Книга Во власти девантара - Бернхард Хеннен

Оба двинулись за эльфом в полутьму дома. Они пересекли разоренную кухню, переступили через два трупа, блокировавших дверь в столовую. Здесь тоже все ставни были закрыты, в зал попадало только несколько тоненьких солнечных лучей. На длинном столе, занимавшем большую часть комнаты, лежал Фародин. Над ним стоял, склонившись, молодой священнослужитель с огненно-рыжими волосами.

— Ты не должен шевелиться, господин, — умоляющим тоном говорил с эльфом молодой человек. — Рана снова откроется. А ты потерял много крови.

Фародин отстранил последователя Тьюреда.

— Лежать я буду, когда мы наконец выберемся из города и окажемся в безопасности.

— Но ты же… — взволнованно начал священнослужитель.

Нурамон успокоил его.

— Позже я позабочусь о его ранах.

Фародин выпрямился и обратился к сыну человеческому.

— Что-то вы долго. А где Олловейн?

Мандред отвел взгляд.

Фародин презрительно засопел.

— Так я и думал. — В двух словах он описал нападение на храм и свое бегство.

— А Гийом? — спросил Олейф, когда Фародин закончил.

Эльф кивнул головой, указывая на закрытые ставни.

— Там, на площади перед храмом.

Мандред и его сын пересекли зал и осторожно выглянули в щель между ставнями. Повсюду видны были воины короля. Они складывали древесину от рухнувших лесов вокруг священного дуба. С одной из ветвей дерева головами вниз свисали два обнаженных поруганных тела. Один приземистый пожилой мужчина и… Гийом. На белой коже алели следы розг. Из груди торчали арбалетные болты и сломанные древки копий.

Мандред с отвращением отвернулся.

— Зачем они это сделали? Ты ведь сказал, что они хотели отвести его к своему королю.

— Когда Гийом упал с крыши, предъявлять королю его было уже нельзя, — холодно ответил Фародин. А потом сжал губы, и они превратились в узкую бесцветную полоску.

— Арбалетный болт, который попал в него, предназначался Фародину, — бесцветным голосом произнес Нурамон. — Я…

— Гийом искал смерти, — взволнованно перебил его Фародин. — Ты же знаешь! Он собирался выйти к этим убийцам!

— Чтобы спасти нас, — спокойно ответил Нурамон. — Я ведь тебя не упрекаю. Но между Эмерелль и Кабецаном Гийом не видел для себя места ни в этом мире, ни в Альвенмарке. Ему оставалось только выбирать, как умереть. Когда воины подняли его тело с мостовой, их охватило слепое бешенство. Они изувечили дитя девантара и подвесили за ноги.

— А теперь они придут за нами, — сказал Олейф, все еще стоявший у окна.

Мандред выглянул в щель и непристойно выругался. Человек, которого он свалил перед дверью, пришел в себя. Он побежал на площадь, крича и указывая на дом, в котором они прятались.

— Будь прокляты эти разговоры о морали! Раньше я просто перерезал бы ему горло.

Фародин схватился за меч, лежавший на столе рядом с ним.

— Они все равно пришли бы за нами. — Он обернулся к священнослужителю, обработавшему его рану. — Благодарю тебя, сын человеческий. А теперь бери своего брата по ордену и прячься. Мы не сможем долго защищать вас. — Он попытался подняться, но перевязанная нога не держала его.

Мандред схватил эльфа под мышки, чтобы поддержать.

— Мне не нужна помощь, — проворчал Фародин.

Мандред отпустил. Эльф стоял, покачиваясь, тем не менее… стоял.

— Нет смысла сражаться здесь. Давайте попытаемся пробиться к лошадям. Если мост опять не заняли, то нам, быть может, удастся уйти. — Он знаком подозвал Олейфа. — Помоги Нурамону. Он не такой упрямый.

— Не ходите через дверь, — вдруг сказал рыжеволосый священнослужитель. — Я… я тоже хочу поблагодарить вас. Сегест, мой брат по ордену… Его можно уже не искать, он убежал. Есть другой путь. Идите за мной!

Мандред взглянул на Фародина.

— Нам больше нечего терять, — решил эльф. — Заприте двери на засов. Это немного задержит их. И что же это за путь, по которому ушел твой брат по ордену?

Священнослужитель зажег лампу и повел их через кухню в подвал. Комната была заполнена амфорами всевозможных размеров и форм. С потолка свисала ветчина и копченые колбасы.

Послушник шел первым. Мандред немного отстал. Он украдкой спрятал под камзол два круга копченой колбасы. То было начало отчаянного бегства, и одному Луту было ведомо, когда они в следующий раз смогут нормально поесть. Он с удовольствием прихватил бы еще амфору с вином. Бог Тьюред должен был быть поистине важным, раз его священнослужители могли содержать набитые кладовые. «Странно», — подумал Мандред; он впервые услышал о Тьюреде две недели назад. Однако, наверное, все дело в его невежестве…

Молодой священнослужитель привел их к низким дверям, за которыми располагалась лестница, ведущая вниз. Оттуда они попали в комнату, где хранились огромные бочонки. Мандред едва верил своим глазам. Никогда в жизни он не думал, что когда-либо придется смотреть на бочонок снизу вверх. Противоположная стена подвала терялась во тьме. Здесь же хранится целое озеро вина!

— Клянусь сосками Найды, священники, зачем вам столько вина? Купаетесь вы в нем, что ли? — вырвалось у Мандреда.

— Анисканс — город виноградарей. Храм часто получает в подарок вино. А мы им торгуем. — Послушник остановился, оглянулся назад и пальцем посчитал бочонки, мимо которых они прошли. Затем провел их немного дальше вперед и наконец протиснулся между двумя высокими бочонками. В темноте открылся вход в низкий туннель.

— Некоторые люди говорят, что под Анискансом есть второй, скрытый город. Это большие винные погреба. Многие из них соединяются между собой туннелями вроде этого. Тот, кто ориентируется здесь, может в дождливый день пройти из одного конца города в другой, не замочив ног. А можно и безнадежно заблудиться…

— Что ж, по крайней мере, от жажды не умрешь.

Священнослужитель обиженно взглянул на Мандреда. Затем пригнулся и исчез в туннеле.

Мандред втянул голову в плечи. И тем не менее по пути в темноте он то и дело натыкался на потолок. Слабый свет фонаря почти полностью закрывали те, кто шел впереди. Фьордландец двигался почти на ощупь. Здесь, внизу, воздух был спертым, пахло чем-то кисловатым. Вскоре Мандреду стало казаться, что они плутают целую вечность. Чтобы отвлечься, он считал шаги. На тридцать третьем они добрались до второго подвала, заполненного бочонками.

Священнослужитель подвел их к лестнице, и товарищи выбрались из подвала через откидную дверцу, которая вывела их в залитый солнцем двор.

— А куда вы теперь?

Мандред часто заморгал и глубоко вздохнул.

— Наши лошади на заднем дворе. Там большой дом на маленькой площади, окна, которые выходят на улицу, все замурованы, — пояснил Олейф. — Ты можешь сказать нам, как туда пройти?