Книга Неискушенные сердца - Вирджиния Хенли

— Как долго продлится шторм, милорд?

— Парис пожал плечами

— Думаю, дня три

— А корабль в порядке? — испуганно вскинула она глаза.

На его лицо снова вернулась насмешливая улыбка.

— «Морская колдунья», как и любая женщина, хорошо слушается твердой руки.

— Негодяй! — выпалила Табризия со всей злостью, на которую была способна.

В ответ она услышала смех, похожий на орлиный клекот. Парис поднялся и вышел.

Табризия весь день провела одна, шторм не утихал За бортом корабля было так холодно, что жаровни не могли согреть каюту. Она встала с кровати и развесила одежду Париса сушиться Потом походила по каюте, согреваясь, убрала постель, подобрала остатки разорванной накануне одежды. Корабль качало вверх-вниз так сильно, что она испугалась. Шпангоуты скрипели и стонали, временами раздавался оглушительный треск, казалось вот-вот они пойдут ко дну. Табризию охватил ужас, когда она представила себя в ледяной купели моря. Ночь опустилась несколько часов назад, а Парис все не шел. Ей стало так страшно, что она не возражала даже против его общества, лишь бы не быть одной. Услышав наконец его шаги, она призвала на помощь весь свой гнев, чтобы под ним скрыть страх. Нельзя показать Парису, что она боится и дрожит, как ребенок. Едва он открыл дверь, Табризия закричала:

— В каюте холодно!

Лучше бы она прикусила язык! Парис был совершенно изможден, он промок до нитки, борода обледенела, под глазами обозначились темные круги.

Он посмотрел на Табризию так, будто не верил своим ушам.

— Ты единственная на этом корабле, кто не промок, мадам. Как ты осмеливаешься ныть из-за каких-то мелких неудобств?

Он вышел из каюты, хлопнув дверью, и она почувствовала себя самым эгоистичным созданием на земле. Скоро Парис принес еще совок углей и заполнил обе жаровни. Он стоял, грея руки, а она видела — он едва держится на ногах от усталости.

Парис подтянул низкую скамейку поближе к теплу, сел и стал раздеваться. Табризия принесла ему сухие полотенца и чашку бренди. Он растер ноги докрасна и вытянул их к теплу. Табризия заметила — глаза у него закрываются, но он потряс головой, прогоняя сон. Сделав пару больших глотков, Парис снова встал и оделся в сухое. Потом принес из шкафа овчинный жилет, натянул его, переобулся в другие ботинки. После бренди к нему вернулось игривое настроение.

— Тебе лучше пойти лечь. Мне очень жаль, но должен тебя разочаровать: сегодня я не смогу греть жену своим телом.

Взглядом и словом он мог заставить ее скрежетать зубами, но на этот раз Табризия сдержалась. Парис добавил чуть добрее:

— Шторм к утру утихнет, и ребята смогут приготовить нам горячую еду.

Проснувшись, Табризия ощутила, что корабль качает уже не так сильно, как вчера. Она спала не раздеваясь, для тепла, но в каюте все равно было невыносимо холодно. Набросив тяжелый бархатный плащ с отделанным мехом капюшоном, она осторожно приоткрыла дверь каюты и, вцепившись в канаты, шедшие вдоль палубы, пошла к камбузу.

Табризия едва узнала молодого человека, приходившего к ней по поручению Париса. За три дня он оброс бородой и казался совершенно изможденным. Она сочувственно улыбнулась.

— Как вас зовут?

— Дэвид, мадам. Но вам лучше остаться в каюте. А то его светлость спустит с меня шкуру. Я дам вам кашу, если ваш желудок примет.

— Я буду благодарна за любую горячую еду, Дэвид. А могли бы вы добавить немножко угля в жаровню?

— Да, мадам. Сейчас принесу.

— Помявшись, она нерешительно спросила:

— А муж мой ел что-нибудь, Дэвид?

— Да, мадам. Он позавтракал. Как только шторм приутих, я сразу начал готовить. Через пару часов я принесу вам и лорду Кокберну все горячее.

Ей понравилась каша, она уняла голодные спазмы в желудке Но одному Богу известно, в каком состоянии будет Парис, когда почувствует, что опасность миновала и можно доверить управление кораблем кому-то еще.

В одном из лакированных шкафов Табризия нашла одеяло и повесила его перед жаровней, чтобы согреть Потом налила большую порцию бренди, поставила кипятиться чайник и приготовила сухую одежду для Париса Стало теплее Табризия сняла тяжелую накидку, помыла руки и едва успела причесаться, как, шатаясь, совершенно без сил, в каюту ввалился Парис.

В полубессознательном состоянии он плюхнулся на скамейку, и она встала на колени, чтобы стащить с него тяжелые сапоги. Лицо Париса было бледным, глаза ввалились, и Табризия испугалась за него. Она помогла ему раздеться, борясь с собственной скромностью, когда приходилось прикасаться к обнаженному мужскому телу, покрытому волосами от груди до чресел. Затем обернула его плечи теплым одеялом, смешала кипяток с бренди Парис благодарно потянулся к чашке, в усталых глазах мелькнула насмешка.

— Мой ангел-хранитель, — охрипшим от команд на ветру голосом прошептал он

Табризия пропустила укол мимо ушей и развесила сушиться его одежду.

Раздался стук в дверь. Дэвид принес поднос с двумя большими мисками дымящегося тушеного мяса с ячневой кашей и несколькими ломтями белого хлеба.

— О, пахнет, как на небесах, Дэвид! Спасибо — Она посмотрела на его осунувшееся лицо в тревоге — А ты не можешь теперь немного отдохнуть?

— Да я в порядке, мадам — Он покраснел — Капитан дал мне поспать прошлой ночью Теперь его очередь.

Парис пересек комнату, плотнее кутаясь в одеяло.

— Я поем в постели, — решил он А когда Парень вышел из каюты, посмотрел на Табризию блестящими глазами и строго спросил — Ты никогда не прекратишь по пытки завоевывать всех мужчин, мадам ?

Как ужаленная, в бешенстве она повернулась к мужу.

— Ты обвиняешь меня во флирте с мальчишкой?!

Но ее пафос был обращен в никуда — Парис спал. Стакан с бренди опустел, а нетронутая еда дымилась на подносе. Табризия подвинула его тарелку к жаровне, чтобы каша не остыла, а сама с жадностью набросилась на свою порцию. Ничего вкуснее она не ела никогда в жизни! Она с вожделением посмотрела на вторую миску может, Парис проспит целые сутки? Но совесть не позволила ей съесть его порцию. Когда бы он ни проснулся, еда должна его ждать. Табризия знала все на борту, включая ее, обязаны ему своей жизнью.

Ночью Парис спал тяжелым сном. Табризия сняла платье, но осталась в нижнем белье и чулках. Тихо, чтобы не тревожить его, пролезла она под одеяло и осторожно легла рядом. От него исходило тепло, она согрелась и была рада, что он в постели.

Утром, когда Дэвид принес им завтрак, Парис все еще спал. Она взяла поднос и заметила, что одежда парня промокла

— Что, снова шторм? — испуганно спросила Табризия.

— Нет, просто сильный дождь. Мы собираем в бочки дождевую воду, мадам. Вы хотите?