на Блейза равнодушный взгляд.

— Мы будем в офисе, — сказала я ему.

— Не торопись.

Взгляд, который он бросил на Блейза, был полон предупреждения.

Джаспер был не единственным мужчиной в моей жизни, который не хотел, чтобы мы с этим парнем оставалась наедине.

Но, несмотря на мнение всех остальных, это была моя вина. Не моей матери, моя. Я должна была отказать ей. Поскольку я этого не сделала, я исправлю эту ошибку.

Итак, я проводила Блейза в свой кабинет и села на стул за столом, за который редко садилась, в то время как он сел напротив. Мое сердце бешено колотилось, когда я смотрела на него, а ладони вспотели. Боже, я ненавидела увольнять людей, даже странных детей, которые пугали моих сотрудников. Но я держала плечи прямо, подбородок высоко поднятым. И я четко произнесла реплики, которые репетировала снова и снова прошлой ночью, когда не могла уснуть.

— Блейз, я вынуждена с тобой попрощаться. Я ценю твое время, проведенное здесь. К сожалению, ты не подошел нашему отделу домоводства.

Я затаила дыхание, ожидая его реакции.

Не последовало ни вспышки гнева, ни спора. Блейз просто пожал плечами.

— Отлично. В любом случае, это была дурацкая идея моей мамы. Когда я получу свои деньги?

— Твой последний платежный чек будет отправлен на твой адрес в письменном виде, когда мы обработаем платежную ведомость первого числа.

Он встал со стула и вышел из кабинета. И это всё? Что ж, по крайней мере, хоть что-то сегодня пошло нормально.

Я встала со своего стула, затем выключила свет и вышла из комнаты, присоединившись к Матео за столом.

— Как все прошло? — он спросил.

Я пожала плечами.

— Могло быть и хуже.

Матео посмотрел мимо меня на камин.

Блейз стоял, уставившись на каменную колонну над камином, возвышавшуюся до самых стропил.

Я внимательно осмотрел его. Проклятье.

— Он все еще здесь?

Как раз в тот момент, когда я думала, что всё прошло легко.

Я сделала глубокий вдох, чтобы набраться сил, и направилась к диванам.

— Блейз, тебе ещё что-нибудь нужно?

Он не отрывал взгляда от потолка.

— Тейлор сегодня работает, верно?

— Э-э-э… — откуда, черт возьми, он это узнал? Я позвонила ей пару часов назад, чтобы узнать, не хочет ли она побыть со мной ещё несколько часов. Она согласилась посидеть за стойкой, пока я составлю очередное расписание и оформлю увольнение Блейз. Как он узнал, что она придет? — Она тебе это сказала?

Может, они были друзьями?

— Я видел, как она шла сюда. Она была в рабочей одежде.

Волосы у меня на затылке встали дыбом.

Тейлор ездила на работу на своей Honda Civic, потому что ее семья жила за городом, в нескольких километрах. Конечно, она могла приехать пораньше. Возможно, она зашла в кафе или другой магазин на Мэйн, и именно тогда он её заметил. Но, несмотря на это, когда она войдет в эти двери, я не хотела, чтобы он был здесь и встретил её.

— Зачем тебе нужно увидеть Тейлор?

Он опустил подбородок и впервые посмотрел мне в глаза.

У меня по спине пробежал холодок.

Ага, этому парню нужно уйти.

— Я хочу сказать ей, что меня уволили, — сказал он.

Потому что он думал, что это была её вина? Я не могла сказать этого спокойно.

— Я обязательно дам ей знать, — я протянула руку в сторону двери. — Еще раз спасибо, что пришел сегодня. Уверена, мы ещё увидимся в городе.

Он склонил голову набок, и прядь черных волос упала ему на лицо. Но в остальном он не пошевелился.

— Блейз, тебе нужно уйти. Ты не можешь здесь оставаться.

— Почему нет?

— Потому что я так сказала.

И, очевидно, я только что стала похожа на свою мать.

И это было неправильно с моей стороны. Если раньше взгляд Блейз был холодным, то теперь он стал ледяным.

По моим предплечьям побежали мурашки, и внезапно я увидела парня, который принес раненую птицу в это здание и свернул ей шею.

— Я хочу поговорить с Тейлором, — сказал он.

— Что ж, её сегодня здесь не будет.

Я достала из кармана телефон и отправила ей короткое сообщение.

Планы изменились. Не приходи в отель. Я позвоню тебе позже.

Если у Блейз и была нездоровая одержимость Тейлор, то меньше всего я хотела бы видеть её в этом холле.

Спрятав телефон, я скрестила руки на груди.

— Пора домой, Блейз.

Он уставился на меня. Не двигаясь.

Экх. У меня сегодня не было времени на подростков.

Дверь в вестибюль открылась.

Вот дерьмо. Тейлор. Моё сердце подскочило к горлу, когда мы оба посмотрели на дверь.

Но это был Джаспер.

Он вошел в вестибюль, одетый так, словно только что из спортзала. Черные шорты подчеркивали силу его бедер и рельефность икр. Белая футболка обтягивала широкую грудь и мускулистые руки.

Тело, доведенное до совершенства. Тело, отточенное за время, проведенное за нанесением ударов руками и ногами.

Волосы Джаспера были спрятаны под выцветшей бейсболкой. В сочетании со сжатыми челюстями это придавало ему угрожающий вид.

Любой нормальный ребенок, вероятно, съежился бы,