Книга Земли Нежити - Альберт Верховен

как-то договориться».

Появилась одна идейка, весьма поганая кстати – в случае чего это может выйти боком, но мне проще рискнуть своей жизнью, чем чужими.

– Послушай меня Шана, – я вынул из-за пояса кинжал и полоснул по своей руке. – Даю тебе клятву крови и принимаю на себя свершение твоей мести. Этот человек умрёт! Срок на исполнение беру не более седмицы. Отныне, считай себя отмщённой. Залогом клятвы стану я сам, своим телом, душой и Даром. Теперь ты можешь упокоиться с миром, все твои дела здесь окончены!

– Я принимаю твою клятву, пришедший из иного мира... – прошелестело в листве.

От призрака во все стороны пошла волна лёгкого, прохладного ветра, раздался звук, подобный вздоху облегчения, тело засветилось всё ярче и ярче, вокруг неё закружился небольшой вихрь цветных искр, яркая вспышка и всё пропало. Лес снова охватила сонная летняя тишина, и умиротворение.

Достал чистый платок, замотал окровавленную руку и пошёл обратно.

– Что там такое? – Колтон, как старший по возрасту решился задать вопрос. Все ждали ответа, молча поглядывая на мою руку.

– Всё в порядке, теперь можем ехать. Мы сделали свою работу... почти… Малачи, глаз с него не спускай! – Я покосился на связанного Тилора, – а ты, не вздумай бежать! Я теперь за тебя не только головой отвечаю... Поехали!

Под недоумевающими взглядами дружинников вскочил в седло и тронул поводья.

*******

В замок мы попали поздно ночью, а утром, что называется, проснулись знаменитыми.

Слухи о том, как «молодой господин Зак изобличил и привёз на баронский суд душегуба, что убил и снасильничал три десятка девственниц», уже гуляли по всей округе.

Подробно отчитался Его милости, а уже к вечеру насильник и убийца закончил свой жизненный путь в петле, под радостные выкрики обитателей замка и собравшейся со всех окрестных деревень и городишек публики.

Меня удостоили чести «стоять на мавзолее», в смысле сидеть на почётных местах, вместе с лучшими людьми этого замка.

Рядом с хозяином и его ненаглядной доченькой разместился его лучший друг, барон Феликс вир Зеедорф, с сыном Гордоном, дочерью Брендой, и ещё дюжина самых приближённых.

Барон толкнул короткую речь, суть которой сводилась к тому, что от его справедливого наказания не укроется ни один преступник и как он печётся и защищает всех живущих на его землях.

«Спасибо товарищу Тосвальду, за наше счастливое детство!»

О заслугах и участии одного деятельного попаданца, Его милость скромно умолчал.

Не желая глазеть на дёрганья несчастного повешенного, которого кстати умерщвляли не быстро – то затягивая, то ослабляя петлю, растянув таким образом страдания почти на час – я нашёл глазами в толпе прислуги Тишу.

Словно ребёнок, получивший сразу в две руки по мороженому, она вертела головой и с сияющим взглядом, смотрела то на виселицу, то на меня.

В какой-то момент она украдкой послала мне воздушный поцелуй и тут же покраснела от смущения.

Я заулыбался в ответ, но вдруг услышал справа недовольное фырканье. Сразу за лекарем Абелем Сигнатером, что сидел рядом, увидел баронскую дочку. Она с неприязнью смотрела на мою тихоню.

«Какого хрена эта крыса блаародная на Тишу вызверилась? Как бы не подкинула ей проблем, просто, чтобы мне подгадить. Не знаю почему, но она похоже, меня ненавидит, хотя мы даже толком не разговаривали».

Подумал о Тише и почувствовал укол стыда – девчонка влюблена по уши, я этим цинично пользуюсь, но даже не удосужился узнать кто она. Свободная горожанка или из крепостных, есть ли у неё родители или сирота?

«Хорош любовничек, нечего сказать!»

Давно пора заняться её будущим. Расспросить, как бы она хотела устроить свою судьбу и поговорить с бароном. Сейчас я у него в фаворе, наверняка не откажет.

Она не рабыня, это сто процентов, а крепостную выкупить или выменять у барона кажется, не могу по закону – что-то такое с землёй связано. Тут хоть и средневековье, но бюрократия с коррупцией достигли весьма высокого уровня развития.

Если и правда крепостная, то договоримся – я ему заплачу или ещё как-то отработаю, пусть вольную ей выдаст. Куплю домик в городке, и бизнес какой-нибудь небольшой, чтобы ни от кого не зависела. Хотя и с этим не всё просто, у женщин тут намного меньше прав, чем у мужчин.

Забрать её с собой даже в качестве служанки я не смогу. Рядом со мной слишком опасно, не хочу подвергать её риску. Самому бы выжить в будущем смертельном противостоянии с проклятым Архиличем.

После казни я не успел смыться, сзади подбежал мальчишка лет шести, без нескольких передних зубов и бойко прошепелявил, – гофподин Фак, ваф баон зовёт! – пришлось подойти к их компании.

После представления пятидесятилетнему широкоплечему вир Зеедорфу и его высокомерно скривившемуся отпрыску, тот окинул меня пронзительным взглядом и заговорил густым басом, – так вот ты какой? Думал постарше будешь... – Повернулся к Его милости. – Рихард, чего ты опасаешься? Сам же рассказывал, и если он не врёт про свои похождения, то парень не промах. Пусть попробует, вполне может получиться и денег заработает.

– Феликс, деньги деньгами, но я видел, что такое Песчанка Урангуса. Мне тогда лет двадцать пять было, с дружиной отца на них нарвались. Из двух дюжин осталось семнадцать дружинников, а мы не приблизились к ней и на полсотни шагов.

Зеедорф скривился и хотел возразить, но я вмешался в разговор, – простите, а нельзя ли узнать, что вы