Книга Признания повесы - Карен Хокинс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Брэндон схватил ружье и выстрелил... но не в Роджера. Фаррагат попятился и рухнул на землю, его пистолет, описав дугу в воздухе, упал в кусты.
Роджер беззвучно открывал и закрывал рот. Рядом с ним стояла Верена.
Брэндон заметил, что в руке у нее маленький пистолет.
– Роджер, брось оружие.
У Уичэма задрожали губы. Он посмотрел на лежавшего на земле Фаррагата, закрыл глаза и выпустил из рук пистолет.
– Простите меня, – прошептал он. – Простите.
Простите. Леди Уэстфорт у себя? Я приехала, чтобы... О Боже! Кажется, я потеряла браслет.
Миссис Купер – Гербертсу во время визита к леди Уэстфорт после объявления радостной вести
Верена заглянула в комнату Джеймса. Он сразу же сел в постели.
– Верена!
Она вошла и присела на край кровати.
– Ты выглядишь лучше. Что сказал врач?
– Что через несколько дней я смогу передвигаться на костылях. Как раз ко времени нашего отплытия в субботу.
Однако эта новость не обрадовала Верену. Глаза ее затуманились печалью.
– Я... я рада.
Он взял ее за руку и лукаво улыбнулся.
– Да нет, не рада. Где Сент-Джон?
– Он был здесь все утро; но я его не видела.
После того что произошло накануне, она избегала Брэндона, ей тяжело было видеться с ним. И теперь сердце у нее разрывалось от тоски.
Джеймс вздохнул.
– Ты уверена, что хочешь уехать из Лондона?
Она, конечно, не хотела. Но другого выхода не было.
– Ты же знаешь, что будет, если мы останемся. Начнутся подозрения, поползут слухи. У нас нет этого проклятого списка.
Нахмурившись, Джеймс потер подбородок.
– Наверное, ты права. Просто я... Верена, у нас так мало возможностей обрести счастье. Не потеряй эту.
У Верены сдавило горло, к глазам подступили слезы. Поднявшись, она ласково похлопала брата по руке.
– Я только теряю время. Мне нужно уложить вещи.
Ободряюще улыбнувшись Джеймсу и выйдя из комнаты, Верена прижалась лбом к прохладному дереву двери. Они уедут, и все встанет на свои места. Она будет счастлива. Должна быть. Скоро она увидит своих родных. И с Джеймсом все в порядке.
– Вот ты где, – раздался у нее за спиной голос. Верена вздрогнула и стремительно обернулась. Сердце учащенно забилось.
– Брэндон! Бога ради... как ты меня напугал!
– Я не хотел, – сказал он, выходя из тени. – Как Джеймс?
– Ему лучше. Врач сказал, что через несколько дней он уже сможет вставать.
– Это не так уж долго. Нам всем не мешает немного отдохнуть.
Верена остановилась у двери гостиной.
– Как ты вошел?
– Секрет, – пожал плечами Брэндон.
– Гербертса подкупил, да?
Брэнд открыл дверь, пропуская Верену.
– Ни за что не скажу.
Верена вспомнила, что не так давно произошло в этой комнате, и ее бросило в жар. Взгляд Брэндона был устремлен на диванчик, на губах блуждала легкая улыбка, и Верена поняла, что он думает о том же.
Господи, как же она ненавидит прощаться! Войдя в гостиную, Верена подумала о том, что никогда больше не увидит этой комнаты, и с трудом сдержала слезы. Осталась всего неделя.
Прощание. Какое грустное слово. Ей так много нужно было сказать Брэндону, но не хватало сил. Чтобы скрыть снова навернувшиеся на глаза слезы, она подошла к окну.
Брэндон подошел и встал у нее за спиной, его нога задела юбки Верены.
– Когда мы были в этой комнате в последний раз, я хотел тебе кое-что сказать, но ты отложила разговор на другой раз.
– Да, но в этом нет необходимости...
– У меня есть несколько вопросов. Если ты не против, конечно.
Надо бы попросить его уйти. Немедленно. Но с языка почему-то слетели совсем другие слова:
– Спрашивай.
– Почему твои дорожные сундуки до сих пор стоят в холле?
Верена замерла.
– Сундуки?
– Да. Дожидаясь тебя, я заглянул в них. Там лежат чистые юбки, ночные рубашки и все прочее. Ты притворялась, будто уезжаешь, когда мы разыграли наш маленький спектакль, но теперь... теперь я хотел бы знать, не собираешься ли ты на самом деле уехать?
Она вздохнула.
Он встал рядом с ней, так что их плечи соприкоснулись.
– Ты собираешься покинуть страну?
Верена повернулась к нему:
– Брэнд, у нас нет выбора. Мы не знаем, где список, и пока не найдем его...
– Настало время прекратить побеги. – Его глаза горели огнем. – Навсегда, Верена. Ты когда-нибудь произносила это слово? Навсегда. Чудесное слово.
– Я не бегу. К твоему сведению, я перестала убегать четыре года назад, – заявила она.
– Правда? А может, вместо того чтобы убегать, ты пряталась? – Он убрал локон, упавший на плечо Верены, и продолжал тихо и проникновенно: – Когда я впервые увидел тебя, у меня были кое-какие сомнения. Немаловажные, надо сказать.
– Например?
– В полусвете ты пользовалась репутацией соблазнительницы. – Он наклонился к ней и потерся щекой о ее щеку. – Однако никто не мог припомнить, чтобы у тебя был хоть один любовник.
– Возможно, я хорошо их скрывала.
– Да у тебя их никогда и не было. Иначе ты проговорилась бы.
– Брэндон, этот разговор не имеет смысла.
– Ошибаешься. С некоторых пор я понял, что не могу без тебя жить.
Она посмотрела на свои руки и впервые заметила, что они изящные, аристократичные, только ногти на больших пальцах широковаты.
– Брэндон, ты не знаешь...
– Верена, ты выйдешь за меня замуж?
Когда Эндрю делал ей предложение, все было точно так же. Но в отличие от Эндрю Брэндон терял гораздо больше. Впрочем, как и она сама.
– Нет, – прошептала она, – я не могу.
– Почему? Разве ты меня не любишь?
Она любит. Помоги ей Боже, она купается в этой любви. Всеми своими мыслями, чувствами, каждой клеточкой своего тела она принадлежит ему.
И именно поэтому должна ему отказать.
– Брэндон, подумай хорошенько. Я – Ланздаун. Из семьи мошенников. Мы ни перед кем не держим ответа.
– Как и мой брат Девон. Из него получился бы потрясающий актер.
– Получился бы, не будь он Сент-Джоном.
