Книга Уплаченный долг - Даниил Куликов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рой передвинул карабин. Необъяснимое чувство из адреналина и сожаления заполнило мозг. Ему предстояло пожертвовать собой, чтобы остальные смогли уйти. Ни у кого из них не было оружия, способного хотя бы ранить элитника.
Рой усмехнулся и облизал губы. Это была глупая смерть. Он так и не смог понять, что такое Улей. Не смог продолжить свои исследования. Не смог вернуть Квазу человеческий облик. Не смог довести Батю и остальных до места. Не смог найти Рыбака. Не смог найти Настю. Не выяснил, кто хотел его убить. Если подумать, то вся его жизнь в Улье состояла из таких «не». А последние дни он вёл себя словно ребёнок. Теперь этому суждено было закончиться.
Рой засмеялся и шагнул вперёд. Элитник слегка передвинулся.
Однако сейчас у него получалось сделать самое лучшее, на что он был способен – погибнуть самому, зная, что другие спасутся.
Рой, продолжая смеяться, сделал ещё шаг вперёд. Элитник подумал и шагнул навстречу. Тот же Рыбак так и не смог этого сделать. Теперь оставалось принять последнюю битву.
Невыносимое чувство щемящей грусти и вместе с тем безграничного счастья заполнило его.
Помолиться? Нет, это он успеет сделать, умирая, глядя стекленеющими глазами в небо. Но перед этим, он успеет сделать один фокус, о котором не знает никто. Фокус, от которого в страхе бежали топтуны, трюк, от которого испуганно отступали кусачи, секрет, от которого пятились руберы, опасаясь. Вот только чем крупнее заражённый, тем сложнее это проделать.
Как там говорили самураи? Вроде бы «Когда выбор между смертью и чем-то другим, выбирай смерть».
До элитника было двадцать метров. Кодекс самурая как никогда подходил для Улья. Рой шагнул вперёд и сказал свою версию, версию которую породил Улей:
– У меня нет крёстных – Небо и Земля стали моими крёстными.
Элитник шагнул навстречу.
– У меня нет очага – вечные скитания станут моим очагом.
Ещё один шаг.
– У меня нет силы – честность станет моей силой.
– У меня нет средств к существованию – понимание Улья станет моим средством к существованию.
Рой ускорил шаг и продолжил читать свою версию:
– У меня нет волшебной силы – Дар Улья – станет моей волшебной силой.
– У меня нет ни жизни, ни смерти – вечность для меня и жизнь и смерть.
– У меня нет тела – смелость станет моим телом.
– У меня нет глаз – вспышка молнии – глаза мои.
– У меня нет ушей – пять чувств – уши мои.
Быстрый шаг сменился лёгким бегом, элитник тоже потрусил навстречу.
– У меня нет конечностей – мгновенное движение – конечности мои.
– У меня нет закона – самосохранение станет моим законом.
– У меня нет стратегии – свобода убивать и щадить – вот моя стратегия.
– У меня нет замыслов – случай – мой замысел.
Стало легко-легко. Адреналин пьянил, ноги бежали вперёд, на душе было так радостно, но вместе с тем так грустно, что сердце просто разрывалось. Вся жизнь, начиная с самого детства, проносилась перед глазами.
– У меня нет тайн – праведное учение будет моей тайной.
– У меня нет принципов – анализ и логика – вот мой принцип.
– У меня нет тактики – пустота и наполненность – вот моя тактика.
– У меня нет талантов – быстрота разума – вот мой талант.
– У меня нет оружия – доброжелательность и правота – моё оружие.
Последние слова он буквально кричал на бегу:
– У меня нет крепостей – невозмутимый дух – моя крепость.
– У меня нет меча – секрет, который я храню – вот мой меч.
Времени было достаточно, чтобы выполнить свой фокус и попытаться выстрелить дважды из КС-23.
Пробуждение
В Улье встречаются двойники одного и того же человека, но с разными воспоминаниями и характером.
Рой видел темноту и чувствовал приятную расслабленность в теле. Такую же приятную, как хороший крепкий сон после многих ночей недосыпа. Некий баланс на грани сна и яви, как у дремлющего человека. Или словно некую стадию опьянения. Просыпаться не хотелось. Хотелось спать и спать, а если проснуться – то накрыться одеялом с головой и дремать до полудня. Машинально он пошевелил руками, нащупал что-то огромное, и снова блаженно задремал.
Рой снова дремал. В этот раз он даже смог открыть один глаз и увидеть бойцов в камуфляже, идущих перед ним с оружием наизготовку. Вот только почему-то он был гораздо выше их. Потом в голову пришла мысль, что он смотрит из-за чужого плеча. После сон навалился снова.
Третий раз он пришёл в себя, лёжа на твёрдой поверхности. Пошевелил рукой. Получилось плохо – похоже, в вену была воткнута игла, и от неё тянулась какая-то трубка.
«Капельница, – подумал Рой. – Если это концентрат, то это просто убьёт меня».
Кто-то заботливо поправил капельницу, и придержал его руку.
– Сайфер… – тихо сказал Рой.
Кто-то аккуратно склонился над ним.
– Сайфер и агент Смит… – пробормотал Рой.
Кто-то аккуратно протёр ему лицо.
– Бредит, – сказал знакомый голос.
– Что… с… элитником? – спросил Рой, собрав силы.
– Он мёртв, Рой, – ответил знакомый голос.
– Аа… – силы снова начали кончаться. – Разбавьте живец физраствором… Или просто… убейте…
Очнулся Рой уже ночью. Просто почувствовал, что сил прибавилось, голова стала ясной. Похоже, последствия спорового голодания закончились, а то, что споровое голодание было, как и споровый шок, сомневаться не приходилось – Рой слишком много сил вложил в использование дара, да ещё и сделал это рывком. От такой нагрузки можно было как умереть, так и просто уйти в кому и не вернуться. В теле ещё была некая слабость, а вот глаза открылись на удивление легко.
– Очнулся! – рядом раздался такой грохот, что Рой чуть снова не потерял сознание.
Огромная морда Кваза показалась прямо над ним. Язык вываливался из пасти.
– Ты жив! Жив! – радостно схватил его за руку Кваз.
– Пока жив, – постарался сдержать улыбку Рой.
– Рой, ты идиот. – внезапно посуровел Кваз. – Ты не просто идиот, ты баран.
Давно же он его так не называл. С того самого момента, когда его подстрелил Шлам. Это значило, что Кваз был сильно взволнован и всё никак не мог успокоиться. И, похоже, обижен.
– Угу, – кивнул Рой.
– Ты хоть понимаешь, что сделал?
– Угу.
– Нет, ты не понимаешь! – разозлился Кваз. – Сам пошёл к элитнику и взорвал за собой проход. Это… Это даже не просто смерть… это смерть в квадрате! Ещё и ручкой на прощание сделал!
