Книга Довольно милое наследство - С. А. Белмонд

– Вы говорите по-английски? – с сомнением спросила я на итальянском.

– Уже не так хорошо, – ответил дед Джереми.

«Плохо дело», – подумала я.

Я слегка подтолкнула Джереми, и он сразу же вспомнил, какой подарок я заставила его купить. Это была небольшая бутылка хорошего бренди, бутылку с такой же этикеткой я видела у отца на полке. Джереми достал из кармана подарок в блестящей золотой оберточной бумаге и вручил деду. Он развернул подарок, посмотрел на свет и, одобрительно кивнув, поставил бутылку на столик.

– Спасибо, – поблагодарил он по-итальянски.

Затем он скрестил на груди руки, замолчал и стал ждать, оценивающе разглядывая Джереми; взгляд его был доброжелательный, но я бы сказала, несколько напряженный. Джереми умоляюще посмотрел на меня, будто просил помощи. Я поняла, что нужно что-то делать, иначе эти два сфинкса так и просидят до самого вечера.

Я представила этого престарелого джентльмена маленьким мальчиком, бегающим под пристальным взглядом тети Пенелопы. Тут я вспомнила про маленького игрушечного солдатика, которого нашла на вилле и очень кстати положила в карман. Конечно, в свете последних событий я совсем забыла о нем, но сейчас он весьма пригодился, и я достала его.

– Это ваше? – спросила я, протягивая солдатика.

Я прекрасно понимала, что этим поступком ворошу воспоминания далекого прошлого, и, если все испорчу, Джереми просто меня убьет, и это было очевидно, потому что, как только Доменико наклонился, тщательно изучая вещицу, Джереми приподнял бровь и с паникой посмотрел на меня.

– О! – восхищенно произнес его дед и взял солдатика за шляпу, а потом заставил его дергать руками и ногами.

Доменико улыбнулся открытой широкой улыбкой, отчего стал похож на мальчишку. Я сразу поняла все, что хотела узнать.

– Синьора Пенелопа. Вы знали ее? – с нескрываемым любопытством спросил Доменико.

– Конечно, знали! – поспешила ответить я. – Пенелопа – моя двоюродная бабушка, родная сестра моей бабушки.

Эту фразу я повторяла все дорогу. Тетя Шейла наверняка предупредила Доменико о нашем приезде с интересными новостями, так что он понимающе закивал головой. Приятные воспоминания несколько смягчили черты его лица.

– Синьора Пенелопа была очень щедрая. – Воспоминания о бабушке Пенелопе явно доставляли ему радость.

Разговор неплохо складывался, и я чувствовала себя победительницей. Но сейчас я посмотрела на Джереми, взглядом говоря, что настало его время поговорить с дедом.

Джереми прокашлялся. Выражение лица, мимика – все выдавало в нем волнение, а это было совершенно ему не свойственно. Джереми достал из кармана фотографию, где он был изображен вместе с отцом, и отдал Доменико.

Я была просто поражена. Значит, все это время он хранил фотографию, не забывая о ней!

– А, да-да! – воскликнул Доменико, внимательно разглядывая фотографию.

Доменико достал из кармана круглый золотой медальон на цепочке и отдал Джереми. На одной стороне была фотография женщины с бледным лицом, карими глазами и темными, аккуратно забранными кверху волосами – наверняка его жена Роуз. На другой фотографии был изображен мальчик лет шести в легкой рубашке и кепке, с широкой, во все лицо, улыбкой.

– Тони, – с гордостью сказал Доменико, то и дело поглядывая на фотографию, что дал ему Джереми. – Хороший мальчик, – пробормотал он.

Он пристально посмотрел на парнишку рядом со своим сыном, затем перевел взгляд на Джереми.

– Его сын? – спросил он, прежде чем они обменялись фотографиями.

– Я сын вашего сына, – уверенно произнес Джереми.

Я была поражена тоном, с которым он произнес эти слова, будто именно сейчас впервые принял этот факт.

Затаив дыхание, я ждала. Как отнесется к этой новости Доменико? Будет подозревать в Джереми мошенника, который после стольких лет решил его посетить, ожидая получить деньги или что-то еще? Или отправит Джереми запускать воздушного змея и обеспечит его на всю оставшуюся жизнь?

Доменико в задумчивости наклонился вперед, Джереми сглотнул и застыл на месте. Доменико потянулся к Джереми и погладил его по щеке.

– Да, точно, – сказал он, – твоя мама говорила, что ты тоже хороший мальчик.

Джереми сидел, словно статуя, ни один мускул не дрогнул на его лице, лишь глаза отражали бурю чувств, бушевавших внутри. Он был похож на собаку, которая после долгих лет скитаний не могла поверить, что ее любят и жалеют, боялась пошевелиться, чтобы не упустить этот счастливый момент.

Доменико, заметив напряжение Джереми, усмехнулся. Пошарив в кармане, он достал перочинный нож, как у туристов. Только этот был куда серьезнее и красивее, с рукояткой из золота и слоновой кости. Несколько ос, привлеченные ароматом спелых груш, кружили вокруг нас, я давно их заметила и не сводила с них глаз. Доменико срезал грушу с дерева, выбрав самую красивую, достал из нагрудного кармана носовой платок, тщательно обтер грушу и начал счищать кожуру, складывая ее в пустую пепельницу, стоявшую на столике. Отрезав дольку груши и не снимая ее с ножа, Доменико предложил ее Джереми.

– Угощайся, сын моего сына, – сказал Доменико с веселой улыбкой на лице.

В этом движении я узнала и своего отца. Он частенько кормил меня разными фруктами, отрезая один кусочек за другим. Джереми, похоже, тоже было это знакомо, потому что глаза его загорелись и он с огромным удовольствием положил кусочек в рот. Отрезав еще один кусочек, Доменико предложил его мне.

– Угощайся, девушка сына моего сына. – Эта фраза, которую Джереми произнес в начале нашего разговора на ломаном итальянском, очевидно, пришлась по вкусу его дедушке.

Джереми бросил на меня взгляд, чтобы понять мою реакцию. Я улыбнулась в ответ. Доменико заметил, что нам нравится такая игра, и продолжил угощать нас, предлагая кусочки спелой груши по очереди Джереми, мне и себе, пока от груши ничего не осталось. Это была самая вкусная и сладкая груша, которую я когда-либо пробовала.

Повисла пауза, Доменико вновь ждал чего-то. Джереми проглотил последнюю дольку груши, но, видимо, не знал, что сказать. Я решила, что без моей помощи им не обойтись, и взяла инициативу в свои руки. Вспомнив все известные мне итальянские слова и надеясь, что смогу составить более или менее понятные предложения, я смело и уверенно заговорила:

– Расскажите, каким был Тони?

Предложение я, видимо, построила неправильно, потому что Доменико озадаченно посмотрел на меня и сказал:

– Музыка.

Девочка спасла положение. Она подошла к нам с подносом, на котором стояли три чашки черного кофе и небольшая розетка с сахаром. Доменико что-то сказал ей, она поставила поднос на стол и убежала обратно в дом. Доменико взял бутылку бренди и капнул несколько капель в свою чашку, затем посмотрел на нас, как бы спрашивая, хотим ли мы того же самого. Мы не отказались. Так мы и сидели, попивая кофе в полной тишине, которая для нас стала уже привычной и нисколько не угнетающей.