Книга Герой высшего качества - Дмитрий Казаков

Но впечатление от гнусного сна немного развеялось, лишь когда пустились в путь.

А примерно в полдень они увидели границу владений Ольвхоретана Пердигийского Младшего, более известного под прозвищем Три Пальца. Лес к этому времени распался на отдельные массивы, те уменьшились до рощиц, разделенных поросшими буйной травой полями.

И вот через эту лесостепь с запада на восток тянулась черта, составленная из воткнутых на расстоянии полсотни шагов друг от друга кольев. Они были огромны, каждый толщиной метр и высотой не менее пяти, и на вершине у них болтались некие шарообразные предметы, похожие на оббитые горшки.

Там, где дорога ныряла в проем между двумя из них, виднелось кособокое здание с башенкой, и над ним вился флаг.

— Что это? — спросил Егор, когда граница показалась на горизонте.

— Контрольно-пропускной пункт, — Ганди-Ла натянул поводья, останавливая пони. — Там сидят парни с оружием и проверяют всех, кто мимо проезжает, да еще и пошлину взимают.

— Нет, я имею в виду на кольях.

— А, это? — рахива прищурился, вокруг головы его на миг возникло лиловое сияние. — Черепа. Увеличенные магией и водруженные на постаменты локальные некрообъекты следящего типа.

— Прикинь, ну и финт, — Егор покачал головой. — То есть они раньше принадлежали живым людям?

— Почему только людям? Что за дискриминация? — Ганди-Ла сердито засопел. — Там, насколько я вижу, и эльфы, и гномы, и баргуды с гоблинами. Воплощенное в жизнь, а точнее в смерть, всеобщее равенство.

— Да я в другом смысле… То есть эти черепа взяли у живых?

— Нет, я думаю, что у умерших, — в некоторых вещах рахива, несмотря на выдающийся ум и обширные знания, демонстрировал потрясающую тупость. — Скорее всего, у казненных. Их во владениях черных магов всегда бывает предостаточно. Взяли, выварили и сделали следящие некрообъекты. То есть если кто в их поле зрения попадет, то стража тут же об этом узнает. И полоса этакой сигнализации тянется, насколько я знаю, от Белого моря до самой реки Ферт.

Чтобы простимулировать умственный процесс, Егор поковырял сначала в одном ухе, затем в другом. Помогло это мало, ни одной дельной мысли не возникло, зато глупых объявилась целая дюжина: притвориться мирными торговцами, обогнуть границу с востока, добраться до Риаро и пуститься вплавь…

— Рванем напролом? — предложил Бешеный Соня. — Убьем и всех заорем. Или наоборот.

— Хорошая мысль, — оживился Яхирон. — Давно я не отрубал никому голову!

Егор исподтишка глянул на повисшего неподалеку Аладдина, но тот красноречиво пожал плечами. Похоже, настал момент, когда герою нужно принять решение без всяких советов и подсказок.

— А корабли тоже досматривают? — спросил он.

— Конечно, — ответил Ганди-Ла. — И в дно эти колья с черепами вколочены, торчат из воды и пялятся во все стороны.

— Маскирующие заклинания?

— Я должен подумать, — признался рахива. — Прямо сразу в голову ничего не приходит.

— Тогда отъедем немного и устроим привал, — решил Егор.

Расположились они в стороне от дороги, в березовой роще на вершине холма. Бешеный Соня улегся в теньке, уместив под головой дубину, и захрапел. Ганди-Ла уселся на пенек и принялся скрести в затылке с таким ожесточением, что наземь едва не полетели чешуйки.

Егор с Яхироном наблюдали за ним с безопасного расстояния, а Аладдин и вовсе откопал себе небольшой окоп.

— Хоть я и ареальный, а эти маги порой такое выдумывают… — заявил он, водружая на голову старую, потертую каску.

Думал рахива активно, в землю рядом с ним колотили молнии, от макушки чародея шел дымок, воздух начинал дрожать, точно над раскаленным асфальтом, и в нем возникали смутные фигуры, похожие на демонов, а на соседней березе появлялись и опадали диковинные цветы.

— Вспомнил! — заорал он наконец радостным тоном греческого мудреца, не только открывшего новый закон, а еще и присвоившего ему собственное имя.

— Надеюсь, не имя той девицы, с которой развлекался наш герой в Тол-Асторе? — саркастически осведомился Аладдин из окопа. — Я хоть свечку и не держал, слышал, как койка-то скрипела.

Егор понял, что краснеет.

— Вспомнил! — повторил Ганди-Ла. — Есть один вариант… Только идти придется ночью.

— В то время, когда силы зла особенно сильны? — подозрительно осведомился Яхирон.

— Именно! Особенно сильны и самонадеянны! — рахива вскочил с пенька и изобразил нечто вроде сильно народного танца, исполняемого обычно толпой и в пьяном виде. — Слушай!

Дальше он обрушил на Егора лавину терминов из магической теории вроде «элоквенциальное искажение зрительных волн», «виртуальные псевдоколебания» и «трах-тибидох». Чтобы разобраться в ней, Грачеву пришлось затратить некоторые усилия, а также привлечь Аладдина в качестве консультанта.

— То есть используя силу этих самых некрообъектов, ты сделаешь нас невидимыми для них? — спросил Егор. — Мы окажемся в центре… э, облака незримости и сможем проехать через границу?

— Верно, верно, — Ганди-Ла возбужденно закивал. — Но все это возможно только в полной темноте.

Нужного момента пришлось ждать долго: сначала наступления ночи, потом захода луны, нагло разлегшейся в западной части небосвода.

— Приступаем! — объявил рахива, когда Серебряное Око исчезло за горизонтом.

Разбуженный на закате Махот захлопал глазами, а Егор ощутил, что его слегка потряхивает от волнения.

Они готовились вступить во владения Темного Властелина, впервые непосредственно столкнуться с магией человека, ради уничтожения которого он прибыл в Нифигляндию.

Ганди-Ла сел на корточки, затем резко вскочил и выбросил руки вверх, точно швыряя нечто в зенит. Егору показалось, что лица коснулось что-то невидимое, на краю зрения возникло слабое мерцание.

Но он тут же забыл об этих ощущениях, поскольку тьма вокруг ожила.

Она задвигалась и забурлила, точно варево в котле, на фоне мрака поплыли еще более черные полосы, напоминавшие щупальца. Свет звезд померк, точно небо над поросшими березами холмом закрыла мгновенно сгустившаяся туча, над самой землей побежали серые волны.

Лошади испуганно захрапели, а Бешеный Соня недовольно заворчал.

— Тихо все! — рявкнул Ганди-Ла, вокруг которого точно плясали тысячи призрачных светлячков: желтые, белые и зеленые огоньки метались туда-сюда, но при этом не освещали ничего.

На миг Егору показалось, что рахива тает, исчезает в облаке из хитро перемешанных тьмы и света. Вновь укрывшийся в окопе Аладдин выглянул — стали видны выпученные глаза под каской, — сдавленно выругался, помянув «слабоумных колдунов», и спрятался вновь.

Ганди-Ла, почти растворившийся, смутная тень среди огня и мрака, начал декламировать нечто похожее на горьковского «Буревестника» и замахал руками, точно наматывая на них длинную веревку.