Книга Лежачий полицейский - Юлия Лемеш

– Бесстыжая девчонка. Как тебе не совестно? Забраться в постель к взрослому мужчине.

– Забудь. Ничего не было, – миролюбиво посоветовала я.

Неумело скрывая замешательство, Коловорот отправился в баню. Где, судя по звукам, окатил себя холодной водой.

Не простыл бы, кобелина.

Глава 48

Первые два дня после отъезда Коловорота показались мне мукой. Тишина давила на уши ночью, днем я попросту не знала, чем себя занять. А на третий вечер пришло осознание нового чувства.

– Я свободна, – тихонько прошептала я себе.

Такой абсолютной свободы мне не приходилось ощущать ни разу. Хочешь – ешь, не хочешь – чай с печеньем. Хочешь – разговариваешь с людьми. Не хочешь – целыми днями кукуешь в одиночестве. Получая максимальное удовольствие от уединения.

Надо было приноравливаться к новому образу жизни. Что меня ждало в городе? Да ничего особенного. Что ожидает здесь? Примерно то же, что и в городе. Там мне грозило быть затоптанной на концерте Шнура, затисканной на концерте Сургановой, быть обобранной ОМОНом на Чиже, оглушенной на «Зените»… Что и говорить, прекрасные перспективы.

Когда в душе воцарились равновесие и покой, я подумала, а почему бы не окунуться в водоворот деревенского быта. Чтоб было что вспомнить долгими зимними вечерами. Водоворот местных развлечений не отличался разнообразием. Столпотворение случалось дважды в неделю. Когда приезжала автолавка, набитая продуктами. Что показательно, жители не беспокоились в отношении очередного подорожания. Так как ценники в обители передвижной торговли отсутствовали напрочь. На мой робкий вопрос: «Почем кило сыру?» – грубый прожженный громила отрапортовал, что просто устал цены писать. Деревенские старожилы не одобрили мою опрометчивую инициативу.

– Зря ты так. Он сейчас как осерчает, вообще приезжать перестанет. У него знаешь сколько таких, как мы?

Продавец хмыкнул. За мной следом начала затариваться целая орда под предводительством простоватой неприятной женщины. Дети хватали что ни попадя, йогурты, шоколадки и чипсы. Мамаша набрала того, из чего можно готовить обед. Все в кредит.

– Вы уже двадцать тысяч должны, – напомнил автолавщик.

– Муж скоро при деньгах будет, вернет.

– Ага, вернет. Потом догонит и еще два раза вернет. Уже третью неделю в подлеске ховается. А она к нему на свиданки бегает. На металле крутится, задолжал всем – жуть, – тоном радиоведущего произнес голос из толпы.

За время пребывания в деревне я узнала много нового. Первая половина из которого привела меня в ужас. Вторая вызвала недоумение, но такие знания помогают лучше понять человеческую природу.

– Всем говори, что ты племянница Ильиной, – увещевал Коловорот на прощание. – Ильиных тут две семьи. Местные в курсе, чья ты, а в соседних деревнях по барабану, какой Ильиной ты племянница.

Вооруженная такой рекомендацией, я начала делать вылазки в направлении водных просторов. В соседней деревне под названием Наволок был единственный на всю округу стационарный магазин. Там же были приличные подходы к реке, она же озеро. Как ни объясняли, мне так и не удалось сообразить, в чем тут фишка. Главное, что рыба там водилась. И я вознамерилась ее отловить.

Затарилась в сельпо «Спрайтом», сигаретами и вполне приличной выпечкой местного изготовления. Для лова был куплен хлеб. Который поначалу вызвал у меня законные сомнения своим землистым видом. На ощупь он больше напоминал глину, перемешанную с клеем.

– Здравствуйте. Извините, вы не посоветуете, где тут рыбки кошке половить можно? – стараясь быть максимально вежливой, поинтересовалась я у чистоплотной нарядной продавщицы.

Окинув меня насмешливым взором, она метнула сдачу на блюдечко. Потом решила не портить мне настроение.

– Вот туда вниз на понтонный мост. Там все ловят. А ты чья?

Как на грех, мой ответ нуждался в корректировке, поскольку я столкнулась с одной из клана Ильиных.

Между двух холмов действительно имелся наплавной мост. На котором, словно ласточки на проводе, сидели рыбаки. Я пристроилась у самого берега. Посчитав, что для начала надо бы приглядеться. Слева от меня рыбачил дед. Лет сто с гаком. Ему ассистировал дед помоложе. Не ловил, просто трендел про дела свои скорбные.

– Вчера бухнул. Решил в клуб сходить. На девок поглядеть.

– И что? – без интереса спросил рыбак.

– Да что-что? Те же на манеже. Темно там. Не видать ни х…

– Снова в рыло дали?

Философски окинув речной простор, любитель девок громко откашлялся и сплюнул в воду.

– Так по башке охреначили – жуть. И главное, снова не знаю – кто.

Вместо соболезнования стогодовый дед вытянул из воды качественного подлещика. Я срочно заприметила, на какой глубине он ловит, и перенастроила поплавок.

Ближе к середине понтона ловили две древние бабки. Одна глухая. Она пела. Вторая была подслеповата и постоянно орала: «Где мой поплавок?» Деды злорадно хихикали и отпускали такие шутки, что даже рыбы краснели.

Переплевавшись от попытки выудить того, кто мелко дербанил мой поплавок, я снова увеличила глубину, посчитав, что у дна сидит самая крупная рыба. Когда клюнуло, то выяснилось, что я ошиблась. Мелкая плотвица обгадила мне ладонь и сиганула мимо мережки. Старики сочувственно закряхтели.

– Что ж ты косорукая такая? Надо было ее по темечку. Крупная была – страсть. На что ловишь? На хлеб? Бери червячка. На него сейчас самый клев.

Червяк показался мне препротивным, но я послушалась. В награду заполучив черта с колючками.

– Ерш. Для ухи – самое то.

Выдрать из глотки ерша крючок не представлялось возможным. Чтоб не позориться, я отвернулась. Наступила на него ногой и, стараясь не смотреть, дернула изо всех сил. После чего меня долго тошнило.

На фиг ихних червяков. Хлебный катыш надежнее.

По понтону туда-сюда с грохотом сновали желающие посетить магазин. Кроме них проносились собаки, которых тоже заинтересовало, на что я ловлю. Ближе к вечеру притащились два наивонючих козла и гонялись друг за другом, периодически устраивая дуэль посредством глухих ударов рогами.

Плюнув на такое шумное соседство, я понуро побрела под маленький мостик, который ближе к разрушенной церкви. Там не было никого! Только изредка проносились машины. И каждый считал своим долгом поинтересоваться, как рыба.

Достали – сил нет.

Когда начался настоящий клев, я позабыла про все. А потом, прохладным вечером бредя к дому, прикидывала, кого одарить своим невиданным уловом. Зря голову ломала. Соседка, та, что шустрее шустрого, ненароком встретила меня знакомым вопросом.

– Как рыба?

– Отлично! Возьмете котику?

– Чего ж не взять? В мясорубку пойдет.