Книга Счастливых бандитов не бывает - Данил Корецкий

— Почему сразу бандит? — повторил Каскет. — Мало ли у кого есть погоняло. И меня вот обзывают…

— Извините, — Вероника упрямо тряхнула роскошными, блестящими, как вороново крыло, волосами. — Так я его зову?

— Зови.

Когда девушка вышла, он вынул из ящика пистолет, проверил патрон в стволе и сунул за пояс, чтобы был под рукой. Про Гарика он много слышал.

Через несколько минут бригадир речпортовских сидел на стуле по другую сторону стола. Он выставил вперед мощную нижнюю челюсть и был как никогда похож на бульдога. Но на бульдога, который хочет есть, чесаться или гулять. В общем, которому что-то надо.

— Я ходить туда-сюда не буду, — сразу начал он, заглядывая в глаза Каскету. — Ты про меня знаешь, зуб даю. У меня самая мощная Организация, триста стволов, а надо будет — еще сотню приведу!

Он преувеличивал, и Каскет это знал. Но виду не подал. Сидел и молча слушал.

— И сразу скажу, что Босой здесь абсолютно ничего не решает. Ну, то есть вообще ничего, — Гарик взмахнул кулаком. — Это если ты не в курсах. Но ты, я думаю, в курсах. Смотрящего в городе нет. Босой видимость создает, понятно говорю?..

— Зачем ты мне это фуфло толкаешь? — прервал молчание Каскет. — Мне от Босого ничего не надо, мы каждый по себе. Я бизнесом занимаюсь, а он, как ты говоришь, видимость создает. Пусть создает. Мне-то что?

— А то, что на тебя многие наши зуб точат. И заводилы есть. Короче, войны хотят. А я с ними не согласен. Вот и пришел с предложением. Давай объединимся. Расклад сразу изменится, все мигом про войну забудут. И вообще будут ходить на цырлах… Это я, Гарик, гарантирую!

На лице Каскета появилась заинтересованность. Он-то думал, что это «наезд». Недаром Борик обыскал визитера в приемной. А оно вон как поворачивается…

Гарик закурил, выпустил дым через угол рта, оскалил желтые зубы.

«Ну и урод», — подумал Каскет.

Что-то подсказывало, что Гарик будет опасен в любом качестве, враг он тебе или друг — не имеет значения… Уж больно настырный, прет буром. Но как временный союзник вполне сгодится…

— Ну ладно, не будет войны, положим, — сказал он. — Будет мир и все под нас лягут. Только это не интерес. Этим только перед бабами по пьяни хвастаться… Какой твой настоящий интерес?

— Тоже говорю напрямую! Я пацан правильный, по понятиям живу. И хочу авторитета не только у наших, но и у воров. В общем… Короче, я короноваться хочу! В «закон», короче…

Каскет удивился.

— А сколько у тебя ходок? Где чалился? Кого из «законников» знаешь? Кто тебя знает?

Гарик нервно поскреб свою лысину.

— Значит, так. Два раза в СИЗО парился, под следствием. Оба раза удалось отвертеться. В зоне не был. Как есть, так и говорю. Но я деньги дам. Хорошие деньги. Я знаю, так делают!

— Мало ли что делают. Ты знаешь правила?

— Ну, если по всем правилам, так без тюремного туберкулеза и зубных протезов вообще никому не канает! — хмыкнул Гарик. — Но времена меняются. И у ментов, и у бандитов, и у воров теперь понятия другие. Я знаю, многие корону покупали! У нас ты в законе, Босой, какой он ни есть… Если ты еще солидного вора подтянешь, может, и прокатит. Я двести тысяч даю!

— Долларов, надеюсь? — усмехнулся Каскет, думая о том, знает ли этот фофан, что он сам получил корону без многолетнего топтания зоны.

— Евро! Думаешь, только у вас в Москве бабосы водятся? Зачем ты поручил своему халдею меня щупать?

Каскет смотрел на гостя с каменным выражением лица. Положим, он тоже не в профессорской семье на Арбате вырос. Но этот провинциальный напор его раздражал. Хотя сумма была достойной. Да он небось и больше выкатит…

— На двести тысяч в Москве и хороший стол не накроешь! — сухо сказал он. — Пятьсот для начала разговора.

— Хорошо! — быстро ответил Гарик — и Каскет понял, что напористому бульдогу очень нужна корона.

Он сделал вид, что задумался. Гость ждал, затаив дыхание.

— Ладно, попробуем, — наконец сказал хозяин офиса. — Только надо все хорошо подготовить. Поедешь в Москву, я тебя людям порекомендую, потрешь с ними, чтобы они тебя поняли. Обзнакомишься со всеми, покажешь себя хорошо, а там видно будет…

— Я согласен, — так же быстро сказал Гарик. — Все довольны будут!

— Ну, что ж, — Каскет впервые улыбнулся. — Тогда давай выпьем за удачу!

Он встал, обошел стол и покровительственно похлопал бульдога по плечу. Тот слегка оскалил клыки, но стерпел.

Потом Каскет выглянул в приемную. Стоящий возле двери Борис насторожился, но он успокаивающе махнул рукой.

— Вероника, подай нам выпить и закусить. Мы с Гариком, по ходу, подружились.

Он подмигнул девушке.

— Водка и селедка есть?

— Водка, виски, коньяк… А селедки нет. Только икра: красная, черная, щучья…

Бригадир речпортовских внимательно вслушивался в разговор.

— Ладно, тогда икра сойдет! — сказал Каскет и опять подмигнул. Вероника поняла, что он не принимает гостя всерьез.

— Сейчас подам, — сказала она.

Гарик довольно усмехнулся. Пока все шло хорошо.

* * *

Через несколько дней Гарик собрал в своем офисе «политбюро» — авторитетов речпортовской ОПГ. Офис располагался в красивом двухэтажном флигеле, рядом с портом. Лучина, Кащей, братья Корниловы, Биток, Степашка с Мокеем, а также бригадиры из молодых: Водолаз, Дубровский и Сержант пришли за десять минут до начала совещания и курили во дворе, ежась под осенним ветерком, тянущим с Дона. Все были «прикинуты», как и положено нормальным пацанам: короткие куртки, джинсы или широкие штаны, блестящие ботинки. Даже Степашка с Мокеем следовали бандитской моде, хотя она была им явно не по возрасту: в молодежных нарядах седоголовые ветераны выглядели довольно комично. Впрочем, сегодня предметом шуток был огромный фингал под глазом у Степашки, выпирающий из бледной щеки, как какая-нибудь гора Фудзияма.

— Из-за телки рубился, что ли? — усмехался Биток. — Ну, ты, дед, даешь!

Все остальные ржали. Ветераны отмалчивались. Им было не до смеха. Степашка почти не видел левым глазом, а туго перемотанный бинтом вокруг туловища Мокей морщился при каждом резком движении.

Ровно в десять они зашли в здание, поднялись в просторную светлую комнату на втором этаже, привычно расселись за овальным дубовым столом. Все, вроде, было как всегда, только одно новшество обратило на себя внимание: и на входе, и в приемной, и в кабинете дежурили незнакомые охранники — подтянутые крепкие парни в строгих черных костюмах, с микрофонами в ушах.

— Жилы тянуть не буду, говорю сразу по делу, — Гарик уселся на свое место — в глубокое кожаное кресло во главе стола. — Времена для Организации наступили темные. Речпорт еще как-то держится, благодаря моим усилиям, а в остальном городе — беспредел и война. На понятия начхать, территорию блюсти никто не хочет, каждая мелкая сявка изобретает свои законы. У нас, повторяю, еще куда ни шло… Но и здесь раскачка идет, я так считаю.