Книга Убивая ангелов - Кейт Родс

– Не могу. Он винит нас во всех бедах. Попробуем к нему подойти – подаст в суд за некомпетентность.

– Можно? – спросила я.

Бернс пробормотал что-то неразборчивое и нахмурился, что у него означало категорический отказ. Я не стала спорить и отвернулась к окну.

– Таблоиды заплатили бы за нее целое состояние, – сказал он, еще больше распаляя мое любопытство.

Наверняка там значились десятки имен знаменитостей – актеров, футболистов, бизнесменов… Может быть, дорогу к двери Поппи нашли даже члены кабинета министров. Неудивительно, что Дон так напрягся. Впервые в жизни он стал хранителем государственных тайн.

– Тупик, да? – вздохнул он. – Кингсмит в списке убийцы, но к себе нас не подпустит.

Я выдержала его взгляд.

– Нам не о нем надо беспокоиться. Если нападут на Кингсмита, опасность нависнет и над его семьей.

Бернс не удостоил меня ответом, но с места сорвался так, что покрышки взвизгнули.

Глава 43

– Высажу тебя на стоянке такси, а потом вернусь туда, – сказал Бернс. Машина резко дернулась вперед. Сгорбившись над рулем, инспектор уже не притормаживал на повороте.

– Я поеду с тобой, – возразила я.

Такое решение я приняла, думая о Софи. Она наверняка уже знала о смерти Фрайберга, и уже одно наше присутствие могло ее поддержать. По пути Бернс купил два больших стакана кофе. На часах было начало восьмого, и до дома Кингсмитов оставалось полмили.

– Тут кофеина столько, что можно убить лошадь, – сказала я.

– Зато уж точно не уснем. – Судя по тому, как решительно инспектор выдвинул подбородок, он приготовился ждать до наступления следующего тысячелетия.

Два охранника, по-прежнему стоявших по обе стороны от двери, напоминали актеров, занятых в пробе для очередного фильма «бондианы». Не считая этих парней, дом ничем не отличался от соседних – богатый и слишком большой, как перекормленный бизнесмен. До меня лишь теперь дошло, что Лола, твердо решившая присматривать за мной, все еще ждет в моей квартире. Я вышла из машины и набрала номер на мобильнике. Тучи сгустились, заляпав небо угольными мазками.

– Ты видела Даррена? – спросила я, когда моя подруга ответила.

– Еще нет, – разочарованно ответила Лола.

– Это хорошая новость. Если появится, позвони в полицию. Пообещай, что не станешь с ним разговаривать.

Я дала ей номер оперативного штаба, хотя и сомневалась, что она его записала. Зная Лолу, скорее верилось в то, что она выскочит и сама прислужит Кэмпбеллу.

Бернс прихлебывал кофе такими глотками, будто потреблял панацею от всех хворей. Увлекшись, он не замечал ничего вокруг, и я, воспользовавшись моментом, присмотрелась к его новому образу. Ему не хватало какого-то дюйма, чтобы стать по-настоящему симпатичным. Сбросить еще пару стоунов – и трансформацию можно считать законченной: из заношенного надувного костюма толстяка выступит статный худощавый мужчина. Оливер Харди обратится в Стэна Лорела[78]. Хотя я все еще ждала, что прежний Бернс вернется и затопчет нового Бернса.

Инспектор вдруг напрягся и подался вперед:

– Вот она.

Софи Кингсмит стояла в дверном проеме и мило болтала о чем-то с охранниками, одновременно угощая их чаем и очаровывая своей беспокойной улыбкой. Дон смотрел на нее с нескрываемым восхищением.

– И как только этот говнюк заполучил такую девушку? – проворчал он.

– Загадка. Должно быть, ей недостает самоуважения.

Охранники вернули чашки, Софи вернулась в дом, и в окнах первого этажа загорелся свет. «Интересно, – подумала я, – чем занимается Макс с тех пор, как закрылся банк? Не имея возможности ни работать, ни играть в гольф, он, должно быть, сам не свой…»

Чтобы занять себя хоть чем-то, я перебрала компакт-диски в багажной сетке: Кертис Мейфилд, Рай Кудер, Эл Грин, Эми Уайнхаус…[79] Еще несколько – весьма сомнительный, на мой вкус, выбор вроде «Проклеймерс»[80] и Адам Ант[81] – прятались под сиденьем, но момент для критики был неподходящий. Когда я снова подняла голову, свет горел уже во всех окнах. Возможно, это было частью выработанной семьей стратегии. Если убийца притаился где-то неподалеку, то освещенный дом должен предстать крепостью, в которой никто не спит. Бернс, похоже, точно вознамерился бодрствовать всю ночь.

– Разговаривай со мной, чтобы я не уснула, – попросила я.

– О чем?

– О чем угодно. Расскажи хотя бы, почему ты переехал из Эдинбурга сюда.

Дон раздраженно пожал плечами, и я подумала, что ему, наверное, так же неприятно говорить о прошлом, как и мне.

– Я вырос в Мидлотиане[82]. В моем поселке нет ничего, кроме шахтерских домишек, кладбища и супермаркета «Спар». Под завязку паб заполнялся только по понедельникам, когда выдавали пособие по безработице, в остальные дни там не было ни души.

– И ты сбежал?

– Можно и так сказать. – Инспектор не сводил глаз с дома. – Получил стипендию от Эдинбургского колледжа искусств, но через год меня оттуда выгнали за плохое поведение. Вот тогда-то я и рванул сюда, поджав хвост. Отец бы просто из дома меня выгнал.

Вот так сюрприз! В мое представление о Бернсе никак не вписывалось ни буйное прошлое, ни талант к живописи.

– А почему ты пошел в полицию?

– Вариантов было немного. Армия, флот, полиция. А предложить-то мне было особенно и нечего.

– Но потом-то оставаться было необязательно?

Дон посмотрел на меня искоса.

– Это что? Сеанс вечернего психоанализа с доктором Элис Квентин?

– Просто стараюсь не уснуть.

– Тогда ладно. Открою мой маленький грязный секрет. Сначала я думал, что возненавижу эту работу, а оказалось, что она подходит мне на все сто. Кто-то же должен бросать этих извергов за решетку. А пошел бы в колледж искусств – чем бы сейчас занимался? Учил бы детишек рисованию в какой-нибудь дерьмовой школе в Мидлотиане?

– И какая у тебя в жизни цель? Заветное желание?

– Бог ты мой! Вот же привязалась… – Полицейский на секунду задумался. – Хочу, чтобы у моих мальчишек был выбор пошире. А так… да пусть хоть шезлонги на пляже двигают! Я на них давить не стану. – Он помолчал, потрясенный собственной откровенностью. – Ну а ты? Какая у тебя самая большая мечта?