Книга История Войска Донского. Картины былого Тихого Дона - Петр Краснов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если бы атаман Орлов и донские казаки успели исполнить это поручение, они прославили бы себя более, нежели Ермак – покоритель Сибири… Но не судил Господь совершить великий замысел государя!
Уже с первых же шагов в задонской степи страшные трудности встречались казакам. Дороги были занесены снегом, и артиллерия выбивалась из сил, вытаскивая пушки из глубоких сугробов. Нигде не было квартир для обогревания, и люди и лошади стыли и мерзли на холодном ветру в степи. Не было топлива, не хватало провианта, не было сена и овса. Некормленые лошади еле брели навстречу жестоким холодным буранам.
В начале марта вдруг настала оттепель. Заиграли ручьи, размокла степь, грязь стала непроходимая. Каждая балка сделалась страшным препятствием. Через пустую, обыкновенно, речку Таловку войсковой старшина Папузин еле переправился. Сорок верст шел он по колено в грязи, а через самую Таловку переходил по устроенному им из хвороста, хуторских огорожей, ворот и крыш мосту.
Наконец подошли к Волге. Лед вздулся и побурел. Лошади проваливались на нем. Местами он уже тронулся. Денисов со своей колонной подошел к нему и увидел, что переправа опасна. Через всю реку поставил он мужиков с веревками и им придал по несколько казаков для оказания помощи. Начали вести лошадей, но они проваливались и шли по дну. Однако Денисов знал, что на больших реках лед в середине всегда толще, и, вот, он приказал повести своих рослых и сытых лошадей вперед. Сначала они проваливались, но потом перешли. За ними потянулись и казаки. До 700 лошадей провалилось, но казаки вытащили их всех. Пять часов длилась переправа.
И опять пошли, сперва по Волге, потом по течению реки Иргиза. Степь становилась все безлюднее и пустыннее. Комиссионер Теренин, обязавшийся доставлять хлеб и фураж, не выполнял своего обязательства: на Волге это лето был неурожай, и он не мог собрать продовольствия. По приходе на ночлег не находили овса, да и сено было пополам с мусором. Лошади падали от бескормицы, и путь, пройденный казаками, обозначался длинной вереницей вздувшихся конских трупов, да черными стаями ворон.
Громадной толпой втянулись донцы в безграничные степи и затерялись в них, как песчинка. Замолкли удалые песни. Мерзли по ночам казаки, а днем мучились в грязи и лужах, в которые обращало степь весеннее солнце. Много было уж и больных казаков. Цинга появлялась.
А впереди была все та же степь, и конца края ей не было. И солнце вставало там в золотистом тумане, и равнина тянулась весь день, сегодня, как вчера, как будет и завтра.
Тяжело было казакам, но молча, без ропота шли они воевать с неведомым врагом, завоевывать для России далекую Индию.
Прошли от Дона без малого семьсот верст по пустыне. 23 марта, накануне Светло-Христова Воскресенья казачий отряд, находившийся в селе Мечетном Вольского уезда Саратовской губ., догнал курьер из Петербурга. В ночь с 11 на 12 марта скончался император Павел I и на престол вступил император Александр Павлович. Он повелевал вернуться домой. Сейчас же приказано было собрать полки. К ним вышел атаман Орлов и воодушевленным, дрожащим от радостного волнения голосом сказал:
– Жалует вас, ребята, Бог и государь родительскими домами!
В первый день Пасхи атаман и некоторые полки слушали обедню в Старообрядческом монастыре недалеко от Мечетного. Весело было в этот день в казачьем лагере. Стреляли пушки, палили из ружей, пили песни.
В день Благовещения пошли в обратный путь. Обратный путь был легче. Наступала весна. Становилось теплее, но местами еще грязь лежала непролазная. Между 9 и 17 апреля полки вернулись домой. Хоперские, медведицкие, бузулуцкие, верхне-донские и донецкие казаки были отпущены прямо с границы, остальные с офицерами левой стороной Дона пошли к Черкасску.
2 мая атаман прибыл в Черкасск.
После Суворовского перехода через Альпы – Оренбургский поход донских казаков самое трудное из походных движений. 1564 версты сделаны 20-тысячным конным отрядом в два месяца по безлюдной степи в весеннюю распутицу. Сделано без потерь в людях и без отсталых. И лошади вынесли этот поход, несмотря на бескормицу, хорошо. На полк пришлось павших лошадей от 62 (в Атаманском полку) до 12-ти (в полку Миронова).
Много лет прошло с тех пор, уже нет в живых никого из участников этого похода, но старики еще помнят рассказы отцов о таинственном походе к стороне Оренбурга, о том времени, когда на Дону казаков как повымело: – никого не осталось и бабы работали все работы. Помнят это страшное, тяжелое время вечных походов.
А молодежь, рассуждая об этом походе на Индию, часто задает вопрос – могли ли бы казаки дойти до Индии, могли ли бы разорить ее?..
Много великих подвигов совершили казаки. С одними пиками, пешком, брали они Измаильские твердыни, на легких лодках переплывали Черное море, от себя воевали, на свой страх брали Азов, с Суворовым перешли они заоблачные выси Альпийских гор, но это повеление – завоевать далекую Индию – было невыполнимо. Не знали те, кто посылал их, как далек и труден был этот путь и сколько препятствий на нем встретилось бы казакам. Дойти до Индии по безлюдной пустыне, без продовольствия и фуража было невозможно. Но войско Донское пустилось исполнять волю государеву без рассуждения – возможно это или нет. Если бы поход продолжился, может быть, все казаки погибли бы в нем. Поход на Индию замечателен тем, что в нем казаки показали, как велика и отлична у них была дисциплина и преданность государю, как закалены они были в походных невзгодах.
В умиленном восхищении слушаешь рассказы стариков о переправе через Волгу. Тонет в студеной воде одна лошадь и с ней казак, но по тому же страшному месту идет другой, третий. Часами по грудь в воде спасают казаки лошадей и друг друга, а потом голодные идут, сами не зная куда, по холодной безлюдной степи.
Наши деды всей своей доблестной службой учили нас совершать подвиги, и поход на Индию – пример высокого мужества, отчаянной решимости, святой покорности государевой воле!..
В то время, когда по всему свету ходили казачьи полки и имя казака делалось славным и страшным и французам, и немцам, и шведам, и полякам, и туркам, и татарам, и черкесам, когда войско Донское головами своих сыновей заслуживало одно белое знамя за другим, – в это время внутри войска произошли большие перемены.
Уже со времен Петра Великого шумный круг войсковой не сходился на Черкасской площади для выбора войскового атамана. Вопрос о том, быть или не быть войне или походу, решался не всем войском Донским на кругу, а решался в новой столице Российской Империи – городе Санкт-Петербурге; там определялось также и сколько полков должно выставить войско Донское в поход, и только наряд этих полков делал войсковой атаман. И войскового атамана ставило уже не войско, а государь император выбирал в атаманы казака из прославившихся в войсках, или заявивших себя умом, сметливостью и распорядительностью.
Атаманами за это время были:
Василий Фролович Фролов
