Книга Дело Бронникова - Татьяна Позднякова

Было у Бориса Пестинского еще одно увлечение — биология. Сохранился целый ряд его детских рисунков, начиная с шестилетнего возраста, — в основном изображения реальных и нереальных животных: серна, хамелеон, журавль, фламинго, летучий змей и т. д.

Учился Борис Пестинский в гимназии К.И. Мая, как упомянуто выше, одной из лучших общеобразовательных школ в Петрограде. Выпускник этой гимназии, будущий академик Д.С. Лихачев, вспоминал: «Мне повезло. Я учился в очень хорошей школе. Школе Карла Ивановича Мая, такого великого гуманиста, педагога-гуманиста. И там у нас этого (имущественного различия. — Авт.) не было принято. У нас учился и сын швейцара, и внук Мечникова, и сын банкира “Митьки” Рубинштейна, который давал в долг Николаю II, учился целый ряд совершенно различных между собой людей. Но отношения между всеми были товарищескими, нормальными, и никто не задавался. Это было неприлично»[184].

В гимназии Борис Пестинский увлекся естественными науками, особенно биологией. В четвертом номере школьного рукописного журнала «Orator» за 1917 год опубликована его научно-биологическая статья «Мнимый волосатик» о древнем типе беспозвоночных животных. В то же время он всерьез начал рисовать, что было вполне в гимназических традициях, ведь «майскими жуками» (так называли учеников) были известные художники: А.Н. Бенуа, его сын, будущий главный сценограф Ла Скала Н.А. Бенуа, Н.А. Бруни, П.К. Вениг, В.М. и Р.М. Добужинские, Н.К. и С.Н. Рерихи и другие.

В 1919 году Борис Владимирович закончил гимназию (в то время ее именовали 217-й трудовой школой) и поступил в Ленинградский высший художественно-технический институт (Академию художеств) на живописный факультет, который закончит в 1925 году с дипломом художника-живописца.

Здесь на первом курсе он занимался в мастерской профессора Кардовского по рисунку. Об этом человеке он сохранил самые светлые и восторженные воспоминания. Затем его руководителями были Петров-Водкин и Савинский. Его товарищами по Академии были Н.А. Бенуа, К. Рудаков и др.

Его дипломная работа «Лыжники» была приобретена в музей ГИЗа.

В 1926 году Б.В. Пестинский вступил в Союз работников искусств через квалификационную комиссию. Работал в клубе имени Октябрьской революции, в 1927 году участвовал в юбилейной выставке изобразительного искусства. В 1928 году вступил в члены Ленинградского филиала Ассоциации художников России (АХР), участвовал в VII выставке «Общины художников». Начал работать в издательстве «Красная газета» и журналах «Вокруг света», «Юный пролетарий», «Ленинские искры» в качестве графика, графика-иллюстратора. В 1929 году участвовал от «Общины художников» в комиссии по приему картины художника И.И. Бродского «Ленин на Путиловском заводе». Участвовал в выставке ленинградских художников в Академии художеств. В 1930 году — член ревизионной комиссии «Общины художников». В 1931 году работал на ликвидации прорыва на заводе «Электросила» от «Общины художников». В 1932 году вступил в «Цех ленинградских художников». В том же году участвовал в выставке советского искусства в Русском музее.

Не оставлял Б.В. Пестинский и своего увлечения биологией. В 1920 году он поступил в Географический институт на зоологический факультет. Вскоре занятия в институте были заброшены, однако Пестинский продолжал изучать биологию самостоятельно.

Борис Пестинский работал в Ленинградском зоологическом саду и на Лахтинской экскурсионной станции, публиковал научные работы. «…На станции появился молодой и энергичный студент… Борис Пестинский… Окончив в 1925 году Академию художеств, он остался работать на экскурсионной станции как зоолог и художник. Экскурсии его были столь увлекательны и по-научному интересны, что многие дети в дальнейшем избрали зоологию своей специальностью».[185]

В марте 1932 года Лахтинская экскурсионная станция была расформирована. В этом же месяце Б.В. Пестинский был арестован.

Из протокола допроса от 25 марта 1932 г.

Я входил в состав и принимал участие в антисоветском салоне Мооров. Этот салон распадался на две части: мистическую, руководимую Вильямом Рудольфовичем Моором, и литературно-музыкальную, руководимую Любовью Юльевной Моор.

Постоянными и регулярными посетителями антисоветского салона были: по линии мистической и масонской — Наумов Павел Семенович, Наумова Вера Кирилловна, Бруни Георгий Юльевич, Кириченко-Астромов-Ватсон Борис Викторович, Боловко -Хабаров Валентин, Калашников Петр Петрович, доктор Зиккель, Хальфина Лариса Ивановна, жена Остромова, и старший сын Моор — Александр.

По линии литературно-музыкальной: Римский-Корсаков, Модзалевский Лев Борисович, пушкинист; Советов Сергей Сергеевич, поэт, Полянский Николай Петрович, режиссер; Полянский (брат), Чистовский Лев, Павлов-Сильванский Павел Николаевич — художник, Грановская Ольга Сергеевна, артистка и другие, фамилии которых я не помню[186].

Руководитель салона доктор Моор, состоявший в масонской ложе «Полярная звезда», часто затрагивал беседы на мистические темы и подолгу уединялся в кабинете для каких-то тайных переговоров с доктором Зиккель и с Наумовым. Моор имел связи с заграницей, в частности с братом в Америке, посылал для печати свои статьи в Германию, где они и издавались.

Ближайший соратник Моора — Наумов, художник, антисоветчик, мистик, старавшийся где возможно протаскивать свои взгляды, пособствующий антисоветскому элементу. Так, в частности, Наумов давал заграничные командировки только тем художникам, которые писали только религиозные картины, и эти художники из заграницы впоследствии не возвращались (Чистовский Лев[187] и Иванов — художники). Наумова у себя на квартире устраивала спиритические сеансы. Иногда эти сеансы посещали Грановская, Калашников. Остальные лица, посещавшие доктора Моора, — все антисоветские мистики, обрабатываемые Моором и Наумовым. По линии литературно-музыкальной всегда посещавшие салон поэты и художники, преимущественно молодежь, также были антисоветски настроенными, часто читали свои произведения, написанные в антисоветском духе. Читали и произведения других авторов — Модзалевский, Советов и др. Произведения преимущественно были эротические, мистические или запрещенные к печати, антисоветские. Часто велись антисоветские беседы.