Книга Последний страж Эвернесса - Джон Райт

Ворон, лежа на спине, видел, что на крыше южного крыла появился Азраил – быстрый, словно падучая звезда, верхом на крылатом скакуне. Широкие крылья коня испускали свет.

В окне наверху показалась Венди и, перегнувшись через плечо самурайского доспеха, крикнула:

– Ворон! Где ты был? Берегись! Азраил идет!

В руке она держала белую витую палку с посеребренным концом.

Азраил хлестнул скакуна черенком от швабры, отчего на боках у животного появились новые синяки. Стройная лошадка сложила крылья и нырнула к Венди.

Азраил смотрел только на витой рог.

Он подлетел к окну, где была Венди, мельком взглянул на Ланселота, небрежно коснулся своего ожерелья и указал вниз.

– Я отзываю защиту этого дома! Сын Озера теперь полностью в явном мире и подчиняется его законам! Морфей!

Венди поникла. Волна непреодолимой усталости накатила на Ворона. Ланселот покачнулся, выронил меч и упал бы, но злой рыцарь обнял его и до упора вонзил отравленный клинок в его тело с такой силой, что металл с треском переломился, оставив добрую часть гнилого лезвия в ране.

Из последних сил сын гор поднял руку, как делал при нем Питер: сложив средние пальцы колечком и растопырив остальные. Он повторил имена, которые слышал от старого вояки:

– Аполлон! Гиперион! – Тут он зевнул и выдавил сквозь немеющие челюсти: – Гелион!..

Один из сектантов выстрелил и промахнулся, затем выстрелил другой. Пуля не коснулась злого рыцаря, но пробила кровавую дыру в левой руке Ланселота.

Ворон указал сложенными пальцами на доктора, затем на Венди. Воин Света проснулся, но злой рыцарь обхватил его, пригвоздил обе руки к телу и, оторвав искалеченное тело от земли, рванул пальцами рану в боку противника. Он крикнул сектантам:

– Избавьте его от убожества жизни!

Дю Лак поднял обожженную и окровавленную голову, вызывая:

– Сойдитесь со мной меч на меч, трусы! Или вы боитесь слепого?

Сектанты снова открыли огонь. Окровавленное тело Ланселота пролетело через двор, доспехи его рассыпались на кусочки, а злой рыцарь в туче пуль оставался нетронутым.

Венди проснулась, как раз когда Азраил, нагнувшись в окно со спины парящей лошади, схватил ее за руку.

– Отдай мне Клаваргент!

Пули свистели над головой у Ворона, а сектанты продолжали стрелять по упавшему телу легендарного воина. Он не поднимался.

Злой рыцарь стоял, глядя на поверженного врага, и бормотал какую-то благочестиво-снисходительную проповедь о мудрости смерти и греховном эгоизме желания жить.

Слабый, дрожащий и задыхающийся голос Ланселота произнес:

– Леди! Я умираю у тебя на службе… Тебе моя последняя молитва…

– Дом! Помоги мне! У меня волшебная палочка! – крикнула Венди.

Азраил сказал:

– Ты должна отдать мне его добровольно, или я сброшу тебя на камни вниз.

И он потащил ее из окна.

Пронзительный голосок с ирландским акцентом раздался у Венди за спиной:

– Красавица, призови камни подняться и защитить их землю именем рога Белого Оленя!

Камни! Как он сказал! – взвизгнула Венди.

Пустой самурайский доспех рядом с Венди выхватил катану и отсалютовал. Из двора рядом с Вороном послышались львиный рев, щелканье клешней, козлиное блеяние, пение тетивы, мычание быка, а затем стук камня о камень, словно надвигалась лавина.

Азраил расхохотался, игнорируя самурайский меч.

– Дурак! Камни не могут проливать ни кровь Эвернесса, ни кровь коней Келебрадона! Ты не можешь ударить меня!

Самурайский доспех наклонился и рассек вожжи в руках у Азраила. По самому де Грэю он не попал, только по вожжам, они-то и распались. Крылатая лошадка попятилась и, заржав, встала на дыбы, а старший Уэйлок отпустил Венди и обеими руками вцепился в белую гриву.

Ланселот прошептал:

– Отвези меня в свое царство, госпожа, в место, предназначенное мне, если я заслужил наконец твое прощение, дабы там исцелили меня от этой великой раны.

Крылатая лошадка взвилась и заплясала в воздухе, словно снежинка в зимнюю бурю высоко над океаном. Азраил завопил:

– Эвриаль! Клятвами от рождения мира повелеваю тебе! Ты на службе у крови Эвернесса!

Крылатая лошадь пропела:

Мы клятвою связаны с воинами Света!

Более древней, чем дом Неизменный.

Они призывают нас в боли безмерной —

Мы мчимся, отринув иные обеты!

С этими словами она сбросила Азраила со спины, и он с воплем полетел в море.

Через низкую стенку из соседнего двора надвигалась фантастическая армия. Каменный лев, статуя с кувшином воды, мраморная дева с завязанными глазами и с весами в руках, каменный скорпион, мраморный бык. И многие другие.

– Эге! Похоже, кто-то наконец вспомнил, что является второй защитой Эвернесса, – пробормотал про себя Ворон. – Но мне почудился голос Тома, а он вроде бы предатель…

Сектанты в лиловых рясах стреляли и стреляли в надвигающуюся кавалькаду статуй. Пули отскакивали от камня или отбивали мелкие осколки. Двое побежали. Остальных смяли каменные лапы, клешни и копыта. Сын гор видел, как приплясывает на месте каменный лев, чьи мраморные лапы покраснели от свежей крови.

Ворон протянул руку, ухватился за ногу злого рыцаря и встал.

Рыцарь воззвал:

– Не будь столь горд! Мы рождены страдать! Он ударил бородача в лицо, заставив его отцепиться, и замахнулся обрубком кровоточащего меча.

Ворону и раньше доводилось участвовать в уличных драках. Пусть он ничего не знал о благородной игре мечей, но тут складывалась банальная поножовщина, поскольку клинок оказался сильно укорочен.

Рыцарь сделал выпад. Улучив момент, более опытный противник поймал его за запястье, ухватил за плечо и переломил его локоть о колено. Кэлпи заверещал и обмяк в полуобмороке.

– Благодарю! – выдохнул он.

Бородач ухватил его за плечо и бедро, поднял над головой и швырнул вперед головой оземь. Раздался тошнотворный хруст. Ворон не знал, помер тот или нет, да его это и не волновало. Он крикнул вверх:

– С тобой все в порядке?

– Не задавай глупых вопросов! Что случилось с доктором? – откликнулась Венди.

Огненный великан обернулся и поднял факелы, пересекая двор одним шагом. Ворон подобрал меч Ланселота и принялся им размахивать. Огненный великан зажмурился, прикрывая руками глаза. Тут из-за деревьев внезапно выскочила статуя огромного краба и взмахом клешней перерезала ему подколенные сухожилия. Искры, дым и кровь хлынули из великаньей ноги, причем кровь на воздухе вспыхивала. Когда великан упал, к его лицу направился скорпион, а кентавр с луком и стрелой вскочил ему на грудь.