Книга Всемирная история болезни - Олеся Мовсина

«Я ухожу, потому что так надо. И если мы не сможем уничтожить мировое зло как таковое, то по крайней мере совесть у нас будет чиста. Мы будем знать, что сделали всё возможное. Не ищите меня, может быть, я вернусь. Анна».

Жан едва удержал за хвостик вертлявую улыбку. Мировое зло как таковое. Сколько девочке лет? Семнадцать – так я и думал.

– Мне понадобится её фотография.

– Пожалуйста, даже несколько.

Рыжевато-бесцветная, курносая, конопатая – в своих бесконечно жёлтых нарядах она совсем как солнышко или цыплёнок.

– Каковы были её отношения с родными, друзьями, не знаю там, с женихами? – спросил Жан, оглянувшись на Карла, вносящего очередную порцию кофе.

– А вы считаете, что это корректный вопрос? – беспокойно нахмурился заботливый дядюшка.

– А как же? Должен я о ней хоть что-то узнать, чтобы определить направление поиска?

Мужчина задумался на миг, потом глотнул кофе, вздрогнул, но на этот раз ничего не сказал по поводу его температуры.

– Вы можете прийти к нам домой и поговорить с её матерью, моей сестрой, – сказал он наконец, доставая из той же папки свою визитку с адресом. – Ах да, чуть не забыл, – и он подтолкнул Жану ещё один лист.

Теперь розовый фломастер. «Я ухожу, потому что так надо…» И тот же самый текст. Подпись – Ружена.

– Так. Значит, они ушли вдвоём? – проницательно закивал Жан.

– Да, это её подруга, наша соседка. Она тоже сбежала.

– А её фотографии у вас нет?

Нет. Эта, должно быть, ходит во всём розовом, – почему-то с раздражением подумал добрый сыщик. У него была давняя неприязнь к утончённым блондинкам с их розовой слащавой эстетикой.

– И как давно ваша племянница предпочитает жёлтый цвет всем остальным?

– Знаете что, – звонко и неожиданно вспылил посетитель, почему-то забыв маскировать голос, – поговорите об этом с её матерью. Жёлтое, зелёное! Вас просят найти девчонку, а не дизайном её комнаты заниматься. Вот вам аванс, остальное – не ваше дело.

И Жану показалось совсем уж подозрительным, что странный клиент окончательно вышел из роли важного и добропорядочно-хамоватого дядюшки, потерял нить, схватил папку и громко звякнул дверным колокольчиком.

Ладно, пока остановимся на том, что это всего лишь родственники, очень похожие друг на друга, по какому-то странному совпадению явившиеся один за другим в мою контору, – Жан перекатывал в памяти образы обоих сегодняшних посетителей. – Но это пока. Потом, возможно, приступим к разработке других версий. Посмотрим, что у нас есть.

Он начал раскладывать всё по полочками и вдруг споткнулся взглядом об учебник по судебной психиатрии. Ведь он так и не успел перевернуть страницу после ухода смущённого юноши. Где же адрес, который…

Ничего не понимаю. Здесь ещё был параграф. А теперь за сто двадцать восьмой страницей следует сто тридцать первая. Вот это да, между ними не хватает листа, он вырван, нагло похищен, Жан…

Жан даже тихо взвыл от возмущения и восхищения. У него, опытного детектива, прямо из-под носа выдрали лист из книги? Как? А главное, зачем? Чтобы проверить его компетентность?

Да, сегодня ему удивительно везло на странности мира сего.

Надо было куда-то бежать. Планы уже не хотели строиться, всё в голове разбредалось, ноги потащили его к двери, а там…

Там уже стоял и мялся третий сегодняшний посетитель.

Взглянув на него, Жан понял сразу две вещи: во-первых, это был тот самый старик, на которого он наткнулся при выходе из метро, а во-вторых, это был тот же самый человек, что и два первых раза, искусно загримированный под старика.

Спокойно, добрый сыщик, спокойно, – сказал сам себе Жан и, вместо того чтобы броситься на старика с кулаками, как сделал бы любой эксцентричный мужчина, которого пытаются водить за нос, спокойно вернулся на рабочее место. Сдвинул все бумаги вместе с учебником со стола в глубокий верхний ящик и проговорил, галантно скрывая враждебность:

– Я вас внимательно слушаю.

– Сынок, – шамкнул многоликий посетитель, – у меня к тебе такая просьба.

Гарнитуры телефона на нём, конечно, уже не было. Или он и правда сумасшедший? Тогда получается объяснить почти всё. Все странности сегодняшнего дня.

– У меня денег не много, каждая крона на счету, – продолжал разыгрывать новую роль нелепый актёр. – Так что вот, всего, что могу предложить тебе за помощь, – и он выложил на стол новенькую, но старательно смятую бумажку.

Жана передёрнуло. Кому он понадобился? За что его разводят, да ещё так грубо, непрофессионально? Впрочем, страницу-то из учебника спёрли довольно искусно.

– Что нужно делать, папаша? – он решил как можно дольше подыгрывать старику.

– Вот… Дома у меня стали пропадать разные вещи. Тапочки там, очки. А потом находятся где-нибудь не там. Вот в холодильнике, например. Я вот живу один, так что некому, кто бы мог надо мной такое безобразие. Вот. А всю последнюю неделю у меня туалетная бумага на подоконнике оказывается. Спать ложусь – она как и положено, в туалете, на полочке. А утром встаю – она вот тут как тут, опять на подоконнике ночует. Вот. Ты уж помоги мне как-нибудь разобраться.

Жан почувствовал нехорошую усталость, не ту привычную усталость от безделья, а тоску от необходимости сражаться с абсурдом.

– Это не ко мне, папаша. Это к доктору обращайся. Ты сам, видно, лунатик или алкоголик, если ничего не помнишь, что куда положил, – говоря это, Жан подошёл к старику, всунул ему в ладонь его бутафорскую денежку и аккуратно развернул лицом к двери.

Старик бумажку взял и, повинуясь настойчивой руке Жана, сделал два шага к выходу.

– Папаша, – вдруг прошептал он, задыхаясь и всхлипывая, – ты сказал «папаша»… Если бы ты только знал, – и как-то по-птичьи, суетливо, бочком запрыгал и вышел, не обернувшись.

Жан не удержался и позвал Карла на помощь:

– Ты проследи за этим типом, а я пока пройдусь по адресам, – и он сунул палец в карман за визиткой.

Визитки в кармане не было. Ни в одном, ни в другом. Не было её нигде рядом: на столе, вокруг, в бумагах, в столе, под столом – нигде.

Давненько, давненько Жан не чувствовал себя таким обескураженным. Видно, кто-то пытается ему доказать, что он – не того. Не очень.

Хм, что ж, Жан принимает вызов.

Добрый сыщик бодро ринулся к двери, но врезался в Карла, вернувшегося сказать, что он уже упустил старика из виду.

– Конечно-конечно, это понятно, – бормотнул Жан полупросебя, хотя, если честно, он не понимал ничего. Решительно ничего.

3

Нет. Не он. Но как похож. И всё-таки не он. А похожи просто удивительно, – крутилась в Машиной голове занудная карусель до самого аэропорта.