Книга Красавица для Медведя - Делия Росси

– Если не ошибаюсь, вы – Даша, – закончив осмотр, произнес старик.

– Да. А вы?..

– Я имею к вам конфиденциальный разговор, – не ответив на мой вопрос, сказал гость. – Позволите войти?

Я представила, как этот надушенный старик войдет в разоренное Пашкино гнездо, и беззвучно выругалась. Только этого не хватало!

– Проходите.

Я посторонилась и указала рукой на беседку, где стояли накрытый клеенчатой скатертью стол и разнокалиберные стулья.

В глазах старика мелькнула непонятная эмоция, но он ничего не сказал и пошел за мной.

– О чем вы хотели поговорить? – дождавшись, пока гость устроится за столом, спросила я и села напротив.

– Тут пятьдесят тысяч.

На цветастую клеенку легла тонкая пачка.

– Мой племянник благодарит вас за приятно проведенное время и надеется, что этого достаточно, чтобы оплатить ваши услуги.

– Услуги?

Я растерянно смотрела на деньги, не понимая, что происходит.

– Он особо подчеркнул, что с вами было гораздо приятнее иметь дело, чем с двумя предыдущими.

Старик говорил бесстрастно, но взгляда от меня не отрывал, уставившись в глаза с такой бесцеремонной настойчивостью, что это казалось неприличным. Впрочем, то, что он произносил, тоже было не особо приличным. Значит, Илья решил оплатить мои услуги? Интересно, это его идея или дядя постарался? Вон смотрит как, того и гляди, проглотит.

– А почему он сам мне этого не сказал?

– Илья занят.

– Еще час назад он не планировал никаких дел.

– Все изменилось.

Старик говорил коротко, так и не выпуская меня из-под прицела своих глаз. В их черноте не было тех чертей, что виднелись во взгляде его племянника, но в самой глубине тлел опасный огонек, не позволяющий недооценивать противника.

– Простите, я не расслышала, как, вы сказали, вас зовут?

– Герман Иванович Баженов, – после едва заметной паузы представился гость.

Что ж, я была права. Тот самый дядя.

– Так вот, Герман Иванович, заберите деньги и уходите. Наши с Ильей дела касаются только нас двоих и никого больше.

– Ошибаетесь, милая барышня.

Баженов-старший положил руки на стол и подался вперед. В уголках его губ затаилась хищная усмешка.

– У вас не может быть никаких дел с моим племянником. Берите деньги и уезжайте отсюда. Так будет лучше для всех.

– Даже не подумаю.

Я тоже положила ладони на стол и наклонилась вперед.

– У меня законный отпуск, и провести его я намерена именно здесь.

Старик набычился, наши взгляды столкнулись, и я почувствовала, как закружилась голова.

«Это он пытается силу применить, – подсказало подсознание и воинственно добавило: – Не сдавайся, Дашка! Не хватало еще перед каким-то старым медведем в обморок упасть».

Я не ожидала от своего альтер-эго поддержки, а потому растерянно моргнула, но тут же вскинула голову, показывая Баженову, что я его не боюсь.

– Зря вы, милая барышня, упрямитесь, – усмехнулся гость. – Я ведь умею и по-другому разговаривать.

– Угрожаете?

– Предупреждаю.

Огонь в черных глазах вспыхнул ярче. Голова закружилась сильнее, и я вцепилась руками в край столешницы. Куст жасмина поплыл, раскачиваясь в разные стороны, небо закрутилось перед глазами, как и лес, воздух стал тяжелым, и мне с трудом удавалось сделать вдох.

– Вы возьмете деньги и уедете. И забудете все, что здесь было, – ровно произнес старик и поднялся из-за стола, а я осталась сидеть, оглушенная внезапно наступившей тишиной. Шорох листвы, копошащиеся в кустах жасмина воробьи, шум ветра – я не слышала ничего. А в голове, как заезженная пластинка, крутилась единственная фраза – «мне нужно домой».

– Не ищите встреч с Ильей, вы ему не пара, – добавил гость и пошел прочь.

Я видела, как он идет по дорожке – высокий, худощавый, несгибаемый, – как выходит за калитку и направляется к соседнему дому, но не помнила ни того, зачем он приходил, ни подробностей нашего разговора. Да и события последних суток как-то разом потускнели и выветрились из памяти.

Я смотрела на яркие фрукты, изображенные на клеенке, и не могла двинуться с места. Калейдоскоп недавних событий крутился в голове, запутывал, подергивался туманной дымкой, и мне казалось, что все это – дела давно минувших дней. И не было ни эмоций, ни чувств, ни сожалений. Только тупая боль в висках и больше ничего.

– Даш, ты чего тут сидишь? – послышался голос друга. – Тебе плохо? Что-то ты бледная какая-то.

Я подняла голову, с недоумением уставившись на Пашку. А потом спохватилась и поднялась из-за стола.

– Да нет, все нормально. Но ты прав, некогда сидеть.

Я взяла перевязанную пачку денег, покрутила ее в руках, машинально сунула в карман и посмотрела на Пашку.

– Нужно собираться домой.

– Чего?

На лице Носова отразилось удивление.

– Собирай вещи, мы уезжаем.

– Даш, с тобой все в порядке? С чего ты решила…

Пашка не договорил. Он посмотрел на меня, перевел взгляд на соседский дом и тихо сказал:

– Хотя, какая разница? Домой так домой.

– Да, и желательно поторопиться. Где Луфи? Луфи! Куда ты опять убежал?

Я оглянулась в поисках пса, но тот как сквозь землю провалился.

– Ты что, собираешься взять его с собой? – уточнил Пашка.

– Ну да.

– Даш, ты уверена, что это хорошая идея? У вас и так бедлам, куда еще и собаку?

– Ничего, как-нибудь поместимся.

Я махнула рукой, вошла в дом и оглядела фронт работ. Нужно было убрать устроенный Пашкой бардак, помыть холодильник и упаковать вещи.

– Да тут работы на полдня, – пробормотал вошедший следом Носов. Он обвел взглядом разоренное гнездо и сокрушенно вздохнул.

– Паш, собери весь мусор в пакеты, а я пока займусь кухней.

– Слушаюсь, босс, – дурашливо козырнул Павлик и поплелся в гостиную, а я вооружилась веником и совком и принялась наводить порядок. На душе было непривычно спокойно и пусто. Ни эмоций, ни чувств, ни желаний. Словно я робот какой-то.

Спустя полтора часа в доме царила чистота, окна были закрыты шторами, а чемоданы ждали в прихожей.

– Ну что, вроде, ничего не забыли? – огляделся вокруг Пашка.

Он задержался взглядом на лежащих в углу рогах и вздохнул.

– Слушай, наверное, надо Девяткина предупредить, что мы уезжаем? – спросил друг, а я смотрела на огромные ветвистые рога и пыталась понять, что со мной не так. Внутри тонко зудел какой-то невидимый комар, и мне казалось, что я должна вспомнить что-то важное. Вот только что? И при чем тут рога?