Книга Выйти замуж за маркиза - Патриция Грассо

— Черт, мы что, будем спать с животными?

Усадив Сахарка в ящик с песком, Блейз через комнату скомандовала Паддлзу:

— Лечь. Лежать! — И взглянула на мужа. — Мы дадим им свободу, когда они познакомятся с домом и слуги привыкнут к ним.

— Паддлз уже в одиночку бродил по Килчурн-Хаусу, — напомнил ей Росс.

— Мы не жили с врагом, — пояснила Блейз.

Спальня ее мужа была обставлена почти со спартанской строгостью и напомнила Блейз кабинет отца. Кровать на четырех ножках, высокий комод и несколько других предметов были из красного дерева, обивка мягкой мебели, балдахин над кроватью, покрывало и ковры выполнены в приглушенных, спокойных голубых тонах.

Спальне не хватало женского прикосновения, и Блейз решила на предстоящей неделе заняться ею. Возможно, она также съездит в Ньюмаркет и поведет Кайру в кондитерскую.

— Тебе могут принести еду сюда, если ты устала и не хочешь спуститься к обеду, — предложил ей Росс.

— Я не пропущу обеда даже за все виски Шотландии.

— Танцуя с тобой на свадьбе твоей сестры, я думал, что ты мягкая, наивная и женственная, а теперь обнаружил, что ты кровожадная львица. — Он поцеловал Блейз в губы. — Тебе доставляет удовольствие препираться с Селестой.

— Я вообще не получаю удовольствия от препирательств, — возразила Блейз, — но Селеста мне не нравится.

— Вы можете сосуществовать в мире?

— Сомневаюсь.

— Может быть, попробуешь? — улыбнулся Росс.

— Сделаю все, что в моих силах, — пообещала Блейз, — но общение со скандалистами означает ведение активных действий. — Она повернулась спиной к мужу и попросила: — Пожалуйста, расстегни пуговицы.

Росс расстегнул ряд пуговиц на спине платья от ворота до талии и, раздвинув полы, провел пальцем по стройному позвоночнику, за пальцем последовали губы, а потом он слегка укусил Блейз в шею.

Блейз замурлыкала от удовольствия и, дав возможность платью соскользнуть с одного плеча, шепнула:

— Поцелуй меня там.

— Леди Макартур, вы пытаетесь соблазнить меня.

По его голосу Блейз почувствовала, что он улыбается, и, отклонившись назад, прижалась к его крепкому телу, а Росс, обхватив ее руками, сквозь платье накрыл ладонями ее груди.

— Сядь на кровать, и я тебя соблазню, — прошептала она.

— Я покладистый и готов на все.

Росс повернул ее, не выпуская из объятий.

Они прошли через комнату к кровати, Росс сел на край, а Блейз встала перед ним. С обольстительной улыбкой на губах она смотрела ему в глаза и дюйм за дюймом спускала лиф платья с плеч до самой талии. Потом платье соскользнуло на пол, образовав озерцо у ее ног, и Блейз переступила через нее, оттолкнув одежду ногой в сторону, и сбросила туфли.

Оставшись в сорочке и чулках, Блейз подняла правую ногу и поставила ее на кровать рядом с Россом.

— Скатай вниз мой чулок.

Скользнув руками вверх по ее ноге, он снял подвязку и, швырнув ее через плечо, скатал чулок вниз по ноге.

— Пойдем в постель, — хрипло сказал Росс, — я уже готов.

Покачав головой, Блейз убрала с кровати правую ногу и поставила рядом с ним левую. Росс снял подвязку, швырнул ее через плечо и скатал чулок вниз.

Не отрывая от мужа взгляда, Блейз спустила с плеч бретельки сорочки и, когда та скользнула к ее ногам, осталась в чем мать родила.

Опустившись перед ним на колени, Блейз потянулась к его брюкам и, когда он спустил их, наклонилась и поцеловала его мужское достоинство.

— Сядь ко мне на колени, — велел Росс.

Раздвинув ноги, Блейз села верхом и впустила его глубоко в себя. Они двигались взад-вперед, слившись телами от бедер до груди и сомкнув губы в поцелуе.

Блейз первая достигла рая и взлетела на вершину блаженства. Росс какое-то время еще двигался внутри ее, пока, содрогнувшись, не последовал за Блейз.

— Ты меня убила. — Росс опрокинулся на спину, потянув за собой Блейз. — Черт, меня не хватит на оставшиеся сорок лет!

— Не беспокойся о том, что умрешь и оставишь меня вдовой, — улыбнулась Блейз, подняв голову. — Я снова выйду замуж.

— Черта с два!

Позже супруги спустились вниз, опоздав к обеду. Идя по коридору, Блейз старалась приготовиться к тому, что ей предстояло. Ей было жаль, что пришлось уехать из Шотландии. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы свекровь исчезла. Беременность сделала Блейз слабой, раздражительной и капризной. Это означало, что терпение ее на исходе.

— Вы заставили нас ждать, — сделала им замечание Селеста, когда они вошли в столовую.

— Вам незачем было ждать нас; — отозвался Росс.

— Твой отец решил, что мы будем обедать все вместе в… — Селеста взглянула на Блейз, — в ее первый вечер здесь.

— Меня зовут леди Макартур, — доложила ей Блейз и услышала приглушенный смех.

Герцог Килчурн улыбался, Мейри Макартур прикрыла рот рукой, и только Аманда Стэнли, очевидно, не оценила комизма ситуации и, не сводя глаз с матери, ожидала ее ответа. Девушка немного нервничала, так как, по всей вероятности, никогда не наблюдала, чтобы кто-то бросал вызов старой ведьме.

— Прошу вас, леди Макартур, садитесь, — произнесла Селеста.

— Благодарю вас, ваша светлость.

Герцог и герцогиня Килчурн сидели на противоположных концах стола, а Росс и Блейз сели напротив Мейри и Аманды.

Ощущая испускаемую герцогиней ярость, Блейз постелила на колени салфетку и приготовилась к совместному обеду. Она чуть ли не улыбнулась от радости, когда лакей поставил на стол перед ней тарелку огуречного супа.

— Моя жена не употребляет спиртное, принесите ей лимонад, — обратился Росс к лакею.

— Выглядит аппетитно. — Блейз зачерпнула ложкой суп и попробовала его, а когда лакей вернулся с лимонадом, сказала: — Передайте повару, что суп выше всяких похвал.

— Да, миледи.

Лакей, по-видимому, был удивлен, что она заговорила с ним.

— Мы не разговариваем с прислугой, — сделала ей замечание Селеста.

— Я разговариваю с тем, с кем хочу, — с невозмутимой улыбкой сообщила ей Блейз.

— Да, конечно.

На лице герцогини Килчурн появилось недовольное выражение.

Блейз испытала неприятный момент, когда подали салат с телячьей печенью, но Росс, взяв ее тарелку, переложил кусочки печени на свою.

— Доджер, передайте повару, что моя жена не ест мяса, рыбы и птицы, — сказал Росс.

— Да, милорд.

— У нас здесь не угождают привередливым едокам, — проворчала Селеста.