Книга Забытая комната - Линкольн Чайлд

Логан едва успел снова спрятаться за Машину, как над головой просвистела вторая пуля. Неуклюже выгнув шею, он протянул руку к панели и повернул переключатель на 7.

Крик боли сменился воплем агонии. Логан прислонился к Машине. Она подрагивала и вибрировала, как живое существо, заполняя своим присутствием всю комнату.

Логан снова отважился поднять голову. Человек в вощеной куртке стоял в той же позе, согнувшись вдвое. Зато второй, в очках, похоже, устранил неисправность в своем пистолете и уже поднимал оружие. Из носа и ушей текла кровь, но он словно не замечал этого и только вытирал глаза тыльной стороной ладони. И наконец третий, в твидовом пиджаке, не только целился в Логана, но и шел вперед.

Логан снова присел. Сердце колотилось. Он знал, что должен действовать незамедлительно, а иначе его просто убьют.

Ручка стояла в положении 7, и стрелка волюметра прыгала в полукруге как сумасшедшая. Ему вспомнились слова Соррела: «Мы никогда не пересекали красную черту…»

Коротко выругавшись, Логан протянул руку и повернул переключатель до упора – в положение 10.

Эффект проявился незамедлительно. Глубокое басовое пение Машины переросло в натужный рев, словно она силилась сорваться с креплений. Стрелка волюметра прыгнула вправо и застыла в углу. Доносившиеся со стороны лифта крики боли сменились сначала воплями, потом пронзительным визгом и, наконец, странными гортанными, животными звуками. Что-то грохнулось и тяжело свалилось на пол.

Логан опасливо приподнялся и бросил взгляд поверх Машины.

Первый из троицы, в вощеной куртке, упал на колени; изо рта и носа лилась кровь. Второй, в очках, вертелся на месте с жуткими воплями, словно пытался подпевать Машине. Из ноздрей, ушей и рта разлетались во все стороны, словно под действием центробежной силы, капли крови, образуя что-то вроде жуткой красной короны. Третий, в твидовом пиджаке, опрокинул лабораторный стол и кружил по комнате, как неисправный автомат. Врезавшись сослепу в стену, он с трудом повернулся и побрел в другом направлении.

Про оружие все трое забыли, и оно валялось на полу лаборатории.

Осторожно, не спуская глаз с троицы, Логан вышел из-за Машины, собрал пистолеты, вернулся к панели управления и лишь затем перевел ручку сначала в положение 5, потом – в положение 2 и наконец на 0.

Гул Машины постепенно стих, страшная животная дрожь прекратилась. Но человек в вощеной куртке продолжал издавать странные горловые звуки.

Немного подождав, Логан выпрямился. Не торопясь, осторожно снял шлем, расстегнул крючки защитного костюма и неуклюже выбрался из него. Потом, держа в руке пистолет и сунув за пояс два других, включил свет и вышел из-за Машины.

Секунду-другую энигматолог смотрел на троицу безумцев. Потом отвернулся, поднял брезентовый полог и нырнул в дыру. Пройдя по замусоренному коридору, быстро нашел то, что искал: пожарный шкаф с огнетушителем и топором. Он сунул за пояс третий пистолет, взял топор, помахал им и вернулся в комнату.

Двое из троицы остались там же, где и были. Мужчина в очках больше не вертелся, брызгая кровью, а лежал на полу. Главарь – тот, что в твиде, – все еще бродил как заведенный, натыкаясь на всевозможные преграды, разворачиваясь и ковыляя в противоположном направлении. У всех троих из носа, ушей и – что самое страшное – из глаз сочилась кровь.

Понаблюдав за ними недолго, Логан подошел к Машине и, наклонившись, отключил ее от электропитания. Потом поднял топор и, замерев на мгновение, обрушил его на массивный корпус. Сталь врезалась в металл с пронзительным звуком, напоминающим крик боли. Он высвободил лезвие, снова занес топор над головой и нанес второй рубящий удар, которым снес переднюю панель и контрольные механизмы. Затем их судьбу разделили причудливые футуристические устройства, ответвлявшиеся от боковых наростов, генератор электромагнитного поля и воспринимающая катушка. Снова и снова Логан рубил и рубил Машину, как будто все страхи, неуверенность и боль последних двух недель спрессовались и вылились в этот конвульсивный акт, и после каждого удара какие-то куски жуткого механизма – металлические, стеклянные, бакелитовые – разлетались в стороны. Наконец, исчерпав силы и дух, он опустил топор и посмотрел на своих врагов.

Человек в вощеной куртке лежал, распростершись, на полу в неподвижной позе, лишь иногда вздрагивая от непроизвольного спазма, и под головой у него растекалась лужа крови. Второй, в очках, сидел, съежившись, в углу, с окровавленным лицом. При этом он совершал странные жесты руками, как будто отмахивался от невидимых противников, и издавал булькающие звуки, словно в горле у него что-то застряло. Третий, главарь в твидовом пиджаке и с хищным лицом, теперь сидел неуклюже на полу и методично рвал на голове волосы. Вырвав очередной клок, он тупо уставился на окровавленные ошметки скальпа, повертел их с любопытством и сунул в рот.

Логан осторожно прошел на середину комнаты, к тому месту, где остановился лифт. После того как пассажиры вышли, кабина беззвучно поднялась, ушла в потолок и теперь ожидала в комнате на третьем этаже, когда кому-то понадобится воспользоваться ею.

Вверху кто-то тихонько плакал. Или ему это только показалось?

Логан посмотрел на декоративный круг, обозначавший основание лифта. Потом откашлялся и, повысив голос, произнес:

– Доктор Бенедикт? Можете спускаться.

Эпилог

Через высокие створные окна в офис директора «Люкса» лился солнечный свет. Внизу, за освинцованными стеклами, зеленая лужайка неторопливо сбегала к скалистому берегу и Атлантическому океану, непривычно тихому в этот день, словно кающемуся за устроенное недавно бурное представление. Мужчины и женщины, в ветровках и легких куртках, прогуливались, в одиночку и парами, по чисто подметенным дорожкам, а ниже, у береговой линии, какой-то художник уже установил мольберт. Тут и там одни рабочие собирали ветки, водоросли и прочий мусор, а другие ликвидировали последствия урагана «Барбара». Но, хотя сияло солнце и вокруг царили тишина и покой, в самой пронзительности лазурного неба было что-то такое, отчего люди то и дело инстинктивно поеживались от малейшего дуновения ветерка, напоминавшего о зиме.

Оберегая правую ногу, Джереми Логан прошел по ковру и опустился на один из стоящих напротив стола стульев.

Директор, разговаривавший при его появлении по телефону, положил трубку и кивнул.

– Как нога?

– Спасибо, уже лучше.

Секунду-другую мужчины молчали. Так много всего было сказано и сделано в последние дни, что сейчас разговоры казались излишними.

– Уже собрался? – спросил Олафсон.

– Перенес вещи в машину.

– Что ж, тогда мне ничего не остается, как только поблагодарить тебя за все. – Олафсон нерешительно помолчал. – Наверное, это прозвучало немного легковесно – не обращай внимания. Думаю, я имею полное право сказать, что ты спас «Люкс» от него самого и заодно весь мир от весьма серьезной опасности.