Книга А может, это любовь? - Рейчел Гибсон

— Ты не ответил на мой вопрос, — напомнила она ему. — Ты нарочно выбрал меня в качестве делового партнера, чтобы мной прикрываться?

Кевин внимательно посмотрел на нее.

— Да. Но ты оказалась умнее и наблюдательнее, чем я думал. И в конце концов я не получил от салона такого большого дохода, на который рассчитывал вначале.

Габриэль не могла понять, что было у нее на душе — гнев, обида, разочарование или всего понемногу? Но главное чувство, которое она сейчас испытывала, — это облегчение. Теперь можно жить дальше. Она стала чуть старше, чуть мудрее. И утратила доверие к людям благодаря человеку, который сидел за столом напротив нее.

— Вообще говоря, я подумывал о том, чтобы перейти только на законный бизнес, пока мной не заинтересовались копы.

— После того, как получишь деньги за Моне Хилларда?

Он подался вперед и покачал головой:

— Не жалей этих людей. Они богаты, и у них есть страховка.

— И значит, их можно грабить?

Он пожал плечами, ничуть не раскаиваясь.

— Не надо было держать такую дорогую картину в доме с такой плохой сигнализацией.

С губ ее слетел возглас удивления. Он не чувствовал за собой никакой вины! Даже для общества, которое привыкло списывать ответственность за рак легких на табачные компании, а за смерть от огнестрельных ранений — на производителей оружия, обвинить Хиллардов в краже их же картины — это было уже чересчур. Это смахивало на безумие. Но больше всего ее пугало то, что она никогда раньше не замечала этого в Кевине.

— Тебе нужен психиатр, — сказала она вставая.

— Потому что меня не волнует, что у горстки богачей воруют произведения искусства и антиквариат?

Она могла бы попытаться ему объяснить, но подозревала, что это будет пустой тратой времени. И ей совсем не хотелось его перевоспитывать.

— А твои дела не так уж и плохи. Государство забрало у меня все мое имущество, но у тебя остался салон, и ты можешь делать с ним все, что захочешь. Как я сказал, не так уж и плохо.

Габриэль достала из кармана юбки ключи от машины.

— Пожалуйста, не пиши мне и вообще не пытайся со мной связаться.

Когда она выходила через тюремные ворота, ее охватило чувство свободы. И дело было не в том, что за спиной остались цепи и колючая проволока. Просто она закрыла главу своего прошлого и готовилась вступить в будущее, взяв новое направление.

Габриэль всегда будет жалеть о потере «Аномалии». Она любила свой салон и много работала, чтобы сделать его процветающим, но в голове ее уже зародилась новая идея, которая будила ее по ночам и заставляла тянуться к блокноту. Впервые за долгое время она была взволнованна и заряжена положительной энергией. Ее карма повернула к лучшему, и слава Богу! Ей надоело корить себя за ошибки прошлого.

Думая о новой жизни, Габриэль невольно свернула мыслями к Джо Шанахану. Она даже не пыталась обмануть себя. Ей никогда не удастся полностью избавиться от чувств к нему, но с каждым днем становилось немного легче. Она уже могла смотреть на его портреты в своей студии и не испытывать душераздирающей тоски. Порой ей еще бывало одиноко, но боль уменьшилась. Теперь ей удавалось не думать о нем несколько часов подряд. Наверное, через год она будет готова к поискам нового сердечного избранника.

Глава 17

Дворники тихо счищали дождевые капли с лобового стекла. Последний лимузин поднимался по мокрой и извилистой горной дороге к особняку Хилларда. С каждым шорохом шин, с каждым дюймом, который преодолевала машина во время подъема по асфальтовой ленте, Габриэль испытывала все большее волнение. Она знала по опыту, что не поможет ни медитация, ни глубокое дыхание. Когда речь шла о Джо Шанахане, эти ухищрения были бессильны. С тех пор как она призналась ему в любви, прошел один месяц, две недели и три дня. Настало время встретиться с ним снова.

Она была готова.

Габриэль стиснула руки на коленях и перевела внимание на сияющий огнями особняк. Лимузин остановился перед навесом, тянувшимся от парадного крыльца до подъездной аллеи. К ней подошел услужливый швейцар.

Она опаздывала.

Наверное, приехала последней. Так и было задумано. Она предусмотрела все — от свободно заплетенной косы до черного облегающего платья выше колен с открытой спиной. Спереди платье казалось консервативным, как наряд Одри Хепберн, но если посмотреть сзади… Глубокое декольте, до самого пояса — это было сексуально. Она прибыла во всеоружии.

Изнутри дом Хиллардов чем-то напоминал отель. Двери нескольких комнат были распахнуты настежь, создавая одно огромное пространство, заполненное людьми. Паркетные полы, карнизы, арочные дверные проемы, бордюры и колонны смотрелись впечатляюще, но они не шли ни в какое сравнение с видом, который открывался из окон Картофельного Короля на долину внизу. Впрочем, этот факт никогда не подлежал сомнению: у Норриса Хилларда была самая лучшая панорама города.

Маленький оркестр наигрывал джаз, и горстка людей танцевала под успокаивающую музыку. С того места, где стояла Габриэль, был виден бар, расположенный у дальней стены в комнате слева от нее. Джо еще не попался ей на глаза. Она сделала глубокий очистительный вдох, потом медленно выдохнула.

Но он был где-то здесь, вместе с остальными детективами, сержантами и лейтенантами, одетыми в костюмы. Жены и подруги висли на их локтях, болтая и смеясь, точно это была самая обычная вечеринка. Как будто сердце Габриэль не сжималось от невыносимого волнения. Она с трудом удерживала себя в неподвижности.

И тут она почувствовала его взгляд — на долю секунды раньше, чем их глаза встретились. Вот он, мужчина, который влюбил ее в себя, а потом разбил ей сердце. Он стоял в маленьком кружке гостей. Его мрачный взгляд проникал в самую глубину ее израненной души. Она была готова к такой предательской реакции и к волне тепла, окатившей ее изнутри. Она знала, что это произойдет, и заставляла себя стоять на месте, разглядывая его лицо. Приглушенный свет резной люстры, висевшей у него над головой, играл на кудрявых волосах. Габриэль окинула взглядом его лицо с прямым носом и тонко вырезанными губами — сколько раз она мечтала о том, чтобы эти губы целовали ее повсюду! Она прислушалась к себе. Пульс трепещет, дыхание срывается. Ничего удивительного. Она знала, что так будет.

Толпа расступилась, и взору Габриэль открылись его серый костюм, красиво облегающий широкие плечи, белая рубашка и светло-серый галстук. Ну, вот она его и увидела. И не умерла. Теперь можно жить дальше, закрыв еще одну главу прошлого и вступив в будущее. Но в отличие от последней встречи с Кевином она не чувствовала, что освободилась от Джо.

Гнев, который копился в ней все это время и от которого она надеялась избавиться, нахлынул волной. Когда они виделись в последний раз, она была так уверена, что он ее любит! Другой мысли у нее не было. Но оказалось, что ей остались лишь пустота и гнев на сердце. Вот тебе и настоящая любовь!