Книга Полураспад - Александр Зорич

Я подался ближе к экрану.

Двое нехороших людей в экзоскелетах понукали Шиву открыть дверь с трафаретной надписью «Ленинская комната».

— И смотри, Шива, если Инвестора там нет, тебе хана, — шипел один из них. Чтобы придать своим словам убедительности, он ткнул главарю «каперов» в ребра стволом автомата.

— А если есть? — криво ухмыльнувшись, спросил Шива. — Тогда как?

— Если есть — будешь жить.

— Это ты очень верно сказал, — согласился Шива с каким-то мрачным удовлетворением.

«Какой еще инвестор? — подумал я. — О чем они вообще?». В ту минуту мне, дважды контуженному и озабоченному мыслями о спасении друзей, было совсем не до экономики. Совсем-совсем не до экономики. А ведь любому дурачку ясно, что «инвестор» — это откуда-то оттуда, из пространства больших и сладких цифр, чемоданов денег, кредита и дебета, оборачиваемости средств, рентабельности и начисления процентов на проценты.

Шива принялся возиться с массивными, архаичными трещотками цифровых замков на двери, выставляя одному ему известную комбинацию.

Тем временем мои мысли приняли иное направление.

«Инвестор… инвестор… Звучит как название крайне редкого и своенравного монстра. Типа контролера, да?». И вдруг меня осенило. Инвестор! Точно!

В памяти, сквозь хмельной туман, всплыл разговор, как-то имевший место в баре «Лейка».

Глава 20. Ленинка

Pioneri tam i tut

Pesni Leninu poyut!

Moskau, Rammstein

— А ты слыхал, Комбат, — Сухой дохнул перегаром мне в лицо, обожженное жгучим пухом, — новую байку про «каперов»?

— Какую еще? — спросил я, непроизвольно отстраняясь.

Мне вообще-то было плевать на «каперов». Но я заметил, что собеседники не очень любят, когда мне плевать. А собеседники у нас за VIP-столами в «Лейке» обычно такие, что лучше их не злить и даже не нервировать.

— А вот какую: дела у «каперов» идут в гору не потому, что Шива там самый умный или что он дорогу к Монолиту протоптал. А потому, что за ними стоит один олигарх московский. Как его звать-величать по фамилии, ни одна собака не знает. Но прозывается он Инвестор. Даже кликуха намекает, что бабла у него куры не клюют.

— И что Инвестор? Надо полагать, инвестирует?

— Да! Да! — с пьяной горячностью закивал Сухой. — Ин-вес-ти-ру-ет! В «каперов»!

— А зачем? Какая от этих «каперов» отдача? Хабар, в смысле?

— Ну конечно!

Я отстранился от Сухого, откинулся на спинку лавки и отпил пивка из своего бокала. Я делал вид, что глубоко переживаю услышанное.

На самом же деле об услышанном я вовсе не думал. А думал я о Марише и ее жарких ночных признаниях.

А еше я думал о той истории, что произошла с Сухим, когда кровосос высосал из него литр крови и тот едва не умер. И умер бы, если бы не Болотный Доктор, к которому его на своем «Лухсе-3» подбросили добросердечные немцы из анфоровского патруля.

Больше всего меня в этой истории интересовало, как этот самый «Лухе» — достаточно крупный и массивный бронеавтомобиль — проехал через топи к резиденции Болотного Доктора. Вообще вся та история смахивала на брехню. Как, впрочем, и рассказы Сухого про этого загадочного Инвестора, которому «каперы» были якобы обязаны своим возвышением…

— Стоять, руки за голову! — раздался за моей спиной приказ, отданный тихим, но уверенным голосом.

Я даже не сразу сообразил, что он адресован мне.

А когда сообразил — не стал оборачиваться. Просто скосил глаза, поглядев в один из выключенных мониторов, как в зеркало. Его недобрая чернота отразила оператора-«капера», которого я имел удовольствие вырубить ударом в ухо и который так долго не хотел приходить в сознание.

Он сжимал в правой руке маленький пистолет. Чтото вроде береттовского «Бобкэта» или «Томкэта», я в этих пукалках калибра 6,35 мм не разбираюсь. Вероятно, оператор достал его из потайной кобуры, я ведь не обыскал его, времени не было.

Отважный малый!

— Я на твоей стороне, — сказал я флегматично. — Если ты злишься на меня, можешь тоже дать мне в челюсть. Но только аккуратно, вырубать меня не надо, иначе нам обоим хана.

— Ты кто?

— Сталкер Комбат. Пришел сюда с друзьями. Нам надо было поговорить с Шивой о том о сем. В результате вот, воюю на вашей стороне. Тот труп на полу в экзоскелете — результат моего творчества…

— Чем докажешь?

— А ты формалист, брат, — усмехнулся я. — Скажи лучше, мы можем как-то отследить, что происходит в помещении с дурацкой надписью «Ленинская комната»?

— Чего-о?! Что с ленинкой?!

Он и думать позабыл о том, чтобы держать меня под прицелом своей куцей «беретточки»!

Подскочив к стойке с мониторами, оператор принялся щелкать, как мне показалось, всеми тумблерами одновременно. А также дрючить джойстики, манипуляторы-шарики и даже старомодные такие штурвальчики.

Уверен, будь у него четыре руки, как у редкой разновидности кровососа, так называемого «королевского гнуса», он бы нашел применение для всех четырех конечностей.

Я, признаться, слабо представляю себе, что в принципе должно находиться в ленинских комнатах. Восковая фигура Ленина? Полное собрание сочинений вождя мирового пролетариата? Голографическая презентация его выступлений перед революционными матросами?

В любом случае мне было смешно, очень смешно: кто и зачем станет преграждать доступ в старую гарнизонную ленинскую комнату бронированной дверью с навороченными сейфовыми замками? Только больные на всю голову сектанты, разумеется!

Помню, существовала некогда в Зоне группировочка веселая, «Грех» называлась. Так вот у них были всякие алтари, капища, черт знает что еще. И к охране всего этого черт знает чего они относились самым серьезнейшим образом.

А лучше бы обычную караульную службу нормально поставили! Потому что в итоге пришел сильный контролер и поработил весь их клан…

* * *

В общем, мне было смешно, а вот оператор разволновался просто адски. Он из кожи вон лез, чтобы настроить хотя бы еще одну камеру для наблюдения за заветной дверью с цифровыми замками.

— А что, в самой ленинской комнате камер нет? — поинтересовался я.

Оператор не удостоил меня ответом. Но если молчание, как обычно принято считать, означает «да», то здесь оно со всей определенностью означало «нет».

Оператор знал свое дело. При помощи манипуляций с несколькими джойстиками ему удалось развернуть на дверь две камеры из других участков коридора.

Обе камеры были укреплены на дистанционно управляемых шарнирно-телескопических подвесах, так что принципиально задача-то была решаемой. Но, насколько я понял, огромные трудности вызывал поиск подходящих камер. Многие устройства не работали — сказывались повреждения коммуникаций, вызванные нападением врага.