Книга Я тебя никому не отдам - Олег Рой

– Напрасно злишься, – продолжала шипеть трубка. – Я ведь буквально аплодировать готов твоим актерским талантам. Ты так убедительно и достоверно рассказывала, что вы едете с мальчишкой в Москву, что я купился. Потому-то, каюсь, и позволил себе это дурацкое «прощай». Везучая ты, что тут скажешь. Но больше я на твои актерские таланты не куплюсь, дудки. Так что давай поговорим без дураков. Ладно, я не буду спрашивать, где ты, это не имеет значения. Мне нужен только мальчишка. Поэтому давай так: ты сообщаешь мне, где он, а еще лучше, привозишь его ко мне…

– И ключ от квартиры, где деньги лежат? – съязвила Таня, стараясь вложить в голос максимум презрения.

– Как хочешь, дорогая, – усмехнулись в трубке. – Отдаешь мне мальчишку, а я за это не стану трогать твою тетку. Как ее? Тетя Люда, кажется, я правильно запомнил?

– Ты… – Ей хотелось крикнуть что-то вроде «ты не посмеешь!», но она прикусила язык. Посмеет, еще и посмеется.

Надо взять себя в руки. Ну же, давай, вспоминай, чему тебя учили. Дыши, успокойся, соберись с мыслями. Когда Таня наконец заговорила, голос ее звучал почти бесстрастно:

– Я предполагала что-то в этом роде. Поэтому сразу, как только обнаружила в машине – в твоем чудесном подарке! – взрывное устройство, передала мальчика в руки своих бывших коллег. И теперь я понятия не имею, где он. Например, в Аргентине. Или на Байкале. Или еще где-то.

– Ну… Я думаю, что выяснить это – вполне в твоих силах, – по тону Сергея Таня не сумела понять, поверил ли он ей или продолжает играть. – И главное, дорогая, в твоих интересах. Неужели у тебя напрочь отсутствуют родственные чувства?

Она стиснула зубы. Спокойно. Спокойно. Сказать, что мне нужно подумать? На него это не подействует. Нет. Надо как-то…

– Мне нужно… Я действительно не знаю, где он. И за пять минут я этого не выясню. Мне нужно время.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился он. – Позвоню завтра вечером. Скажем, в семь.

И трубка запиликала короткими гудками.

Машинально, без особой надежды Таня взглянула на дисплей, где высветился входящий номер. Бессмысленно. Явно одноразовая симка, из тех, что пачками продают у любого метро. И наверняка после разговора с ней Сергей ее тут же выбросил. Так что бесполезно просить коллег разыскивать его по этому номеру, равно как и по основному. Не так он глуп.

Таня попыталась позвонить тете Люде – безуспешно. Сплошные длинные гудки. Не слышит звонка? Впрочем, на дворе вечер, самое время поливать огород и кормить кур. А телефон наверняка дома лежит, надрывается. На душе, однако, заскребли кошки. Ну, или как минимум котята. Мелкие такие, но царапучие.

Коля-сан ответил быстро. Там все было в порядке. Надир чувствует себя прекрасно, очень сдружился с младшим, Егором, и вполне доволен жизнью. Таня напомнила бывшему наставнику – а могут ли вообще наставники быть бывшими? – о нависшей над мальчиком опасности, и Николай, как всегда спокойно, заверил ее, что держит ситуацию под контролем.

После еще нескольких попыток дозвониться до тетки – каждый раз бесконечные длинные гудки, в итоге сменяющиеся механическим голосом, равнодушно сообщающим, что абонент не отвечает, перезвоните позже, – царапучие котята в душе разрослись до размеров хорошего тигра. Ну что ж. Если гора не идет к Магомету…

Во дворе до сих пор стоял ее старенький, выбранный когда-то за полную неприметность «Фольксваген». Таня не особенно им дорожила и собиралась даже бросить его здесь, при «бывшей» квартире, когда начнет эту пресловутую «новую» жизнь. Но новая жизнь не то откладывалась – хорошо, если так, – не то закончилась, не успев начаться. Так что старый верный конек-горбунок еще пригодится.

И вновь под колеса ложилась знакомая, кажется, уже до последней выбоины дорога к теткиной деревне. Сколько раз за последнее время Тане приходилось мотаться по этим километрам туда-сюда? Не отрываясь от руля, она каждые десять минут набирала теткин номер… С тем же результатом. То есть вообще без оного. Очень хотелось нажать на газ и погнать с космической скоростью, но… только неприятностей с ГИБДД ей сейчас и не хватает. Нет уж, лучше побыть приличным водителем.

Таня успокаивала себя тем, что раз Сергей ее запугивает, значит, тете Люде ничего, скорее всего, не угрожает. Тот, кто пугает, ничего не предпринимает. Тем более чтобы что-то предпринять, надо же для начала иметь какую-то информацию. А Сергей знает лишь имя – тетя Люда. Ни фамилии, ни адреса. Ни, кстати, настоящего имени самой Тани.

Когда она въезжала в Петровку, на опустевших улицах уже загорались фонари, окна за занавесками мерцали где леденцово-желтым, электрическим, где мертвенно-голубым, телевизионным светом. Но дом тети Люды стоял темный, словно пустой. Собственно, примерно это Таня предчувствовала, начиная уже от Серпухова. Она всегда славилась своей интуицией. Толку-то!

Калитка стояла нараспашку. А тетка всегда на ночь накидывала щеколду. Не столько от злоумышленников, сколько от беглых коз и бродячих собак. И дверь дома тоже не заперта. Конечно, тетя Люда могла отправиться к кому-то из соседок – в компании веселее смотреть телевизор, – но… ох, вряд ли.

– Теть Люд! – тихонько позвала Таня, входя в темные сени.

Очень глупо. Если уж звать, то так, чтоб тебя могли услышать. Или уж не звать…

Тетя Люда была в большой комнате – в той, где они так весело смотрели мультики и старые детские фильмы. Сидела на том же диване, точно кино смотреть собралась. Вот только телевизор был выключен. И тетя Люда – тоже. Таня тщательно осмотрела тело, одетое в старенькое ситцевое платье – «огородное», говорила тетя Люда. Признаков насильственной смерти не видно. Да и вообще. Ни синяков, ни следов от уколов. Хотя сомнений нет – вчера или сегодня утром тут побывали гости. И в процессе «допроса» у тетки просто не выдержало сердце. Потому что таких невероятных совпадений не бывает – чтобы смертельный приступ вот именно сейчас? Да и распахнутая калитка, и незапертая дверь красноречиво свидетельтвуют о незваных гостях.

Таня провела рукой по холодному лицу, закрывая глаза, – последний долг. Уложила мертвое тело на диван, бережно накрыла вынутой из комода чистой простыней… К горлу подступил жесткий колючий комок. Хотелось не то что заплакать, разрыдаться в голос, завыть по-звериному. Еще одна жертва. Господи, сколько же можно?! Когда смерть перестанет идти по ее следам, равнодушно забирая и правых, и виноватых? Зачем?! Господи, зачем? Скучная, недалекая тетя Люда, которая любила глупые сериалы – женится Луис-Альберто на Лауре или нет? – и главным считала, чтоб все были сыты. Пекла пироги, варила варенье, закручивала маринады, невостребованные разносолы копились в подполе и раздавались в итоге по соседям…

Слезы наконец прорвались неудержимым потоком, и Таня, ничего не видя за горячей влажной пеленой, мешком осела на пол, уткнувшись в жесткий диван. Сколько это продолжалось? Вряд ли всю ночь. Когда она подняла наконец голову – на колючем диванном чехле расплылось мокрое пятно, – за окнами еще висела глухая тьма.