Книга Оtцы и деtи - Наталья Андреева

Не отель в горах, так остров в океане. Эксклюзивное одиночество. Тоска, глубокая и синяя, как море. Когда, сидя на берегу, глядишь на воду, невольно вспоминается все хорошее, что было в жизни. Но стоит только подняться и повернуться к воде спиной, как сразу вспоминается то, что жизнь неумолимо идет к концу и все лучшее уже осталось в прошлом.

Старость надо встречать среди близких тебе людей. Среди большой семьи. И девушку Аркаша выбрал хорошую. Настолько хорошую, что Павел Петрович внезапно пожалел себя. Все считают, что уж он-то купается в женской любви, а на деле все эти женщины видят в нем лишь средство, верный способ хорошо устроиться в жизни, и с этим ничего нельзя поделать. Все равно, даже любя его, женщина невольно будет думать обо всем том, что к этой любви прилагается. Все бабы одинаковы, кроме Нелли и… Фени.

«А она мне отказала, – с тоской вспомнил Кирсанов. – Вот она, другая грань бескорыстия! Стремление к самопожертвованию. Она будет с моим братом лишь потому, что ему себя подарила первому, и ей его жалко. Из-за этой жалости она и себе жизнь сломает, и мне. А вдруг я ей просто безразличен? Да, скорее всего, так. Не будем обольщаться».

Он захотел позвонить Аркадию, чтобы просто услышать его голос, или Кате, узнать, как у нее дела. Как она себя чувствует? И только достав телефон, Кирсанов вспомнил, что опять звонила Нета, и он опять сбросил звонок. А десять эсэмэсок, все об одном: люблю, скучаю, жду с нетерпением? Пора уже дать девушке открытый урок, если намеков она не понимает.

Постоянной женщины у Кирсанова не было, но таких, к которым можно было обратиться разово с предложением вместе выйти в свет, – целая куча. И все они были хорошо воспитаны, то есть не названивали ему, как Нета, а терпеливо ждали приглашения. Он не стал долго думать, набрал первый попавшийся номер телефона. Оказалось, популярная певичка, случайный романчик на корпоративе. Впрочем, без последствий.

– Алена, здравствуй.

– Павел? – Она слегка удивилась. – Ты давно мне не звонил.

– Был занят. Ты как? Замуж еще не вышла?

– Похоже, ты телик не смотришь и глянец не читаешь! – рассмеялась Алена. – Вышла!

– Боже, как я отстал от жизни! – притворно ужаснулся он. – Небось и родить уже успела?

– С этим спешить не надо.

– Что ж, извини, я тебя побеспокоил…

– А в чем дело?

– Хотел пригласить тебя на ужин.

– На ужин? А говорят, ты женишься!

– Слух не совсем верный. Женится мой племянник. Но сарафанное радио что-то напутало, и в женихи записали меня.

– Значит, ты по-прежнему свободен?

– Всерьез никому не обещался, – пошутил он.

– Что ж… Я с удовольствием приму твое предложение.

– А как же муж?

– Пиар мне не помешает, а муж понимает, с чего я живу. Роман с банкиром – то, что надо. А уж с Кирсановым…

– Ты прекрасно знаешь мои условия – никаких фото.

– Достаточно слухов, чтобы весь декабрь у меня был расписан. Мы на корпоративах пиар отбиваем. Весь год потом можно не париться.

– Я рад, что могу тебе помочь, – сдержанно сказал он. – Но я рассчитываю и на твою помощь.

– А в чем дело?

– Ты знаешь мою тактику. Я хочу расстаться с женщиной, но не хочу тратить на это время и говорить какие-то слова.

– Даже так… Хорошо. Я все поняла. Где, во сколько?

«Не дозвонившись мне, Анна пойдет ловить меня в клуб, – прикинул Кирсанов. – В банк ко мне на этаж ее не пустят, я дал соответствующие распоряжения, у подъезда караулить – не царское это дело. Но она знает закрытый клуб, где я бываю по вечерам. Охота уже началась, судя по эсэмэскам, так что можно хоть завтра».

– Давай завтра в восемь, – сказал он Алене.

– К восьми приеду.

– Нет, давай лучше я за тобой заеду. – «Если я приду один, а Алена опоздает, Анна, пожалуй, бросится мне на шею. И объяснений не избежать. Лучше нам с Аленой войти вместе».

– Я буду в студии звукозаписи, сможешь подъехать туда? – спросила Алена после короткой паузы.

– Конечно!

Она назвала адрес.

«Будут жуткие пробки, – поморщился Кирсанов. – Но с другой стороны, и Анна успеет созреть, и когда мы войдем, лишних слов мне тратить не придется». К Юле Паршиной Кирсанов решил заехать завтра. Уже без охраны и прочего антуража. Женщин в отличие от мужчин не стоит пугать, их надо обольщать и обнадеживать. А то замыкаются; ласка же, напротив, подобна вечерней росе, попадающей на истомившийся по влаге цветок. И он охотно раскрывается навстречу, до самого своего донышка…

– Ну и кто счастливец? – с улыбкой спросил Кирсанов, когда благоухающая Алена впорхнула в салон его машины.

Выглядела она потрясающе, и Павел Петрович подумал, что, волею случая, с кандидатурой «разлучницы» угадал. Красивая, знаменитая и на год моложе Неты. Год – это пустяк, но не для бывшей модели, которой скоро стукнет тридцать.

– Так… один хороший человек… – пожала плечами Алена. – Надо же за кого-то выходить замуж, если от любимого мужчины предложения не дождешься? – намекнула она.

– Лесть всегда приятна, – улыбнулся ПП. – Я даже сделаю вид, что поверил. – Он повернул ключ в замке зажигания.

– Давно тебя не видела, – с интересом стала рассматривать его Алена.

– Постарел, да?

– Похорошел.

– Скажи мне что-нибудь плохое, а то я пожалею, что пригласил тебя поужинать. У меня недавно был сердечный приступ, так что я не могу хорошо выглядеть.

– Шутишь?

– Нисколько. Я чуть было не утонул.

– Павел! Я прекрасно знаю, что не стоит тебе врать, но… В тебе появилось что-то новое. Ты как будто стал добрее.

– Спасибо! Доброта – это не то качество, которым я бы гордился, так что плохое в мой адрес сказано. Я пришел в себя. Любуюсь красивой женщиной и чувствую себя спокойно.

– Да ну тебя! – фыркнула Алена. – Подружки говорят, ты связался с Нетой Одинцовой. А почему бросаешь, можно узнать? Или это тайна? – прищурилась она.

– Бросаю, потому что бросаю! Помнишь Портоса из «Трех мушкетеров»?

– Я дерусь, потому что дерусь? – рассмеялась Алена. – Павел, мне тоже не стоит врать, потому что я женщина. Уж любовную печаль я сердцем чувствую. Что случилось? – тихо спросила она. – Ты испугался? Свободу хочешь сохранить? Обычный страх закоренелого холостяка?

– Если бы я действительно полюбил, меня бы ничто не остановило. Ты ошибаешься, – мягко сказал он. – Никаких страхов у меня нет.