Книга Ворчание из могилы - Роберт Хайнлайн

Это существо наполовину человек, наполовину марсианин, то есть генетически он человек, но двадцать лет он прожил в окружении марсиан. Он и в самом деле не человек, потому что антропология совершенно ясно доказала, что человек в большей степени продукт своей культуры, чем своих генов – или, по крайней мере, в не меньшей степени. И этого Джо воспитывали даже не антропоидные обезьяны, он был воспитан марсианами. Между прочим, он никогда не слышал о сексе, никогда не видел женщин, потому что у марсиан отсутствует пол.

Он никогда не испытывал нормального земного тяготения. Абсолютно всё земное для него чуждо – не только география и здания, но и наши склонности, мотивы, меры, оценки. С другой стороны, сам он прошёл обучение у мудрой, утончённой и очень продвинутой – но совершенно нечеловеческой – расы.

Это – вступление. Дальше что-то должно происходить. Я пробовал несколько подходов и несколько событий, но ни одним не удовлетворён. Способ подачи существенно влияет на такое повествование, безусловно, – обезличенный, от первого лица, третье лицо главного героя, третье лицо второстепенного, от первого лица второстепенного персонажа-рассказчика – у всех вариантов есть свои достоинства, у всех есть бесспорные недостатки. Очень важный, доминирующий фактор – особенности и культура марсианской расы – марсиан я ввёл ещё в «Красной планете». Я не уверен, что это хорошая идея, потому что с ними история имеет тенденцию к статичности и философии. Эта история в лучшем случае тяготеет к философии; если я сделаю акцент на марсианах, то сюжет тут же ляжет и уснёт. Почти так же сильно на историю влияет тип земной культуры, развившейся к моменту начала истории. После всего этого встаёт вопрос, как скомпоновать отобранные элементы, чтобы добиться максимальной драматичности. Пока ни один из сюжетов, которые я сделал, мне не нравится. Я испортил довольно много бумаги, и сейчас у меня есть только длинное начало, которое я, скорее всего, выброшу, да ещё огромная пачка всяких заметок.

Если эта вещь не выкристаллизуется у меня в голове в ближайшее время, я вынужден буду её отложить, потому что ситуация сильно пошла вразрез с установленными мной правилами работы. На самом деле у меня есть штуки три наработки типа полицейские-и-воры, которыми я могу заняться, один сюжет про параллельные миры и ещё две традиционные космические оперы. Я не хочу их делать, я хочу сделать грандиозную историю. Но, видимо, мне придётся подражать Кларенсу Баддингтону Келланду и давать клиентам то, к чему они привыкли и что охотно покупают, а не пытаться их удивить.

18 июля 1952: Лертон Блассингэйм – Роберту Э. Хайнлайну

Идея книги звучит потрясающе, но я вполне могу понять, почему Вы оказались в затруднительном положении. Отложите её в сторону, поработайте над чем-нибудь другим, потом вернитесь – и тогда Вы взглянете на неё по-новому.

10 июня 1953: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

…сожалею, но не могу сказать, что переломил ситуацию с романом…

На самом деле у меня с этим романом очень много проблем. Это та вещь, о которой я Вам, по-моему, давно рассказывал, о Человеке-с-Марса, про младенца, оставшегося в живых из Первой экспедиции на Марс, которого привезла назад Вторая экспедиция. Этот молодой мужчина никогда в жизни не видел людей и, что особенно важно, никогда не видел женщин и не слышал о сексе. Он был воспитан марсианами, он образован и элегантен по марсианским стандартам, но полностью неосведомлён о Земле. Какое воздействие окажут на него культура Земли и условия проживания на ней? Какое воздействие окажет он на земную культуру? Как всё это можно превратить в набор из «полицейские-и-воры» и «мальчик встречает девочку», не сваливаясь в чисто философские спекуляции? И наоборот, какое количество философствований воспрепятствует превращению этого романа в космическую оперу с картонными персонажами?

Я настолько в нём увяз, что на прошлой неделе решил отложить его на год или около того, но тут Стэн Маллен[204] вправил мне мозги и очень сильно помог. И теперь я пытаюсь продвинуться дальше. Когда всё это закончится, в итоге у меня либо вообще ничего не будет, либо я получу свой главный роман. Я сильно сомневаюсь, что из этого получится история для бульварных журналов; похоже, эта история совсем другого сорта. Я продолжу потеть над ней, и долгое время Вы ничего от меня не будете получать.

13 января 1955: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Я сейчас нахожусь на странице 68 проекта под названием «Марсианин Смит», который будет книгой для взрослых – то есть больше с-кса и ненормативной лексики, чем приемлемо в подростковой литературе. И это будет большая книга, не для журнальной публикации. Я не могу даже приблизительно оценить, когда этот проект завершится, так как есть некоторые завихрения сюжета, относительно которых я не вполне уверен.

23 февраля 1955: Роберт А. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Я вынужден признаться, что на прошлой неделе мне пришлось отложить роман в стол, два месяца и 54 000 слов рукописи пропали впустую. Джинни говорит, что из этого ничего не получится, а я всегда использую её в качестве пробного камня. И что гораздо хуже, я подозреваю, что она права; мне на самом деле никогда эта вещь не нравилась, несмотря на сильную и новую тему. Я, конечно, всем этим удручён, но я начал работать над другой вещью и надеюсь начать проект через день или два.

29 марта 1960: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Пару дней назад я закончил черновик романа, о котором писал, и я всё ещё как выжатый лимон. Это очень длинная вещь (800 страниц в непричёсанном виде), и всё, что я могу сейчас о ней сказать – что это не научная фантастика и вообще не похоже ни на что, что я делал раньше. Я хочу ещё над ней поработать, и, возможно, у меня получится всё сделать до отъезда, чтобы её перепечатали набело, пока мы будем за границей.

Я крайне вымотался за шестьдесят три дня, по двенадцать-четырнадцать часов в день прикованный к машинке. Теперь я должен отдохнуть, чтобы подготовиться к физически трудной поездке… завершить за пару недель месячную норму работ по дому, изучить российскую историю, политику и географию так, чтобы понимать хоть что-то из того, что увижу, и лечь костьми, но сократить примерно на треть эту новую историю. А тем временем у Шэмрок О’Тул в любой момент могут появиться котята – сроки составляют 60–65 дней, и сегодня – её 62-й; она похожа на футбольный мяч на ножках и горько жалуется на несправедливость всего этого. Я пришлю Вам котёнка авиакурьером, чтобы Вы не смогли отослать его обратно. Возможно, четырёх котят.

10 октября 1960: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Я думаю, что Вам следует послать «Человека с Марса» в «Putnam», так как они имеют право посмотреть его первыми. У меня на руках, если нам когда-нибудь понадобится, чистая, не слепая копия этой рукописи на той же самой плотной белой бумаге. Я отдаю себе отчёт в коммерческих проблемах этой рукописи, тех, на которые Вы указывали, но если её действительно издадут, она может быть распродана большим тиражом. (Разумеется, она не более рискованная, чем «Улисс», «Любовник Леди Чаттерлей», «Элмер Гентри» или «Тропик Рака» – каждый в своё время, когда они были изданы[205].)