Книга Общество мертвых пилотов - Николай Горнов

Токарев крепко сжал голову руками, словно хотел удержать в ней мысли, которые носились там галопом, норовя выскочить и навсегда раствориться в недрах психосферы. Сначала он думал о том, почему Вадим пропадает куда-то на долгие годы, а когда появляется, то первым делом переворачивает всю его жизнь вверх ногами. Потом вернулся мысленно к Стражам. Он и сам после долгих раздумий приходил к выводу, что идентичные мысли людей должны, вероятно, сливаться в некую общую субстанцию, постоянно подзаряжающуюся энергией. Пока люди думают, она живет. Перестают думать – она умирает. Но Страж – это, видимо, нечто большее. Страж не только забирает, но и может делиться избыточной энергией с лояльным к нему человеком. И этот человек, подключенный к энергоинформационному паразиту, субъективно переживает свое подключение как чувство сопричастности. С таким чувством Токарев был хорошо знаком. Он и сам неоднократно его переживал. И видел многих, искренне вдохновленных совершенными, порой, пустяками. И много раз Токарев задавал себе вопрос: отчего эти люди занимаются такими пустяками с огромным энтузиазмом, с открытыми от восторга ртами, с горящими от счастья, но при этом совершенно пустыми глазами?

Да, конечно, подключение к Стражу размывает границы личного «я» и вводит человека в некую коллективную личность. Но при этом подключение имеет и массу плюсов. Человек может воспользоваться не только чужим опытом, но и защитой, которую обеспечивает Страж. И чем больше Страж, тем защита сильнее. У маленького Стража – семейного, например, – возможности и не могут быть велики. Но существуют ведь и чудовищно огромные энергоинформационные объекты, рожденные коллективностями государств, наций, религий, идеологий. В любом случае неофит получает от Стража довольно крупную «подачку». Лишь спустя некоторое время Стражи процеживают новичков через мелкое сито. Если человек искренне готов нести идею в массы, то Страж продляет мандат на поддержку. Если не готов, энергетическая подпитка ослабевает. Или прекращается совсем…

– Не спи, замерзнешь! – встряхнул друга Вадим.

– Пытаюсь…

Токарев соскочил с парапета, попрыгал на месте, обхватив себя руками. Стало совсем холодно.

– О Стражах думаешь, – сделал вывод Вадим.

– Ты знал или опять догадался?

– Догадаться было не сложно…

– Я вот что никак не пойму. – Токарев потер виски. – Если Страж дает человеку свою защиту, то в подключении, если разобраться, ничего плохого и нет. Или я что-то не так понял?

– Вопрос, конечно, интересный. – Вадим усмехнулся. – Защита коллективных людей для Стража – это вовсе не альтруизм, а простая оптимизация энергетических затрат. Страж не думает. Он действует рефлекторно. Пока коллективные люди выполняют функцию, на мелочи они отвлекаться не должны. В том числе, не должны расходовать энергию на личную защиту. Человек, подключенный к Стражу, вообще не участвует в конфликтах. Если возникла сложная ситуация с двумя подключенными к одному Стражу, то Страж сам решает, кто из них будет победителем в споре. А если столкнулись интересы людей из разных, так сказать, кланов, то между собой разбираются уже Стражи. Поэтому подключенные люди никого не боятся. Да ты и сам, думаю, таких видел много раз…

– Видел, – согласился Токарев. Он вспомнил, как один из его близких знакомых после длинной полосы неудач переехал вдруг в Москву, получил хорошую работу, удачно женился на разведенной племяннице главы отраслевого комитета Госдумы, карьера его пошла в гору, а все прошлые беды мигом позабылись…

Вадим вытащил из кармана дрожавший от нетерпения мобильник и с явной неохотой поднес к уху.

– Да, скоро буду, – сказал он, покосившись на Токарева. – Да, грузите… Да. все точно… Если они не согласятся, то пусть меня дожидаются. Ничего с ними не сделается…

– Может, я провожу тебя до самолета? – предложил Токарев.

– Хорошая мысль, – кивнул Вадим. – Заодно и прогуляемся. Давно пора сменить место дислокации. Я как-то забыл, что в Сибири быстро и неожиданно холодает. С такими морозами и коньяк не спасает…

Пробежавшись трусцой к центральному входу в аэровокзал, друзья слегка согрелись. В главном зале было малолюдно. Три красных агрегата угрюмо утюжили мраморный пол в разных направлениях, оставляя после себя мокрые разводы. Продавцы ларьков с пивом, газетами и сувенирами откровенно зевали за прилавками из пластика. Скучающий вид был и у камуфлированных сотрудников Службы безопасности с черными «Глоками» на толстых задницах. Ввиду редкости пассажиров заняться им было нечем. Все европейские транзитники уже погрузились в свои «Аэрбасы», азиатские прибудут на «Боингах» только ближе к полудню, а пассажиры внутренних рейсов были еще только на пути в аэропорт.

– Дай мне минутку, – попросил Токарев, задыхаясь. Пробежка с коньяком слегка перетрудила его организм.

– Отдышись, конечно. – Вадим, замедлил шаг. – А на счет Стражей ты не особо переживай. Подключение – это дело сугубо добровольное и осознанное. В том-то и весь фокус. И чем искреннее люди, тем больше получают бонусов. Как в большой корпорации, когда самые сладкие подачки получают те, кто откровеннее остальных лижет руководству задницу. Стражей не нужно бояться. Нужно лишь учитывать их существование. Стражей люди формируют сами. Можно сказать, что они являются продуктом надежд и чаяний. Страж – он как бы задает корпоративные стандарты. Или правила поведения в определенной социальной группе. Чего хотят, например, фанаты «Омских ястребов»? Чтобы эта команда опять стала лучшей в Континентальной лиге. И Страж хочет того же. А если Стражи, порой, работают грубовато, так и люди, кто их формирует, далеки от идеала.

– Все равно не нравится мне этот патернализм, – проворчал Токарев. – Вливайся и ни о чем думай. Здесь, мол, уже все обдумано…

– Надо же, а ты бунтарь. – Вадим рассмеялся и потянул друга за рукав. – Пошли, пошли, карбонарий. Хватит отдыхать. Времени мало. А от социума ты никуда не денешься. Человек – животное социальное, и свобода от социума ему слишком дорого обходится. Многие, кто попытался пробиться к свободе, просто сломались по дороге. Не каждый выдержит, когда близкая цель постоянно остается на линии горизонта. А иногда она вообще оборачивается миражом. Обрати внимание, чаще всего именно умные люди и скатываются в маргинальность.

– Но некоторым все же удается освободиться.

– Конечно, – охотно согласился Вадим. – Выше социума подняться можно. Но это уже будет уровень антропологической причастности, которому соответствует так называемое планетарное самосознание. На этой ступени человека не отягощает социальное отчуждение, он осознает себя не частью какого-то конкретного коллектива, а его индивидуальным проявлением. Есть и другие ступени свободы. Есть космологическая причастность – уровень космического самосознания, когда человек отождествляет себя со всем миром. А самая высшая ступень – онтологическая причастность, которая соответствует чистому бытию. На таком высоком уровне человек даже не осознает себя личностью. Но все эти три уровня нужно еще пройти в реальности, а не в своем воображении. В любой маленькой психиатрической лечебнице полно таких вот – «освободившихся»…