Книга Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол - Федор Раззаков

— А может, просто кому-то хочется сберечь честь мундира? — высказал предположение Виктор Гришин.

— Вы на что намекаете? — не скрывая своего возмущения, спросил Устинов.

— Товарищи, мундир в данном случае у нас с вами сейчас один — мы члены одной партии, — напомнил собравшимся о непреложном факте Михаил Суслов. — И мы должны подумать о том, как мы будем выглядеть накануне съезда в глазах не только наших товарищей по коммунистическому движению, но и всего мира. Ведь если мы, предположим, признаем тот факт, что это зверство совершили советские солдаты, вы представляете, что из этого раздует буржуазная пропаганда?

— А если мы скроем этот факт, как мы будем выглядеть в своих собственных глазах? — не согласился с этим заявлением Рашидов. — И еще: представьте себе, как наше решение будет воспринято в Афганистане. Если это преступление совершили наши солдаты, а мы их оправдаем, как это отразится на остальных военнослужащих? Не развяжет ли это руки другим подобным мерзавцам?

— Что вы хотите этим сказать? — вновь подал голос Андропов.

— Я хочу сказать, что это преступление должно стать для нас серьезным уроком, — глядя в глаза главе КГБ, заявил Рашидов. — Мы должны, наконец, серьезно обсудить ситуацию, сложившуюся вокруг афганской проблемы. Мы все сильнее втягиваемся в этот конфликт, который приобретает характер затяжного. Насилие с обеих сторон становится неконтролируемым. А ведь когда все это начиналось, нас уверяли, что обстановка в Афганистане быстро стабилизируется и афганские власти сами наведут у себя порядок. А вместо этого война расширяется, насилие растет и уже более миллиона афганцев покинули свою страну и стали беженцами. Все это негативно сказывается на имидже нашей страны, поскольку значительная часть мусульманского мира начинает осуждать нас. Разве этого мы добивались, когда вводили наши войска в Афганистан?

— Не переводите эту проблему в плоскость межэтнических разногласий, — перебил Рашидова министр обороны.

— Это почему же? — в разговор вступил глава Казахстана Динмухамед Кунаев, который был таким же нацменом в составе Политбюро, как и Рашидов. — Шараф Рашидович поднял важную проблему — о наших взаимоотношениях с мусульманским миром. Я периодически выезжаю с официальными визитами в разные страны, в том числе и мусульманские, и вижу — отношение к нам изменилось там не в лучшую сторону. Нам надо что-то с этим делать.

— Товарищи, это тема для другого обсуждения, а мы сегодня собрались по конкретному случаю, — вновь вернулся в разговор Брежнев, который внимательно следил за ходом этого обсуждения.

Он вовсе не хотел, чтобы в преддверие съезда Политбюро раскололось по национальному признаку. Он хотел другого — осадить силовиков, которые слишком уверовали в то, что генсек ослаб и плохо контролирует ситуацию. Именно поэтому он выбрал сегодня сторону тех, кто был склонен считать, что зверство в Афганистане совершили отщепенцы в советской военной форме.

— Я поддерживаю выводы генерала армии Александра Михайловича Майорова и прошу этого и от вас, — подвел черту под этой дискуссией генсек. — Надо привлечь этих негодяев к суду. Я сам фронтовик, как и Шараф Рашидович, и прекрасно знаю, что такое война и как там реагируют на подобного рода эксцессы. У нас в 18-й армии был похожий случай. Мы освобождали Чехословакию и там двое наших солдат изнасиловали и убили молодую чешку. Так их нашли и публично расстреляли перед строем, чтобы другим неповадно было. Сегодня, конечно, такое показательное наказание невозможно, но и спускать насильникам и убийцам с рук их деяния тоже нельзя. Поэтому я ставлю вопрос на голосование: кто за то, чтобы предать суду мерзавцев, опозоривших звание советского солдата?

И Брежнев первым поднял руку. Вслед за ним это сделали и все остальные — все до единого. Вскоре после этого все одиннадцать преступников были осуждены: зачинщиков приговорили к расстрелу, а остальных к максимальным срокам тюремного заключения.

20 июня 1983 года, понедельник.
Ташкент, улица Германа Лопатина, Резиденция 1-го секретаря ЦК КП Узбекской ССР Шарафа Рашидова

Вспоминая иногда перипетии того заседания, Рашидов прекрасно осознавал, что Андропов с Устиновым вряд ли простят ему его принципиальность и, когда представится такая возможность, обязательно отыграются. Что, собственно, и произошло, когда один из них занял пост генсека.

Рашидов вернулся во главу стола и вновь опустился в кресло. После чего продолжил:

— Если бы эти недруги были только в Москве, это было бы полбеды. Но они есть и здесь, в Узбекистане.

Они как тот Троянский конь, который помог данайцам одолеть троянцев. Помните: «Бойтесь данайцев, дары приносящих»? Наши с вами «данайцы» спят и видят, чтобы благое дело искоренения коррупции в нашей республике повернуть против нас. Вот почему они добиваются моей отставки, поскольку именно я на протяжении двух десятков лет являюсь гарантом сплоченности нашей партийной организации. Эти люди не понимают, что выступая против меня, они обрекают на незавидную участь и себя. Ведь сказано: «Если хочешь отомстить, то не забудь вырыть две могилы — для своей жертвы и себя». Так и будет, поскольку эти люди являются орудием в чужих руках.

— А товарищ Андропов об этом знает? — задал вполне резонный вопрос глава Андижанского обкома.

Вместо ответа Рашидов в течение нескольких секунд молча смотрел в глаза задавшему вопрос и этот взгляд говорил больше, чем какие-либо слова.

— Товарищи, мы должны уяснить для себя одну очень важную вещь, — продолжил свою речь Рашидов, вновь обращая свой взор ко всем сидящим. — Мы стоим на крутом переломе, когда речь идет о том, как будут развиваться дальше дела в нашей республике. Мы должны действовать не разобщенно, а сплотиться. Даже те из вас, кто относится ко мне не слишком хорошо, должны понять — только вместе мы сможет противостоять проискам недругов. Как говорили наши предки: «Ручьи сливаются в реки, а люди соединяются в силу». Поэтому я призываю слиться в одну реку самаркандцев и ферганцев, ташкентцев и бухарцев, а также всех остальных. Троянский конь уже вступил на землю нашей республики и от каждого из нас теперь зависит, откроются наши ворота навстречу беде или останутся закрытыми.

20 июня 1983 года, понедельник.
Ташкент, улица Шота Руставели

Вот уже более трех часов Баграт Габрилянов колесил на трамвае № 9 по Ташкенту в надежде обнаружить прекрасную незнакомку, которую он потерял вчера. Маршрут у сыщика-любителя был приличный: трамвай начинал свой путь из двадцать второго квартала в районе Чиланзара, затем шел по Фархадской улице, выходил на улицу Шота Руставели у вокзала и двигался мимо парка Кирова, текстильного института и гостиницы «Россия», затем делал поворот и снова шел к Чиланзару. Весь этот путь занимал более часа, так что Баграт успел за эти более чем три часа совершить три внушительных круга. Все это время он внимательно вглядывался в людей, которые входили в трамвай, в надежде, что среди них появится его Тамилла. Однако люди входили и выходили десятками, но не было среди них той, которую искал Баграт. Более того, перед его взором проходило множество молодых и красивых узбечек, но ни одна из них по своей красоте не могла сравниться с Тамиллой. «Угораздило же меня влипнуть в эту историю, — размышлял про себя Баграт. — Надо же было такому случиться: приехать из столицы Грузии и на улице, носящей имя великого грузинского поэта встретить девушку, которая исчезнет в неизвестном направлении, не оставив ни имени, ни адреса».