Книга Домик номер шестнадцать - Наталия Романова

- Милая, - Миша захватил ладонью заднюю часть шеи и притянул к себе, близко.

  Альбина облизнула губы в нетерпении. Сделала малюсенький шаг навстречу. Рука Миши опустила с шеи по спине, зафиксировалась на пояснице и резко прижала Альбину к мужскому телу. Она ощущала всё. Всё! И тепло, и биение сердце, и эрекцию, и вкус губ, и то, как задохнулась от долгого, остро-сладкого поцелуя, и удары своего сердца, и слёзы на своих щеках, и невыносимое желание. Почему Михаил повёл её на берег реки, а не в домик. Шестнадцатый свободен…

- Прежде, чем сделать или сказать хоть что-нибудь ещё, - Михаил оторвался от Альбины, говорил тихо-тихо, немного хрипло, прямо в губы, – я хочу, наконец, сделать тебе предложение. Выходи за меня. Выходи. Я не лучший человек на белом свете, но ты делаешь меня лучше. Выходи.

- Хочешь сделать предложение – делай, - растянула губы в улыбке Альбина.

  И пошла в сторону базы отдыха. Ха, вот так вот! Альбина Иванова заслуживает самого грандиозного предложения руки и сердца, какое только возможно придумать. А уж потом она решит, принимать ли его. Ей, Альбине Ивановой, отлично живётся и без замужества. Без Михаила Розенберга Альбине плохо, а без замужества отлично. Лишние юридические хлопоты, хотя белое платье и праздник… как же этого не хотеть. А какие бы фотографии получились с Мишей! Загляденье!

  Остаток дня Альбина провела как на иголках. Роза счастливо улыбалась, мурлыкая рядом с мужем. Матвей не отходил ни на шаг от жены, буквально не выпускал её из рук, то прижимал к себе, то поглаживал, то поправлял складки лёгкого платьица на животе, останавливая на мгновение руку, прислушиваясь.

  Мама тоже довольно улыбалась, как и Виктор. Олеся вовсю пользовалась ситуацией, видя, что никакими развивающими занятиями её явно нагружать не будут, развернула бурную деятельность, вытащив все игрушки, которые нашла, на веранду, играя заодно и с Луиджианой Бриджидой. Собачка, похоже, была вне себя от счастья. Она крутилась юлой и задорно лаяла на всю базу отдыха. Изредка ей отвечал Моня из своего вольера.

  А Михаил пропал. Роза сказала, он снял шестнадцатый домик и никаких возражений, что они одна семья, и он может жить, сколько пожелает и где ему понравится, не принял, а потом куда-то уехал. Куда – она не знала, а Матвей делал вид, что не знает. В этот раз он не вёлся на расспросы и уговоры жены, уверял, что без понятия, куда и зачем отправился Миша. Дескать, брат взрослый мужчина, не отчитывается.

  Альбина сменила на ресепшене Лену, подняла голову от работы, когда стало совсем темно, и вышла на улицу. Звёзды светили на удивление низко, а ночь стояла тёмная. Таких чёрных ночей не бывает в Петербурге даже зимой. Тёплый ветерок окутал спину и ноги. Альбина вздохнула и посмотрела ещё раз на телефон, кажется, сотый раз за день. Звонка от Миши не было, как и сообщений, а сама она звонить не собиралась. Вот ещё!

  Может быть, Миша в шестнадцатом, уснул? Смена часовых поясов не шутки. Уснул и даже не поел! Альбина спохватилась, как она сразу не сообразила, и рванула в домик. Придумала себе сказку, а у человека помимо суеты с боем, ещё и нервы с судом, скандал с бывшей – рассказала Роза по секрету от Матвея, как Миша бесился до разговора с Софой и каким вызверившимся был после. А может, и боли в спине вернулись, сидеть столько часов кряду, сколько длился перелёт, Мише нежелательно, начинается боль. Он тогда горстями пьёт свои обезболивающие, а от них давление может падать… или желудок болеть, да мало ли!

  Альбина заскочила в шестнадцатый домик, замок был открыт, а в домике пусто. Никого. Как уборщица поменяла постельное бельё, так всё и стояло нетронутое… Посидела на краешке кровати, посмотрела вокруг, вспоминая прошлое лето, вздохнула и решила идти домой. Страдания страданиями, а Олесю она не видела целый день. Надо хотя бы сказку на ночь почитать малышке.

  Вышла на крыльцо и замерла. Праздник? Шоу? Что это? У кого-то свадьба, юбилей? Странно, Альбина не знала ничего, да и постояльцы вели себя тихо, празднующих не было заметно. Вдоль тропинки от шестнадцатого домика загорались один за другим фонарики, невысоко над землёй, пуская разноцветные лучи в небо. Потом, по бокам, на ухоженных лужайках, вспыхнули факелы. Самые настоящие, с огнём! Сами?

  Альбина выпрямила спину, оглянулась. Свет озарил пространство вокруг, домики мерцали в отблесках факелов, кто-то зажигал их, больше и больше. С интересом Альбина стала наблюдать за происходящим. Надо же, какое-то шоу намечается, а она знать не знает…

  А потом грянула музыка. Громко. На всю округу разнося звуки экспрессивной музыки горцев. Динамичной и захватывающей дух. Альбина расширила глаза то ли от страха, то ли от удивления, когда сами горцы, как на картине, стали возникать на тропинке. Один, другой, третий, десять, двенадцать, двадцать... Она понимала, что это танцоры, видела, что они танцуют под звуки барабанов, понимала, что музыка льётся откуда-то из динамиков, но на фоне горящих факелов и фонарей, тёмного звёздного неба и близости гор, Альбине казалось, что она попала в другое измерение, век или планету. Удары сабель, звук барабанов проходили через всё тело. Альбину трясло, как в лихорадке, от происходящего. Это было красиво, шикарно, бесподобно.

  Оше-лом-ля-ю-ще!

  Танцоры кружились в ураганном танце, почти сбивая с ног порывами воздуха, танцуя совсем рядом, возникая близко, то один, то другой. Широко улыбались, восхищались. Что бы ни происходило, что бы это ни значило, Альбина была в совершенном восторге! Ярко, громко, красиво, никогда в своей жизни она не забудет этого.

  Они словно танцевали для неё. Для неё одной. Словно Альбина была единственной женщиной во вселенной. Факелы разгорались всё сильнее, танец закручивался, стремительно менялись лица и рисунок танца, а потом грохнуло победное «Ээээй», танцоры расступились, встав по бокам от тропинки, образуя проход. По этому проходу на Альбину шёл Михаил Розенберг и нагло, даже самодовольно улыбался.

- Выйдешь за меня? - повторил он свой вопрос. – Это было достаточно эффектно? – Михаил протянул букет роз, тёмно-алых, на длинных ножках, благоухающих.

- Не знаю, не знаю, - Альбина прикусила губы в попытке не улыбнуться, а то и не заверещать. Никогда в жизни ей не посвящали танец! Никогда не танцевали для неё одной!

- Тебе нужно время подумать? – Михаил усмехнулся. Нагнулся, чтобы оставить лёгкий поцелуй. – Ты уверена в этом?

  Альбина кивнула, соглашаясь, неважно на что, поцелуй, замужество или шагнуть в стратосферу. В тот момент, когда губы Миши коснулись губ Альбины, раздался свист, ещё и ещё раз. Альбина обернулась, непонимающе смотря по сторонам. Танцоры стояли, факелы всё так же полыхали, фонари светили в небо. Наконец раздался грохот, и огромный фейерверк, одна вспышка за другой, осветил небо. Пока не закончился алой, как розы в руках Альбины, россыпью по небу.

- А так? – Михаил тихо смеялся, прижимая к себе Альбину, смотря на небо и на яркие вспышки фейерверка на ночном, юном, низком небе.

- Да, - Альбина кивнула.