Книга Да здравствует сладкая месть! - Сара Райнер

Урсула охнула и села на стул, переводя дух:

– Но вы понимаете, что Рассел женат?

– Естественно, – усмехнулась Кэсси.

– И это вас не остановило?

– Он сам пришел ко мне, – пожала плечами Кэсси.

Айви вздрогнула. Мысль, что Рассел соблазнял Кэсси и в то же время пытался отделаться от нее, Айви…

– Думаю, это его обязанность – быть верным жене. Не моя, – отрезала Кэсси.

Айви попыталась разложить все по полочкам. Вряд ли ей нравится Рассел! Наверняка посчитала, что он может помочь ее карьере!

– Так или иначе… – Кэсси нагнулась над колыбелькой, проверяя, все ли в порядке. Малыш спал. – Брачные узы никогда не останавливали Рассела.

– Хотите сказать, он проделывал это и раньше?

– Раньше? Да бросьте! Не говорите, что вы этого не подозревали. Или он производит впечатление примерного мужа?

Несмотря на смятение, Айви не могла не заметить, что Кэсси наконец-то показала себя в истинном свете. Как она прямолинейна! Почти сварлива! Надо же, а она посчитала Кэсси беззащитной, увидев ее здесь без косметики, с растрепанными волосами. Теперь Кэсси показала свой характер, о котором Айви не подозревала. Она напоминала львицу, защищавшую новорожденное дитя. Ее агрессия, казалось, проистекала из инстинкта самосохранения или гнева. А может, из того и другого. И все же какой бы первобытной ни была ее реакция, Айви это не понравилось. Она уловила новую угрозу.

– Кэсси, – произнесла Урсула, – так вы встречались с ними одновременно?

– Мы с Леоном сначала виделись иногда. Он знал, что я встречаюсь с другими. Прошлым летом я недолго проводила с ним время, решила позабавиться.

– Потом вы забеременели?

– Да.

– По-моему, вы вели себя неосмотрительно.

Кэсси покраснела:

– Я понимаю.

– И сказали об этом обоим?

– Да.

Айви казалось, что Кэсси смотрит на нее в упор.

– Ну и ну, – покачала головой Урсула. – Это говорите вы?

– Да, я вела себя безответственно, – вздохнула Кэсси. – А когда решила сохранить ребенка, сразу сообщила обоим. Леон все понял, особенно, учитывая ситуацию. Последнее время он был хорошим другом и во всем меня поддерживал. А Рассел даже отказался признать, что ребенок может быть от него. Отшвырнул меня… Никакой поддержки. Ни малейшего интереса. Ничего.

На несколько секунд все замолчали.

– Рассел – мерзавец, – сказала наконец Урсула.

– Думаю, нет смысла говорить об этом, – покачала головой Кэсси. – Потому что я слишком поздно обо всем узнала. – И она опять посмотрела в лицо Айви.

Может, Кэсси знала о ней и Расселе? И уйти нельзя: вдруг Кэсси еще что-нибудь расскажет?

Орианна, молчавшая все это время, неожиданно вмешалась:

– А как насчет Дэна?

Кэсси повернулась к ней и нахмурилась.

– Насколько я понимаю, вы и с ним встречались, – продолжила Орианна.

– Вы… о чем?

– Я думала, это его ребенок!

Кэсси усмехнулась, но, взглянув на Орианну, произнесла:

– Кто вам такое сказал?

– Айви.

Присутствующие дружно повернулись к Айви.

– Видимо, мне надо вам кое-что объяснить! – бросила Кэсси.

– О чем речь? – удивилась Урсула.

– Я в жизни не спала с Дэном.

– Никогда? – ахнула Орианна.

– Нет. Мне бы в голову не пришло совершить нечто подобное. Вы наняли меня, вы мой босс. Вы всегда были очень добры ко мне. Тогда как она… – Кэсси покосилась на Айви. – Она трахалась с Расселом много лет.

– С Расселом? – воскликнули Орианна и Урсула.

– Кто вам сказал?

– Сам Рассел, – пожала плечами Кэсси. – Однажды я приехала к нему ночью, сообщить, что беременна. Он ответил, что я выгляжу жалко и глупо, если впуталась в такой переплет. Заявил, что он никому не клялся в вечной любви. И когда я собиралась уйти, она прислала эсэмэску. – Последние слова она буквально выплюнула в сторону Айви. – Это был ваш день рождения, а он был так зол на меня, что показал сообщение и заявил, что ваш продолжительный роман – свидетельство его неспособности быть верным одной женщине: ни жене, ни вам, никому. Тогда я поняла, какой Рассел мерзавец. И без всяких угрызений совести подам на него в суд на алименты. В общем, вы друг друга достойны.

Айви снова затрясло. Все эти месяцы Кэсси знала о ней и Расселе и никому ни словом не обмолвилась! Настырная маленькая корова!

– Ты и Рассел… – медленно проговорила Орианна. – Это объясняет наличие счета на представительские расходы.

Счет на представительские расходы? Как, черт возьми, Орианна об этом пронюхала?

– И вот почему вы не хотели, чтобы в агентстве узнали, кто отец ребенка. – Кэсси злобно уставилась на Айви. – Чтобы одурачить Орианну.

– Чтобы одурачить всех нас, – поправила Урсула. – Бьюсь об заклад, это она пустила слух о том, что Дэн – бисексуал. Скажите, Айви, он хоть раз переступал порог «Г.Е.Й»?

Тишина, казалось, заполнила все отделение. Тишина и нетерпеливое ожидание. Голова Айви шла кругом. Вот оно. Выплывшая на свет правда. Столкновение с действительностью. Она одна под взглядами трех женщин. Что она может объяснить? Как оправдаться? Хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила ее. Хотелось оказаться где угодно, только не здесь.

Наконец, Айви нашла в себе силы встать, хотя ноги тряслись, рванулась к выходу. Двери отделения закрылись.

Орианна тоже вскочила.

– Простите… мне надо уйти. – И она помчалась за Айви.

Час пик еще не закончился. Дорога, проходившая мимо больницы, была забита, и машины тянулись непрерывным потоком. Айви пришлось встать на краю тротуара.

– Подожди!

Ее догнала задыхавшаяся Орианна. Айви, заметив промежуток между машинами на ближайшей полосе, хотела перебежать улицу, но Орианна схватила ее за волосы.

– Ну уж нет!

Айви вскликнула и попыталась освободиться, но Орианна держала ее крепко.

– Какую игру ты ведешь, черт бы тебя побрал! – завопила она, не обращая внимания на прохожих.

По мостовой хлынул очередной поток движения, и Айви пришлось остаться на месте. Но Орианна на всякий случай не выпустила ее волос. Айви ойкнула. Может, ей и больно, но Орианна плевать на это хотела!

– Ты же сказала мне, что Дэн встречается с Кэсси!

– И что? – Айви вздернула подбородок.

– Они никогда не спали вместе!

– Никогда, – саркастически ухмыльнулась Айви, и Орианна увидела в ее лице жестокость, которой не замечала раньше. Какое потрясение – видеть, что эта жестокость обращена на нее!