Книга У истоков Руси - Иван Беляев

По договорной грамоте Мстислава Давыдовича Смоленского с Ригою и Готским берегом отношения русских и немецких купцов определялись следующими образом: 1-е, относительно суда. В случае суда между русским и немцем в Смоленске русский должен представить двух свидетелей, одного русского и одного немца; то же немцы должны делать для русских в Риге и других немецких городах. Русский в Смоленске не может приставить к немцу детского для вызова в суд, не объявивши о том наперед немецкому старосте; ни немец не может в Риге или на Готском береге приставить детского к русскому, не объявивши наперед русскому старосте. Ни немец не платит судных пошлин в Смоленске, ни русский гость в Риге и на Готском береге. Которое судное дело между немцем и русским порешено в Смоленске, того дела нельзя начинать снова, ни в Риге, ни на Готскому береге; равным образом дело, поконченное в Риге или на Готском береге, не начинается снова и в Смоленске. А суд как в Смоленске, так и в Риге и на Готском береге должен производиться перед добрыми людьми. Смоленский князь не должен вступаться в суд немцев, между собою они правятся своим судом; и немцам не вступаться, ежели русские купцы в немецкой земле будут правиться своим судом. Ни русин не может звать немца на суд к иному князю, кроме смоленского, ни немец в Риге или на Готском береге не может звать русского на иной суд, кроме Рижского или Готского. 2-е, относительно взыскания долгов. Ежели русский задолжает и русским и немцу, то взыскивать долг сперва немцу, а потом русским; точно так же ежели немец в Риге или в другом каком немецком городе задолжает и немцам и русскому, то при взыскании долга прежде всех удовлетворяется русский. Ежели русский будет взыскивать свой товар на немце в Риге, или на Готском береге, или ином городе немецком, то должен довольствоваться тамошним судом, а другого суда не искать, так же поступать и немцу в Смоленске. Ежели русский не станет платить долга, то идти к тиуну и взять у него детского. 3-е, относительно торговли. Немец, приехавши в Смоленск, может свободно торговать или в Смоленске, или везти свои товары в какую угодно сторону; точно так же и русский свободно торгует в Риге и на Готском береге или может ехать в другой какой немецкий город до Травны. Немец свободно покупает все товары в Смоленске, точно так же и русский в Риге и на Готском береге. Русский, купивши товар у немца и отвезши его к себе на двор, должен заплатить деньги, а не отдавать товар назад; точно так же и немец, купивши товар у русского, не может принудить русского взять товар обратно. Ежели испортятся или изотрутся весы, то их должно проверять по образцовым весам, хранящимся у русских в церкви Св. Богородицы на горе и у немцев в Латинской церкви. 4-е, относительно проезда купцов с товарами. Немец по всей дороге, по Смоленским владениям, едет ли в Смоленск или из Смоленска, не платит проезжих или мытных пошлин; точно так же и русский не платит проезжих пошлин, проезжая с товарами по немецкой земле. Когда немцы придут с товарами к волоку от Двины, то волоцкий тиун, по вестям нисколько не медля, должен нарядить волоцких перевозчиков; и ежели у которого перевозчика погибнет на перевозе товар, то за это платит вся община волоцких перевозчиков; то же самое немцы для русских гостей должны делать у себя. Ежели к волоку подъедут в одно время и русские, и немцы, то им бросать жребий, чей товар везти наперед; такой же порядок должны соблюдать немцы в своей земле для русских гостей. Ежели у русского или у немца на дороге бурею разобьет судно с товаром, то на воде и на берегу товар свободен от всякого насилия; и ежели у хозяина товар потонул, то ему никто не должен мешать вытаскивать его; и ежели у хозяина своих людей мало и понадобится помощь, то он должен нанимать при свидетелях и платить цену, по какой рядил при свидетелях, а сверх ряды с него не требовать.

Тот же почти порядок сношений русских с немцами записан и в Новгородской договорной грамоте около 1195 года: по этой грамоте суд производится также при помощи свидетелей, но сверх свидетелей еще требуется жребий и клятва; также не допускается переводить суд из одной земли в другую, а довольствоваться судом той земли, к которой принадлежит ответчик или где суд начался первоначально. Относительно взыскания долгов; в случае отпирательства должника требуется двенадцать человек свидетелей и клятва; но ни немца нельзя посадить в погреб в Новгороде, ни новгородца в Немецкой земле нельзя посадить в погреб за неплатеж долга, а только взять свое по приговору суда. Относительно торговли предоставляется полная свобода немцу в Новгородской земле, а новгородцу в Немецкой земле. Но еще; излагается одинаковость отношений к немцам в Новгороде, с отношениями в Смоленске в проекте договора немцев с новгородцами, писанном около 1230 года. 1-е, относительно суда. Ежели новгородец и немец имеют тяжбу друг с другом в суде, то должны представить двух свидетелей немцев и двух новгородцев; а ежели новгородец и немец не согласны в свидетелях, то дело решается жеребьем. 2-е, относительно взыскания долгов. Ежели новгородец должен и новгородцу и немцу, то долг платит наперед немцу. 3-е, относительно торговли: купцы немецкие и готландские свободно торгуют в областях новгородских по старому обычаю; все, приходя на гостиный немецкий двор, торгуют в нем свободно как русские, так и немцы; весы гостиного двора поверяются два раза в год. 4-е, в проезде немецких гостей с товарами по Новгородской земле постановляется: когда немецкие гости будут на Ижоре, то тамошний тиун высылает им перевозчиков, за что перевозчикам дается гостями определенная наемная плата. В случае кораблекрушения соседние жители не должны грабить гостей, а подавать им помощь. Такие же порядки и привилегии должны наблюдать и немцы в своих городах относительно приезжающих к ним новгородцев. Вероятно, такие же или подобные договоры заключались с немцами и другими торговыми народами и в других городах или областях Руси; но до нас сих договоров не дошло.

Земледелие во время Суздальщины оставалось в прежнем виде. Земледельцы жили общинами на своих общинных землях и на землях частных владельцев, князей, монастырей, бояр и купцов, а равным образом сами земледельцы могли иметь собственные земли и на них селить других земледельцев. Те из земледельцев, которые жили на землях частных владельцев, по свидетельству Русской Правды, в то время назывались ролейными закупами и по состоянию своему близко подходили к шимитам; они за пользование землею и за ссуды, которые давали им хозяева земли, должны были платить своею работою на хозяйском поле в пользу хозяина или давать хозяину условленную долю произведений, полученных с данной им земли, т. е. или половину, или две трети, или три четверти, или меньше, смотря по условию. Ролейный закуп, или по-нынешнему крестьянин, тогда не был прикреплен к земле, он свободно во всякое время мог оставлять землю хозяина, но не иначе как наперед рассчитавшись с хозяином, т. е. возвративши ему в целости полученную от него ссуду и выплативши наем. Равным образом и хозяин земли имел право сослать с земли ролейного закупа, ежели находил его неисправным работником или по другим причинам. Ролейный закуп, оставивши землю одного хозяина, мог поселиться у другого хозяина или вступить в сельскую общину, где его примут, и сесть на общинной земле и даже беспрепятственно мог приобрести себе землю в собственность и сделаться землевладельцем, ежели имел на то средства. В то время земледельцы свободно могли переходить из одной области в другую, даже из княжества в княжество, ежели они сами не связывали себя какими-либо обязательствами на той или на другой земле, ежели они исправно платили подати и за ними не было недоимок, которые каждая земледельческая община взыскивала строго с своих членов и без расчета в недоимках не спускала с своей земли. Ежели же земледелец оставлял землю хозяина или общины, не сделавши расчета, то назывался беглым и преследовался законом; хозяин или община имели право преследовать и отыскивать его везде. Во время Суздальщины князья, дорожа своими отчинными княжествами, постоянно заботились о размножении населения в своих областях и рады были всяким пришельцам и давали им все возможные льготы, только бы они сидели на занятых землях или не переселялись из княжеств; таким же образом смотрели на поселенцев и частные землевладельцы и сельские общины. Земли тогда было много, а земледельцев мало, и потому ими везде дорожили. Земледельцы, как полноправные члены русского общества, обязаны были нести военную службу подобно горожанам и другими членами русского общества, они же должны были укреплять города на случай неприятельского нападения и привозить нужные запасы. Впрочем, собственно, к военной службе земледельцев тогда приглашали редко, только в крайних случаях, когда неприятели вступали в ту или другую область, когда нужно было защищать свою родную землю. Но когда князь из своих видов вооружал земледельцев, то такового князя укоряли и говорили, что такой-то князь и поселян выгнал на войну. Так, о Ярославе Всеволодовиче и брате его Юрии во время их войны с Мстиславом Удалым летопись говорит: «Полки их были сильны вельми, все силы Суздальской земли были выгнаны и поселяне пешие». Сельские земледельческие общины управлялись так же, как и городские общины, старостами и другими выборными начальниками и имели свои мирские сходы или вече. Несколько сельских общин составляли одну большую общину, под названием погоста или волости, также с своим выборным начальством. Сельская община через своих выборных начальников или приговором сходки решала сама все дела и тяжбы между своими членами; но недовольный сельским судом мог идти с жалобой в волость или погост, где кроме выборных старост был еще начальник от князя, под именем тиуна или волостеля.