Книга Мера ноль - Александр Изотов

Кто-то копошился в грядках, мужичок подтесывал ножку для стола, женщина развешивала белье.

Мимо меня пробежало несколько детишек. Они чуть не сшибли один мой костыль и унеслись друг за другом, махая палками. Я ошарашенно обернулся, а старейшина проводил их с улыбкой.

– Подрастающее поколение. Некоторые уже рождены тут.

Я сразу вспомнил девочку Грезэ из крестьянской деревни. И следом родился логичный вопрос.

– А первая мера? Первушников вы тоже берете?

Евгений Павлович покачал головой.

– Нет. Это положит начало такому же неравенству, что и сейчас.

– Но, они же тоже притесняются зверями…

– А звери притесняются «человеками»? И что, мне теперь их всех спасать? – довольно грубо отозвался старейшина.

Впрочем, он быстро вернулся в свое радужное настроение. Мне уже было не по себе от его оптимизма. Это уже больше напоминало не целеустремленность, а одержимость. На грани безумия.

– Нули тоже не обделены дарами Неба, – усмехнулся Евгений Павлович, – Только все на уровне чувств нормального человека. Интуиция, отдельные таланты. Ну, еще дар предвидения встречался мне. Но это не камни метать силой мысли или сжигать целые деревни!

– Ну, у стихийников нет таких сил, – попытался я в последний раз вставить аргумент.

– Марк, мне кажется, ты слишком стараешься их защитить, – старейшина снова надавил сталью в голосе, – Я встречал первушников шестых, седьмых ступеней. Они у зверей очень ценятся, и на жизнь не жалуются.

Мы подошли к массивным воротам, сбитым из грубо обструганных бревен. Они были связаны с системой воротов, с помощью которых и открывались. Я усмехнулся – здесь многие механизмы были придуманы для усиления.

Двое стражников, естественно, с арбалетами, при приближении главы деревни встали по стройке смирно, но старейшина махнул рукой – вольно, мол.

– Откройте, – он кивнул на ворота.

Нули налегли на рукояти, и створки со скрипом раскрылись. Мы вышли наружу, и моему взору предстала картина. Горы, горы, и еще раз горы. Та вершина, что нависла над деревней, здесь явно была самой высокой точкой.

А на горизонте нас, казалось, окружали черные тучи. Так, бывало, смотришь на горизонт, и видишь там грозовые облака с черными полосами ливня. И кажется, что это стена. Вот и здесь, куда ни глянь, везде были серые и черные облака, достающие до земли. Совсем как там, в той долине, где выбирались из недр гигантские Апепы.

Впрочем, в одном месте на горизонте просматривалось свободное окошко, грозовые ворота. На них указал старейшина:

– Единственный выход. Наши земли окружены Ревунами, и можно часто наблюдать, как они лезут наверх.

– Как же ты нашел это место?

– Случайно, – сказал Евгений Павлович, – Зато здесь мы в безопасности, единственные наши враги – животные.

– И выйти только там?

– Да, но он часто закрывается. Ревуны вообще непостоянные ребята. Но они наши друзья, благодаря им мы живем спокойно.

Он был само благодушие, но моя интуиция не давала мне расслабиться. Мне поскорее хотелось узнать цену его гостеприимству.

Чуть в отдалении от стены было видно небольшой ров, в котором торчали острые колья. Концы некоторых кольев отсвечивали красным.

– От глупых животных спасает, умных успокаиваем этим, – он опять указал на хорошо видимую отсюда катапульту на стене.

– И что, этого каракоза так много? Хватит на весь Инфериор? – с усмешкой спросил я.

– Не ерничай. Да, он редкий, мы пытаемся освоить его выращивание. Пока не получается, но это пока.

Воздух прорезал дикий крик, шедший из деревни. Я вздрогнул – кричал Рычок.

– А, твой друг нам помогает, – усмехнулся старейшина.

Видимо, в моем взгляде что-то прорезалось, потому что Евгений Павлович сразу кивнул стражникам, и они подняли арбалеты.

– Ну, пошли, посмотрим, как он поживает.

Я молча поковылял за ним, косясь на хмурых стражников. Мы пошли в другой конец деревни, и прошли мимо стрельбища. На одном конце стояли нули, с другой стороны – деревянные крашеные мишени, в которых уже торчало много болтов.

В одном из стрелков я узнал Кару. Она смерила меня недобрым взглядом и отвернулась, прицелившись. Через миг в мишени напротив нее вырос болт. Прямо в яблочко.

– Это ждет каждого зверя, – процедила сквозь зубы горянка, глядя на меня.

Я не ответил, а зашагал дальше. Старейшина, не оборачиваясь, пояснил.

– У Кары свои счеты со зверями.

Мы подошли к большому каменному дому, когда из него вырвался новый душераздирающий крик. Я бросил один костыль и проскакал внутрь.

Внутри помещение больше напоминало конюшню. Длинный коридор с десятком загонов-стойл, в которых я увидел цепи и кандалы. Дальний был закрыт, напротив него стояло трое нулей. Один из них держал в руке окровавленный нож, и задумчиво смотрел в загон. Оттуда и слышался крик.

– Нет, слишком много. Видишь, у него глаза поплыли? – сказал ноль другому, тому, что с ножом, едва Рычок замолчал.

Я не помню, как молнией пролетел через весь коридор – с ходу влепившись в нулей, я разбросал их в стороны. Мне хватило моих земных навыков, в ход пошли колени, локти… Нож мелькнул у моего лица, но через миг ноль закричал, отскочив со сломанной рукой.

Откинув костыль, я подскочил к ограждению и глянул на Рычка. Закованный, голый по пояс, он стоял на коленях и мычал, пуская слюни. На его лице и торсе виднелись порезы, но в остальном он был вроде бы целый.

– Рычок! – крикнул я, пытаясь разобраться с запором.

Странная конструкция засова, который сможешь оттянуть, если только вставишь секретку в паз.

Меня скрутили и оттащили назад. В живот прилетел удар.

– Смазка звериная! – крикнул ноль, которому я сломал руку.

Раздался веселый голос:

– Зато какие навыки, вы видели? – сказал старейшина, – Он вас троих раскидал, не заметил.

Мне прилетела еще пара ударов, пока меня держали, а потом Евгений Павлович сказал:

– Хватит.

Надо сказать, слушались его беспрекословно. Почти. Ноль еще раз заехал мне по лицу, а потом отошел. Меня продолжали держать, хотя делали это довольно неумело. Если захотеть…

Старейшина повернулся ко мне:

– И что это было?

– Это мой друг! – я мотнул головой в сторону Рычка, – Что вы с ним сделали? Это благодарность, что не убили твоих?

Старейшина приблизил лицо и процедил:

– Ты здесь всего ничего. А я столько лет видел этих зверей, я от них наелся по горло, – он покосился на Волчонка, – И да, мне совсем его не жалко.