Книга Холмы Смерти - Роберт Говард

Нанеся уроду сильнейший удар обеими ногами в живот, англичанин перекинул его через себя. Падение, казалось, нисколько не причинило вреда серокожему, и тот тут же вскочил на ноги, вновь бросившись на Соломона Кейна. Ногти, подобные когтям, царапали Кейну лицо, красные глаза горели нечеловеческой злобой. Отбросив от себя противника целой серией зубодробительных ударов, Кейн наконец смог извлечь из-за пояса пистолет. Недрогнувшей рукой он упер дуло прямо в грудь врагу и спустил курок. Ослепительно сверкнуло пламя, и выстрел на несколько футов отбросил коварного врага. Но не успел англичанин облегченно выдохнуть, как поверженное было тело зашевелилось и начало подниматься — в его груди зияла здоровенная дырища, из которой, как ни странно, не выступило ни капли крови. Обнажив похожие на иглы зубы, толстые губы негра разошлись в ужасающей ухмылке!

Длинная рука обхватила растерявшегося на мгновение англичанина за плечи, другая вцепилась в его волосы. Соломон почувствовал, как превосходящая человеческую сила заставляет его шею выгибаться назад, грозя сломать позвоночник. Пуританин мертвой хваткой стиснул запястья нападавшего, но плоть под его пальцами была тверже дерева.

Кейн понял, что так долго продолжаться не может: скоро его шея просто-напросто треснет, как сухая хворостина. Стараясь разорвать стальной захват, он рванулся назад всем телом, вложив в движение все свои силы.

Его попытка увенчалась успехом лишь отчасти, и они оба повалились на песок, причем его неуязвимый противник оказался сверху и снова пустил в ход острые, как лезвия, когти. Удерживая монстра на расстоянии одной рукой, второй Кейн нащупал выроненный им пистолет и что было сил обрушил длинный стальной ствол на голову противнику. Он ясно различил хруст сминаемой железом кости. Но все было тщетно — серый лик исказила все та же издевательская ухмылка!

Чуть ли не впервые в жизни Соломон Кейн был близок к панике — насколько вообще этот удивительный человек мог запаниковать. Ни один смертный не смог бы остаться в живых после двух подобных ранений… Что из этого следовало?.. И Кейн с ужасающей отчетливостью осознал, что его враг — ни больше ни меньше — адское создание из воинства самого Сатаны!

Другой человек от подобной мысли впал бы в шок, потеряв способность сопротивляться, но Соломон, избравший делом всей жизни борьбу со злом — во всех его проявлениях, — лишь удвоил усилия! Ему не только удалось разорвать смертоносные объятия ожившего мертвеца, но и откатиться вместе с красноглазым демоном прямо в тлеющие угли.

Кейн едва ощущал шедшее от них тепло, зато его противник выгнулся дугой. Его рот широко распахнулся, на этот раз от невыносимой муки. Дьявольская хватка негра разом ослабла, и Кейн живо отскочил прочь.

Странное существо только-только начало отползать от костра, пытаясь встать на колени, когда пуританин, в свою очередь, ринулся в атаку. Так охотничья собака наскакивает на медведя, пока не прикончит превосходящего ее силой хищника. Двумя ногами он со всего маху приземлился точно на спину врагу, вбивая серое тело в угли, а его железные руки сомкнулись на жилистой шее в убийственном борцовском захвате. Крепкие мускулы англичанина вздулись в неимоверном напряжении, и Кейн бешеным рывком свернул противнику шею, так что кошмарная красноглазая рожа смотрела теперь за спину. Лишь после этого неуязвимая доселе тварь перестала шевелиться, но Кейн весьма сомневался, что она и впрямь издохла: красные глаза все еще светились дьявольским огнем.

Оглядевшись, англичанин увидел девушку-туземку, с ужасом замершую у входа в пещеру и так и не решившуюся в нее зайти. Поискав глазами свой посох, Кейн обнаружил его под кучкой серой пыли, в которой виднелось несколько ноздреватых костей, истлевших прямо на его глазах. Пуританин некоторое время ошалело пялился на волшебный подарок Н'Лонги, от невероятности увиденного его голова шла кругом. И тут его словно осенило. Одним движением подхватив замечательный посох, он подскочил к красноглазому. Решительно нахмурив брови, англичанин воздел черный жезл над головой и с размаху вонзил его в грудь сатанинскому отродью.

Исполинское тело превратилось в зловонный прах быстрее, чем он смог прочитать «Отче наш». С отвращением пуританин смотрел на превращавшую в тлен серую плоть. Видимо, то же самое произошло и с первым существом, которого Кейн проткнул посохом, только в пылу боя англичанин этого не увидел.

3

— Боже милосердный! — воскликнул Кейн. — Так они действительно были мертвы все это время… Вот я и сподобился увидеть доподлинных вампиров! Этих мертворожденных отпрысков врага рода человеческого!

Зунна подползла и прижалась к его коленям.

— Это ходячие мертвецы — магруды, господин, — разрыдалась она. — Я должна была предупредить тебя…

Все еще пораженный до глубины души, Кейн спросил:

— Но почему они не набросились на меня, пока я их не увидел?

— Магруды боятся огня, господин. Они выжидали, пока угли совсем не погаснут.

— А откуда вообще взялись твои клятые магруды?

— С холмов, господин. Там, в укромных убежищах среди скал и в пещерах, эти твари кишмя кишат. Их там сотни! Питаются же эти создания человечиной. Умертвив человеческое существо, магруды пожирают его душу. Да, господин, так оно и есть, они хватают ее своим хоботом, как только она выходит из тела! Мы их так и называем — магруды — пожиратели душ… Послушайте меня, господин. Там, где холмы вздымаются выше всего, за их безжизненными громадами сокрыт безмолвный каменный город. Раньше в нем жили те, кого вы, господин, называете вампирами, а мы — магрудами. Это было так давно, что у меня не хватит пальцев показать, сколько поколений сменилось с тех пор. Тогда они еще были людьми, но не такими, как мы: их народ бессчетные века правил здешними краями. Когда же предки моего народа пошли на них войной и истребили большую часть, их колдуны свершили над убитыми воинами какие-то жуткие обряды, чтобы они могли сражаться и мертвыми… От этого они и стали… такими, как сейчас.

Постепенно их народ вымер окончательно, и вот уже столетия племена джунглей не знают покоя от пожирателей душ. Как только начинает утихать полуденный жар, спускаются они со своих холмов и лесными тропами пробираются в наши селения, и ничто ни в силах спасти облюбованную ими жертву. Все живые существа спешат убраться с их дороги. Над ними не властно ни человеческое оружие, ни само время. И лишь огонь способен их уничтожить…

— Не только огонь, дитя мое, но и вот эта штуковина, и, клянусь именем Господним, она станет их окончательной погибелью, — мрачно и вместе с тем торжественно промолвил Кейн. Он с новым интересом повертел в руках подарок старого колдуна. — Да обратится одно черное волшебство против другого! Не знаю уж, к каким неописуемым чарам прибег Н'Лонга и к каким темным силам воззвал, но…

— Просто не может быть такого, чтобы один смертный, пусть даже великий воин, одолел в одиночку сразу двух магрудов. Значит, ты все-таки из богов, — вслух рассудила Зунна.

Тут девушка рухнула на колени и воздела руки в мольбе: