Книга Ким Ир Сен - Андрей Балканский

— Вот именно, — кивнул Ким и чокнулся с ним рюмкой сочжу.

Что касается стран Восточной Европы, корень их провала КимИр Сен видел еще и в слишком тесных связях с Москвой, которая, начав перестройку, потащила их за собой на дно. Диагноз знакомый: низкопоклонство. «Когда в СССР произносили "а", у них тоже можно было услышать "а", а когда первые произносили "б", и последние повторяли по их примеру — "б". Низкопоклонство перед Советским Союзом было до того губительным, что в одной из этих стран имели хождение разговоры, что когда в Москве шел дождь, люди в той стране, даже без дождя, ходили с зонтами. На самом деле страны Восточной Европы уподобились республикам Советского Союза… Мы делаем все, всегда стоя на собственных позициях, по своему образцу. Пусть в Москве идет дождь. Но если в нашей стране сияет солнце, зачем же нам ходить с зонтами и оглядываться на других?»4

В апреле 1992 года в столице КНДР прошел Пхеньянский форум революционных партий. Итоговую декларацию подписали более 70 коммунистических и левых партий разных стран, включая компартии США, Великобритании, Ирландии, Индии. Россию на форуме представляли ВКП(б) Нины Андреевой, РКРГТ, Союз коммунистов. Это была своего рода заявка на лидерство в мировом левом движении после падения коммунизма в СССР и Восточной Европе.

Она была изначально обречена на неудачу. Во-первых, возможности КНДР — небольшой страны, переживавшей к тому же период экономических трудностей, — уже в который раз не соответствовали ее амбициям. А во-вторых, преобладающим трендом в левом движении, особенно среди старых, и влиятельных партий во Франции, Италии и других странах, стало движение в сторону мягкого, социал-демократического варианта идеологии, то есть — в противоположную от твердокаменных идей чучхе сторону. Хотя при этом Пхеньян сохранил определенное влияние на левую среду через сеть кружков и обществ по изучению кимирсенизма во многих странах мира.

Из пусть и обособленной части коммунистического лагеря, претендовавшего на то, чтобы распространиться на всю планету, КНДР превратилась в изолированный от остального мира анклав. Для небольшого государства с экономикой, завязанной на страны соцлагеря, и прежде всего — СССР, разрыв традиционных связей стал настоящей катастрофой. Импорт из России в Северную Корею сократился на 50–75 процентов. Прекращение поступления нефтепродуктов (Москва предложила рассчитываться за них в валюте) привело к сворачиванию строек и остановке большинства предприятий. ВВП начал стремительно падать.

Зато политическая система КНДР оказалась вполне подходящей (а возможно — и единственно подходящей), чтобы выдержать испытания 1990-х годов. Ким Ир Сен смотрел на все происходившее с восточным спокойствием. «Пусть даже небо упадет на землю, мы не свернем с избранного пути» — таково было его кредо.

В 1990-е годы продолжался процесс продвижения Ким Чен Ира к вершинам власти. Причем шел он по армейской линии. В 1991 году Ким Чен Ир становится Верховным главнокомандующим КНА, в 1992-м — маршалом КНДР, в 1993-м — председателем Государственного комитета обороны. Ким Ир Сен, в свою очередь, к 80-летию получил чин генералиссимуса.

В 1992 году Ким Чен Иру исполнилось 50 лет. Юбилей отмечался широко и помпезно, а 16 февраля стало национальным праздником. По этому случаю отец написал торжественную оду:

На гребне горы Пэкту Возвышается пик Чен Ира, Огибая его, течет речка Собэк. Как-то настало пятидесятилетие Кванменсона, наряду с большой эрудицией И полководческим искусством Обладающего преданностью И сыновней любовью. От грома ликующих возгласов Всего человечества, Выражающего ему чувство почтения единое, Содрогаются небо и земля!

В конце жизни Ким Ир Сен сделал примирительный жест в отношении некоторых умерших опальных партийцев. Например, приказал перезахоронить на Тэсонсанском кладбище прах тех из бывших партизан, кто был снят со своих постов в ходе чисток или погиб при странных обстоятельствах. Жест этот, разумеется, был адресован не самим покойникам, а членам их семей и детям, которые продолжали работать в органах власти. И призван был сплотить их вокруг Ким Чен Ира.

В 1992 году Верховное народное собрание приняло ряд изменений в Конституцию, которые должны были отразить новое положение страны в мире. В новой редакции Основного закона была закреплена руководящая роль ТПК и продекларировано, что «КНДР осуществляет всю свою деятельность под руководством Трудовой партии Кореи». Появилась и специальная глава «Оборона страны», в которой было зафиксировано «вооружение всего народа, превращение всей страны в крепость, превращение всей армии в кадровую и ее модернизация». Конституционный статус получил Государственный комитет обороны, ставший фактически ключевым органом власти в стране.

Из текста окончательно исчезли упоминания о марксизме-ленинизме, пролетарском интернационализме и диктатуре пролетариата. Все это было уже не актуально. Зато идеи чучхе именовались теперь «исконно корейскими руководящими идеями». Это отражало дальнейший дрейф идеологии в сторону национализма. Легитимация режима теперь исходила не столько из марксизма, сколько из древней корейской истории.

Известен тезис, что история — это политика, опрокинутая в прошлое. Для КНДР же история — это чучхе, опрокинутое в прошлое. В преклонном возрасте Ким Ир Сен, оставив текущие дела по управлению страной, стал все больше думать о вечном. Он активно пропагандировал «пятитысячелетнюю историю корейского народа» и развивал культ великих корейских правителей древности, среди которых особое место занял полулегендарный «отец нации» Тангун.

Согласно преданию, Тангун (Небесный князь) был сыном божества Хвануна. Он пожелал жить среди людей и сошел на землю на горе Пэкту. Там он встретил тигра и медведицу, которые молили его превратить их в людей. Хванун дал им по стебельку полыни и по 20 чесночин и велел 100 дней не показываться на солнце. Тигр столь суровых испытаний не выдержал, а медведица превратилась в женщину и родила от Хвануна сына. Тангун основал государство Чосон со столицей в Пхеньяне. Он прожил на земле 1908 лет, после смерти вернувшись в мир духов.

Культ Тангуна был традиционно развит в Корее. Некоторые религиозные течения с начала XX века стали обожествлять его. Долгое время летоисчисление на Юге велось с начала правления Тангуна, а его день рождения является национальным праздником. В 1960-е годы фигуру «отца нации» для популяризации модернизации по-корейски использовал Пак Чон Хи.

В январе 1993 года Ким Ир Сен заявил, что следует правильно истолковывать биографию Тангуна и историю древней Кореи, которые извращались вследствие колонизаторской политики японских империалистов. Окрыленные словами вождя северокорейские археологи через месяц обнаружили неподалеку от Пхеньяна могилу Тангуна с останками самого Небесного князя и его жены. Их возраст был датирован в 5011 лет. (Ученые из других стран отнеслись к открытию скептически, однако их к экспертизе останков не допустили.)

Вскоре Ким встретился с археологами и реставраторами и произнес речь «О направлении реставрации могилы Тангуна». Он назвал раскопки могилы «великой победой отечественной археологии и огромной гордостью корейской нации» и подчеркнул, что из мифологического героя Тангун теперь превратился в историческую личность. Политическое значение их работы было четко разъяснено ученым: «Надлежащая реставрация имеет важное значение. Она продемонстрирует, что наша страна имеет древнюю пятитысячелетнюю историю, что наша нация — единокровная нация, в жилах которой течет кровь одних и тех же предков, уже с момента ее образования, и что столица революции Пхеньян исконная родина корейской нации, где и родился Тангун»5.