Книга Чаша любви - Филис Кристина Каст

Нара с почтением поклонилась предводительнице клана:

– Мы очень счастливы быть здесь, госпожа.

– Я рада, что наши ряды пополнились знахаркой и юным охотником, – улыбнулась Эльфейм.

– С него на сегодня уже достаточно, – нахмурилась Нара, глядя на своего подопечного.

– Думаю, достаточно с нас всех, – пробормотала Бригид, когда знахарка сняла Лайэма, который выглядел не очень довольным, с ее спины.

– Ты абсолютно права, подруга, – заявила Эльфейм и хлопнула в ладоши, привлекая внимание толпы. – Ужин накрыт. Давайте войдем в замок и воздадим должное мастерству наших кухарок.

Дети ответили ликующими криками и вскоре уже входили вслед за членами клана Маккаллан в широко открытые ворота замка.

Эльфейм стояла около Бригид, наблюдая за тем, как последние повозки втягивались во двор, а потом сказала:

– Лохлан говорил мне, сколько там детей. Мы для них все подготовили. Но видеть их... всех... Да, видеть – это совсем другое, чем слышать.

– Он тебя хотя бы подготовил, – фыркнула охотница. Эльфейм усмехнулась подруге, тепло обняла ее и призналась:

– Мне не хватало твоего острого язычка, Бригид.

27

Бригид облегченно вздохнула, потянулась, покрутила шеей и почувствовала, как расслабляются тугие узлы в плечах. Осторожно, так, чтобы копыта производили как можно меньше шума, она выбралась из опустевшего главного внутреннего двора и через открытые двери вошла в замок.

«Хвала Богине, наконец-то я одна! Дети, все семьдесят, включая моего не по годам развитого ученика, уютно устроились в недавно восстановленных казармах».

Ужин оказался похож на утомительную смесь хаоса и надзора за детьми. Бригид подумала, что будет вечно благодарна женщинам клана Маккаллан. Они рассыпались между детьми и, похоже, не возражали против бесконечной болтовни и непрерывно сыплющихся вопросов. Кентаврийка заметила множество смеющихся лиц и очень мало тех, кто удивлялся или смотрел на детей с подозрением. Конечно, так и должно было случиться. В отличие от воинов замка Стражи, у всех членов клана Маккаллан было больше двух лун, чтобы подготовиться к прибытию новых фоморианцев.

Здесь жил Лохлан, супруг вождя. Он являл собой пример того, как благородны его соплеменники. Теперь Бригид понимала, что зря подозревала его. Было видно, что почти все члены клана Маккаллан приняли мужа Эльфейм. Бригид покачала головой. Она наблюдала за детьми новых фоморианцев, поняла, как они добры, прекрасны душой. Теперь кентаврийка могла смотреть на Лохлана другими глазами.

Но она увидела по-другому не только новых фоморианцев. В душе охотницы разливалось какое-то беспокойство, томление. Она не хотела думать об этом, еще меньше желала признавать случившееся, но вовсе не потому, что трусила. Бригид привыкла встречать опасности и неприятности лицом к лицу, но она менялась. Теперь, когда кентаврийка оказалась дома, в единственном в мире месте, где ее не покидало ощущение уюта и безопасности, она особенно остро чувствовала изменения в себе.

Это интриговало охотницу почти так же сильно, как и беспокоило.

Внезапно перед ней вырисовались очертания внешних укреплений замка Маккаллан. Она мгновенно стала думать о другом, улыбаясь при виде прохода для стражей, недавно сделанного на самом верху гладких каменных стен. По настоянию Эльфейм широкая лестница и высокие ступени были построены по особому проекту, с учетом того, чтобы там могли проходить кентавры.

«» Дружелюбный по отношению к кентаврам «. Эти слова точно характеризуют замок Маккаллан. Интересно, изменились бы изоляционистские взгляды членов моего табуна, если бы они посетили замок, подобный вот этому, где кентавров не только ценят из-за умения охотиться, но и считают их частью клана, общей семьи? Скорее всего, нет. Мои соплеменники избегают любых внешних контактов и невыносимо гордятся тем, что не снисходят до общения с людьми. Одно-единственное посещение замка Маккаллан вряд ли изменило бы то, что отпечатано в их мозгах и душах. Когда это началось? Последний раз табун Дианны покидал родные равнины не просто на пару дней, чтобы продать или купить необходимые товары, довольно давно. Это произошло во время войны с фоморианцами и плохо закончилось. Больше половины воинов-кентавров, принимавших участие в великом сражении при храме Муз, было убито. Многие оказались тяжело ранены. Они с трудом вернулись обратно на равнину и поклялись никогда не покидать ее снова. За сто лет я первой из табуна решила уйти с равнины. Во имя Богини, это пугающая мысль!»

– Рад видеть тебя, Бригид! – послышался сверху голос стражника-лучника.

Кентаврийка провела рукой по перилам широкой лестницы, кивнула, что-то пробормотала и сделала вид, что стоит там и разглядывает искусную работу. Мол, угнетающие мысли о табуне Дианны от нее совершенно далеки. Она кое-как избавилась от теней прошлого, поднялась на вышку и поздоровалась со стражником.

– Мы рады, что ты вернулась, охотница.

– Хорошо быть дома, – приветливо улыбнулась она, подошла к краю стены, поглядела на темный тихий лес, в безоблачное небо, где сверкали тысячи звезд, и сказала: – Чудесная ночь.

– Весной не было дождей. Поэтому мы сумели сделать в замке так много, – улыбнулся в ответ стражник. – Конечно, Винни и другие кухарки грозят, что нам придется привозить воду для огородов, если скоро не пойдет дождь, но погода мне все равно нравится, даже если придется поработать водовозом.

Бригид рассеянно усмехнулась. Ее внимание привлекло кольцо факелов на опушке леса.

Стражник проследил за ее взглядом и пояснил очень серьезно:

– Это могила Бренны.

Кентаврийка что-то пробормотала, кивнула и спросила:

– Значит, памятник готов?

– Да, факелы там появились всего три ночи назад. Теперь их зажигают каждый вечер, а на рассвете гасят.

– Три ночи назад?

Бригид напряглась.

«Именно тогда Бренна приходила ко мне во сне. Маленькая знахарка сказала, что она была вынуждена посетить меня в ту ночь».

– Далеко ли идет проход по стене? – внезапно спросила она стражника.

– Закончен больше чем наполовину. – Стражник показал направо. – Пройдись и посмотри сама. Там везде факелы. Не бойся, не упадешь, охотница.

– Хорошо. Это радует, – пробормотала кентаврийка, пожелала стражнику доброй ночи и не торопясь направилась по крепкому деревянному проходу, сердясь сама на себя.

«Уже всем известно, что я не люблю высоты!»

Она не добралась до следующего стражника, вышла на балкон и облокотилась о гладкую каменную балюстраду. Отсюда хорошо была видна могила Бренны. Над ней возвели простое изящное строение. Куполообразную крышу поддерживали четыре колонны. На каждой были укреплены резные подставки, в которых ярко горели факелы, освещая большой мраморный саркофаг и распространяя нежные отблески света по изображению Бренны.