Книга Особые приметы ангела - Лариса Соболева

– Доеду, – ответил Севастьян и пошел к воротам. Но вдруг вернулся. – Макар, скажи, а как мы теперь узнаем правду? Что это было? Почему она Светлана? Почему называла себя Вероникой? Где сестра Алины?

– У меня нет на это ответов, – развел руками Макар.

Севастьян покивал, мол, я так и знал, ни на что ты, дружок, не способен. Ушел он, не оборачиваясь, сгорбившись.

Макар тихо постучал в дверь Роксаны Сергеевны. Потом постучал к старушке, с которой уже разговаривал раньше.

– Кто там? – раздался ее голос.

– Это из милиции. Выйдите, пожалуйста, мне поговорить надо.

– Ходят, ходят... – бурчала она, щелкая замками. – Покоя от них нет. Только прилегла отдохнуть... Что надо-то?

– Ваша соседка, Роксана Сергеевна, где сейчас?

– Так на работе. А что?

– Вы говорили, Роксана Сергеевна дежурит в студенческом общежитии. А в каком? Вы знаете адрес?

– Не-а. На что он мне?

– А скажите, вы последнее время посторонних, совершенно незнакомых людей не видели во дворе? Может, кто-то слонялся без дела день-два, может, стоял долго.

– Посторонних? – призадумалась старушка. – Ну, видела. Так их тут много шатается. То пьют, то просто матерятся, то кучкуются бездельники.

– А так, чтоб человек был один, случалось? Я не только про мужчин спрашиваю, может, какая-то женщина показалась вам подозрительной?

– Не, не подозревала я никого. У нас же проходной двор, тут столько народу за день пройдет – не перечтешь.

– Спасибо.

Он понимал, что за Роксаной Сергеевной велось наблюдение, иначе Светлана осталась бы жива. Жена Севастьяна пряталась недалеко от дома тетки, раз звонила ночью(!) из ближнего таксофона. А разве не правомочна мысль, что она пряталась у той же Роксаны Сергеевны? Да, Макар был у нее, но в любой квартире существуют потайные места. Те же кладовые комнаты, ванные, а туда он не заглядывал. И кто способен прояснить ситуацию – так это Роксаночка, на которую по элементарной логике убийца тоже положил глаз. Ее следовало найти немедленно.

Макар обошел всех соседей, кто оказался дома, и выяснил, что Роксана Сергеевна работает в общежитии при политехническом колледже. Но это не все. Одна женщина средних лет показала, что видела двух подозрительных мужчин. Внешность описала слишком туманно, чтобы представить их. Первый пожилой, седой, сгорбленный, с тростью и в темных очках. Второй молодой, с черной бородой и длинными черными волосами. Чем они привлекли ее внимание?

– В общем-то, ничем... – Женщина задумалась. – Оба прохаживались по двору утром, днем и вечером. И прохаживались без цели. Я еще подумала: для прогулок есть более приятные места, чем наш двор. Но, видите ли, они старались быть незаметными... Возможно, я не так сказала... но они в затененных местах надолго останавливались, сразу и не заметишь. А я то белье вынесу повесить, то мусор, то снимаю белье... А они все здесь.

– Так оба с утра до вечера и торчали во дворе? – уточнил Макар.

– Да нет же. То пропадут, то снова появятся. К вечеру я уже сама искала их глазами.

– Они оба разом пришли?

– Не разом. Сначала один – пожилой, на второй день другой, с бородой. Второго я видела, когда свечерело. Что он здесь делал? Вышла во двор сына загнать, а его еще найти надо. Я по нашим закоулкам бегала, так на бородача и набрела, испугалась.

– А где конкретно они задерживались?

– Да вон, то за теми кустами, то за теми. Или в беседке сидели. А когда я сына искала, бородач в углу стоял за сараями.

Кусты и беседка расположены были как раз напротив лачуги, где проживали Гришина с Роксаной Сергеевной. А нестройный ряд сараев был чуть дальше. Беседка закрыта скрещенными полосами фанеры, сквозь ромбы хорошо виден двор, а того, кто там сидит, практически невидно.

– Мне показалось, они ждут кого-то, – добавила женщина и снова задумалась. – С другой стороны, будто и не ждали... Не знаю, как бы это объяснить:

– Ничего, этого достаточно, – сказал Макар.

Подступали сумерки, его вызвали в управу.

– Ну, что? – недовольным тоном сказал начальник, явно собрался отчитывать, а Макар не догонял за что. – С адреса Вероники отправили письмо твоей госпоже Алине, но клуб-то другой. Иди сюда.

Макар подошел к карте города, начальник показал авторучкой:

– Четыре вот где... Да, в одном районе. А этот, из которого отправлено сегодняшнее письмо, аж на другом конце города. Неверно ты просчитал, твоя писака умнее тебя. Зря ребята проторчали у клубов, естественно, Вероника туда не заходила.

Начальник вернулся к столу, пил чай, а Макар, теребя пальцами нижнюю губу, тупо смотрел в карту. Не мог он ошибиться. Раз письма отправлялись из одного района, то и должны были отправляться оттуда. В чем же дело?

– Вы обещали три дня, – напомнил он.

– Обещал, обещал, – махнул рукой тот. – Однако что это за чертовщина? Письма, документы, убийства, покушения! Вероника не Вероника, а Света. Муж об этом не догадывался... Чертовщина.

– Осталось еще два дня, – упрямо повторил Макар.

– Эх, а что изменится за эти два дня?

– Не знаю. Но надеюсь.

– Ладно, пусть будут два дня.

Он нашел ее: сидит себе за столом, тайком читает газеты, наверняка неприличные с желтым колером, ибо газетка покоилась на коленях и под столом.

– Здравствуйте, Роксана Сергеевна, – сказал Макар.

– Ах, это вы! – улыбнулась она. – Признаться, не ждала вас. Как Светочка? – понизила она голос. – Звонила вам?

– Звонила, – уклончиво ответил он. – Роксана Сергеевна, где бы нам поговорить?

– О чем?

– О Светочке.

– А что вам неясно? Она должна была все рассказать сама.

Ну, и бабушка! Другие старушки выложат факты, свое отношение к ним, заодно и выводы сделают без всяких просьб. Не хотелось ему сообщать прискорбную новость, и Макар еще раз попытался обойти тему убийства Светланы:

– Рассказала, но мало. Думаю, вам есть что добавить.

– Помилуйте, – рассмеялась она, как смеются, когда человек надоел, а прогнать его мешает воспитание. – Ну, кто же лучше Светочки...

– Вы, – перебил Макар.

Роксана Сергеевна слегка потерялась: что значит его тон? Перебил как-то уж очень серьезно, строго и вместе с тем настойчиво. Роксана Сергеевна заподозрила подвох, например, Свету арестовали, и этот молодой мужчина пришел выведывать ее секреты с тайным умыслом посадить девочку. От нехороших мыслей подскочило давление, и она отказала:

– Не могу здесь разговаривать, я же при исполнении. Потерять эту работу для меня – катастрофа, я очень дорожу ею, все же существенная прибавка к пенсии. Приходите завтра ко мне домой. Я освобождаюсь в восемь, а через два часа уже буду дома. Не стану заходить на рынок, в магазины.