Книга Одна жена – одна сатана - Лариса Соболева

– Ты не развелся.

– Пф! В два счета разведусь, дай только срок. А пока суд да дело, переселишься ко мне сразу же, дом у меня... нам хорошо там будет, обещаю.

Галина приподнялась, в ее глазах искрились смешинки:

– Не врешь?

– Зуб даю.

– А я соглашусь. Вот будет смеху.

– Какой смех? Почему?

– Валерьян Юрьевич вместо молодой жены взял старую бабу. Смешно.

– Смешно было, когда я, дурак старый, женился на Светке. Назло детям женился, чтоб позлить их, а сделал себе хуже.

– И меня берешь, чтобы злить их?

– Нет, – протянул Валерьян Юрьевич. – Тебя беру потому, что... оладьи мне твои нравятся. И вареники.

Галину накрыл приступ хохота, она откинулась на подушку и никак в себя не могла прийти.

– И нравится, что ты хохотушка, – дополнил он, одеваясь.

– Куда ты? – всполошилась Галина.

– Я... я сейчас.

Валерьян Юрьевич нарвал у соседей цветов – очень уж хотелось сделать приятное Галине, вернулся и положил на ее колени букет.

– Где взял? – рассмеявшись, спросила Галина.

– За забором.

– Украл? У соседей?

– Просто сорвал. Потом отдам деньги...

Галина обхватила руками его шею, при этом смеялась, смеялась, как ненормальная. Даже когда Валерьян Юрьевич целовал ее в губы, она продолжала смеяться. Веселая.

Гаррик долго караулил Валерьяна Юрьевича, но вчера тот поздно приехал, не удалось его сфотографировать. Мобильник вечером и ночью дает вспышку, как отключить ее, да и отключается ли она, Гаррик не знал. А спозаранок он караулил Валерьяна Юрьевича, притаившись за кустами и держа в поле зрения входную дверь. Дождался. Сделал несколько снимков и во флигель пошел досыпать. Кинув на Дрозда презрительный взгляд, Гаррик улегся на кровать, сон не шел, он думал о напарнике. Дрозда было трудно узнать, раньше он тоже особой храбростью не отличался, а теперь шороха за окном стал пугаться. Гаррик спрашивал, мол, у тебя случайно не сносит башню, чего трясешься? А он: уедем да уедем. Гаррик убеждал напарника: здесь их ни один легавый не найдет, помогало мало, главное, Дрозд не говорил о причинах своей придурковатости.

Кстати, Гаррик был недалек от истины, Дрозд, никогда не живший в деревне, действительно пугался шорохов. То ему чудилось, будто за ним наблюдают, то куст казался призраком с человеческими очертаниями, потому один оставаться Дрозд не любил, особенно вечером. А вчера, дожидаясь Гаррика, вышел покурить в сад, от флигеля далеко не отошел, жутко выла собака, тишина давила на уши. И вдруг в чаще он увидел светящиеся глаза. Дрозд шарахнулся назад, врезался в стену флигеля, от ужаса замер, так как светящиеся глаза приближались... Потом разглядел кошку, прошмыгнувшую, как тень, бесшумно. Всего-то кошка, но в его преломленном сознании она показалась дьяволом, Дрозд понятия не имел, что, когда электрический свет попадает на кошкину мордочку, глаза ее светятся. А поделиться страхами с Гарриком, который поднимет его на смех, не хотел. Под впечатлением он долго не засыпал, сон сморил Дрозда на рассвете.

Береговой привез Валерьяну Юрьевичу не очень хорошую новость, не оставляющую надежд:

– Стреляли из вашего пистолета.

– Из моего? – вытаращился Валерьян Юрьевич.

– Ваш пистолет зарегистрирован, регистрация состоялась недавно, в общем, установить, из какого оружия сделаны выстрелы, в данном случае оказалось несложно. Где лежал пистолет?

– Черт! – не скрывал досады Валерьян Юрьевич. – Я же хотел его взять с собой, приготовил и... забыл!

– Где вы его забыли?

– В своем кабинете дома. А вот куда его положил... не помню!

Настало время откровенного диалога, не имело смысла тянуть, но Береговой медлил с почином. Во-первых, все пока расплывчато, веских улик как не было, так и нет, есть только несколько подозреваемых. Во-вторых, подозреваемые находятся в доме Валерьяна Юрьевича, стало быть, тема эта болезненная для него. В-третьих, не находил Береговой нужных слов, чтоб вызвать рыбного магната на откровенность. К тому же неизвестно, на что способен сам Валерьян Юрьевич, вдруг захочет спасти того, кто решил уложить его в гроб. Он же отец, возможно, заблуждается, дескать, великодушие творит чудеса и монстров превращает в котят. Желательно предостеречь его от глупых поступков, да и пистолет – это уже улика, о многом рассказавшая. Константин Михайлович начал с вопроса:

– Надеюсь, вы понимаете, что означает пистолет?

– Понимаю, – нахмурился Валерьян Юрьевич и больше ни слова.

– Пистолет взяли в вашем доме, – подводил итог Береговой. – Людей там не так много... Вы конкретно кого-нибудь подозреваете?

– О своих подозрениях я вам рассказал, – еще больше нахмурился Валерьян Юрьевич, в глаза следователю он не смотрел.

– Мне кажется, вы что-то не договариваете. Тогда я напомню. В вашем джипе застрелили двух человек, вчера покушались на Тараса Панасовича. Почему, как думаете? Место освобождали? А кому надо освободить место? Это не все. Убита молодая женщина, зверски зарезана на квартире, которую снимала, по нашим подсчетам, следы ведут в ваш дом, Валерьян Юрьевич.

– Кто она?

– Диана Маринец.

– Не знаю, кто такая.

– И была попытка убить ее подругу. А своих сыновей вы не подозреваете? – в лоб спросил Береговой.

– Не знаю! – закипел Валерьян Юрьевич, подскочив со стула. – Что вы от меня хотите? Чтоб я указал вам на убийцу? Надо точно знать, а не подозревать!

– Вчера в хозяйстве видели автомобиль вашего сына Мирона. Это было как раз в тот час, когда стреляли в Тараса Панасовича.

– Мирон сидел за рулем? – бросил ему встречный вопрос Валерьян Юрьевич. – Ага, молчите? Значит, доказательств нет...

– У Дианы был женатый любовник, а приезжал он на машине, которая принадлежит вашей невестке Вере. Бродит версия, что любовник и убил Диану.

– Еще один! – взмахнул руками Валерьян Юрьевич, теряя самообладание. – Володька, да? А его Верка райская птица, да? Злее бабы я не встречал. Она не могла из ревности?..

– Рука, наносившая удары ножом, мужская.

– Так кто: Мирон или Володька? Или оба?

– Не стоит так горячиться, Валерьян Юрьевич. Я хочу, чтоб вы осознали нависшую над вами опасность именно сейчас, когда у нас есть ниточки, и помогли нам разобраться. А то не ровен час новые жертвы появятся. Если у вас есть сомнения, соображения там... лучше поделитесь. Не надейтесь, что вам удастся смягчить преступника или помочь ему спастись, он уже зашел слишком далеко.

– Я бы с большим облегчением назвал вам его имя, но не знаю! Сами разберитесь. Обещаю, кто б он ни был, хоть один сын, хоть оба сразу, я пальцем не пошевелю ради них.