Книга Железный канцлер Древнего Египта - Вера Крыжановская-Рочестер

– Сераг скончалась! – воскликнул он. – Отец, в этом видна рука храма, – неуверенно прибавил он.

– Это рука божества, чашу долготерпения которого переполнили злодеяния этого человека, – божества, которое захотело доказать ему, что если он волен назначать день свадьбы, то выполнение предназначения человека зависит от власти более высокой, – медленно и важно ответил Потифэра.

Выражение неумолимой жестокости, которой повеяло от него, ужаснуло Армаиса; никогда ничего подобного не видал он в спокойных, ясных глазах своего отца.

– Теперь иди и приготовься выразить горе, для тебя обязательное в этом случае; к тому же усопшим вообще всегда надо оказывать почет и уважение. Ты же навсегда избавлен от ненавистной тебе жены. Я иду принести жертву богам, – прибавил Верховный жрец, отпуская сына.

V

Тяжелый день, трагически начавшийся смертью Сераг, близился к концу, а у Иосэфа не было еще ни минуты отдыха. Весь день Адон был занят: сначала приемом именитых гостей, думавших попасть на пир, а теперь явившихся выразить ему свои соболезнования; затем – торжественным приездом Армаиса, явившегося в трауре и с головой, посыпанной пеплом, отдать, по обычаю, дань похвал и сожалений покойной невесте; наконец, распорядиться о похоронах. Только с наступлением ночи мог Иосэф удалиться в свою рабочую комнату и на досуге обсудить случившееся. Мрачный, нахмурив брови, ходил он в волнении по комнате. Что Сераг пала жертвой тайного преступления, – это было для него вне всякого сомнения; но искусство, с которым эта неведомая рука освободила Армаиса от брака, несравненно более унизительного для всей жреческой касты, чем его брак с Аснат, заставило Иосэфа призадуматься. Трудно было даже подозревать кого-нибудь; женская половина охранялась многочисленными и преданными слугами, а Сераг прислуживали и бодрствовали около нее в эту ночь несколько ее же соплеменниц. И никто ничего не видел и не слышал; никто даже не заметил, когда именно умерла она, а между тем, судя по ужасу, написанному на лице Сераг, она должна была проснуться. Или рука, впустившая змею, должна была быть чересчур искусна, или тайная наука храмов давала этим доказательство своего всемогущества. И вспомнился ему Шебна, который говорил ему, что магии доступно вызывать подобных вестников смерти под видом змей, скорпионов и других ядовитых животных, которые подползали к назначенной жертве и убивали ее наверняка; хотя старец и не сообщал ему секрета волшебства, но тем не менее Иосэф не сомневался в возможности такого дела. А раз жрецы решились на подобное средство, то и его собственная жизнь висит на волоске. И, тяжело вздохнув, он отер пот с лица. Как ни ненавидел он жрецов, а все-таки должен был молчать. Как доказать, что змея не спряталась в цветах или не вползла в комнату из сада? Подобные случаи бывают нередко.

Приход Пибизи, его любимого раба, прервал его размышления.

– Господин, – сказал он, – пришел человек, словно издалека, судя по его усталому виду, Он говорит, что знает тебя и хочет немедля тебя видеть.

– С ума он сошел, что ли? Выгони его вон и скажи, чтобы пришел в приемный день, если у него есть до меня просьба.

– Он не уходит, господин! Когда мы стали гнать его прочь, он нам сказал, что ты накажешь нас, так как у него есть до тебя важное дело.

– В таком случае, введи его сюда и сторожи, чтобы никто нас не подслушал.

Несколько минут спустя человек высокого роста, закутанный в темный плащ, вошел в комнату и пал ниц перед Иосэфом. Пытливым взором осматривал Адон пыльные одежды и старые сандалии незнакомца, как видно, старика, судя по его длинной седой бороде.

– Кто ты и что тебе от меня надо? Говори скорее, не теряй времени! – сказал он строго.

– Постараюсь, могущественный владыка, исполнить твой приказ.

Иосэф вздрогнул, услышав звучный голос, показавшийся ему знакомым, хотя он и не мог припомнить, где именно и когда он его слышал. В эту минуту незнакомец сбросил плащ.

– Шебна! – воскликнул Адон, отступая в испуге.

Старик не изменился; долгие годы прошли, не оставив на нем и следа; юношеский огонь горел по-прежнему в его глазах, когда он поднял их и, не вставая с колен, сказал:

– Да, это я! Настал тот час, который я предсказывал тебе, мой бывший ученик. Ты – на вершине славы, а я, простершись во прахе у ног твоих, пришел просить пристанища. Голод и меня привел к тебе искать спасения.

– Ты знал, что здесь найдешь меня? – спросил нерешительно Иосэф.

– Нет, я потерял тебя из виду; может быть, даже голод и не изгнал бы меня из мирного убежища, в котором я жил только для науки; да и много ли мне нужно: чаша свежей воды да несколько кореньев! Божественное повеление вынудило меня взяться за страннический посох. Я расскажу тебе подробно, что случилось… Но не дозволишь ли мне встать; в мои годы мне уже трудно стоять на коленях.

Видя движение Иосэфа рукой, он встал и прислонился к столу.

– Как-то ночью, когда я работал, явились мне три человека в белых одеждах, благообразных видом, с печалью на челе. – Приди нам на помощь, – сказали они, бросаясь на колени и лобызая мои ноги. – Ты приобрел силу и знания, которых нет у нас. Освободи нас от змеи, которая овладела нашей родиной и душит нас, – змеи, притесняющей невинного и отнимающей последний кусок хлеба у бедняка, умирающего с голоду. – Я им ответил, что они с миром могут идти к себе домой; что я вопрошу звезды и, если на то будет соизволение бессмертных, они укажут мне страну и вместе средства для ее освобождения. В теченье звезд написаны предначертания судьбы, и я прочел: «иди, мы приведем тебя!» Пустившись в путь, пришел я в землю Кеми, в которой царит голод и нищета. Придя сюда, я услышал в городе твое имя; тут, вспомнив, что могущественный Адон был некогда моим учеником, я захотел повидать тебя, отдохнуть под твоей кровлей и спросить тебя, знающего все соседние государства: где страна, угнетаемая неумолимым тираном, и кто эта змея, которую меня просили истребить люди в белых одеждах?

Он замолчал и не сводил пристального взгляда со внезапно побледневшего лица Иосэфа, который дрожащей рукой отирал со лба пот. «Это жрецы призвали его; он и убил Сераг» – как молния, мелькнуло в голове Иосэфа.

– Будто ты не знаешь, кто эти люди, – непримиримые враги мои, – и кто тот человек, которого они ненавидят и на кого клевещут, обзывая его змеей и тираном? – заметил с горьким упреком Иосэф. – Что дали они тебе, Шебна, за мою погибель? Во всяком случае, за твою дружбу я дам втрое!

Шебна покачал головой.

– Ты, значит, забыл мои поучения, если мог вообразить, что мага можно подкупить, да еще на преступленье! Те уважаемые люди призывали меня на помощь во имя сил небесных, во имя свободы и справедливости; они умоляли меня избавить невинных от нищеты и голодной смерти. Ты никогда не задумывался о том, какую цену имеет жизнь человеческая у престола Единого, Неисповедимого, имя которого произносится с трепетом. Берегись, Иосэф! Слезы, проклятья и мучения безвинных страдальцев, подобно темной туче, возносятся к небу. По непреложному закону, по которому всякая тяжесть обратно падает на землю, откуда брошена – ты легко можешь быть раздавлен!