Книга Зейнсвилл - Крис Сэкнуссемм

Из шахты вырванного лифта выплеснулась наверх подземная ферма. Судна и луговые собачки, глухие девочки с их младенцами-уродами и мальчики в прозрачных шарах. Мимо пролетели труп ван Броклина и парализованный Химо, консервы и боеприпасы, муравейник и сотрясаемая конвульсиями Дорин, а за ней развороченная голова пекари. Интересно, последуют ли за ними святые дары вместе с Гогом и Магогом, спросил себя Чистотец, но отвернулся, потому что к нему, переваливаясь, шагала Кормилица, ржавый и покореженный экзоскелет Джада едва удерживал ее вес.

Она почти добралась до него, когда Чистотец почувствовал, как его словно бы пронзило ледяным копьем. Это был один из флюгеров, архангел Гавриил, дующий в оловянную трубу. Кормилица потянулась взяться за конец, и Чистотец поморщился от боли в груди. Он подумал, что она пытается глубже вонзить железяку ему в сердце. А она вырвала стрелу, как раз когда он дернул за ладанку у нее на шее, печать сорвалась, и ветер развеял головастика из золотого песка. Он увидел, как Кормилица, еще цепляясь за ангела, возносится в хаос.

— Прости меня! — крикнула она в последней раз и исчезла.

И с ней сам ураган, который ушел в небо, словно вслед за запоздалым пассажиром втянули лестницу, и захлопнулся люк.

Глава 8 Гулянка на бульваре Рональда Рейгана

Лос-Вегас в Невадафорнии часто называли Изумрудным городом на амфетаминах (с щедрой примесью Осаки и Сан-Паоло). Но что бы ни говорили отдельные туристы, возникший в результате катастрофы мегаполис, бесспорно, был родиной самого большого в мире буррито и самого большого в мире Будды. Арета лишь однажды бывал на Западе с тех пор, как названное Йети землетрясение оттяпало самые населенные области Калифорнии, оставив гору Уитни маячить над Тихим океаном. Вечно хватающаяся за шанс нажиться на несчастье «ВООБРАЗИЛИЯ» — тематический парк и продюсерское подразделение «Культпорации Витесса» — скупила землю от Долины смерти до самой мексиканской границы и создала систему водоемов, связавших укрытые куполами различные сказочные миры. Словно в одночасье город Лас-Вегас был переименован, а границы перечерчены, чтобы создать штат Нового Дикого Запада — Невадафорнию.

Постоянно мутирующий роботронный горизонт сильно изменился с последнего визита Ареты. Когда личный пилот Монро Хикса повел самолет над мегаполисом, знакомой показалась лишь старая скромная Башня Стратосферы, спрятанная в тени «Тотема Хасами», «Конуса Сони» и «Витессалита» Западного побережья.

Они приземлились на закате в Межконфессиональном аэропорту Хиллари Родхэм Клинтон. Арета обрадовался, почувствовав наконец под ногами твердую почву. Все время полета Средний Запад сотрясали бури, и БИСПИД сообщала о возможных «природных возмущениях» в сочетании с опустошительными ураганами в Техасе. Был установлен так называемый «черный коридор» безопасного воздушного пространства, и в небе маячили несколько сверхзвуковых истребителей «Рэптор». Арета был уверен, что это как-то связано с Чистотцом, и, не зная о предательстве Ищейки, надеялся, что раздражительный карлик нашел способ обезвредить боевой зонд.

Впрочем, сейчас трансвестит ничем не мог помочь ни тому, ни другому, а еще у него были собственные проблемы. Для начала жена представила его Монро Хиксу как «кузину Эрнестину из Алабамы». Эрата просто наслаждалась последовавшей затем неловкой ситуацией, и к немалому своему смущению сам Арета разрывался между острой ревностью и влечением к звезде спорта.

Контрольно-пропускной пункт в аэропорту они миновали без малейших проблем, и лимузин повез их в отель. По дороге бывший корпоративный юрист никак не мог перестать таращиться на панораму, открывающуюся с трассы имени Тома Круза. Невзирая на ранний час, Мерлин уже видел лазерную «Войну Чародеев» в Камелоте. В Вальхалле снежные великаны мерялись силами (при помощи пулеметных очередей и ядер из сухого льда) с сорокаэтажным джинном из «Тысячи и одной ночи», причем последний постоянно исчезал и появлялся вновь благодаря нескольким кубическим милям тумана, который сперва накачивали, а затем отсасывали насосами, а еще он переливался всеми цветами радуги, поскольку его подсвечивала изнутри самая большая коллекция светлячков на свете. Все новые шоу и чудеса поджидали туристов на каждом углу: начиная с больных церебральным параличом нищих на проезде Билли Кристелла до голограмм с рекламой боевых драконов острова Комодо в Мемориальном центре Дженнифер Лопес. А эйдолоны! Тут были представлены все религиозные организации и сети фаст-фуда: «Международный блинный дом», «Пицца-сарай», «Красоты карри». «Профессор Цыпа» был мелкой рыбешкой в этом пруду, лишь на пару очков обгоняя «Чу и его бойцов кун-фу» или «Мактрейвишс» с горцами в килтах и ватагой «разбитных девах». Следует отметить, что «Мактрейвишс» пригнал целый флот дирижаблей в клеточку, переоборудованных и раскрашенных так, чтобы они походили на знаменитое шотландское блюдо.

Монро со свитой вселился в апартаменты в «Царстве солнца», многомиллионном чуде храмов, заросших лилиями прудиков, роскошных джунглей и мозаичных дорожек. Уже через несколько минут ассистент личного секретаря Монро включил экранчик обслуживания номеров, чтобы заказать бутылку охлажденного «Дом Периньона» и перченые языки собаки чау-чау, а личный шеф-повар суперзвезды, водворившись на кухне при апартаментах, начал готовить малазийских крабов, которых следовало подавать с ка-куонг, самой редкой приправой на свете (она готовилась на основе секреции, выделяемой в крохотных количествах пчелами Северного Вьетнама).

Арета ухватился за возможность ускользнуть и осмотреть безумный базар, но стоило ему миновать хариджанов на дверях, посыпались предложения: «Как насчет смены пола? А насчет дозы „Тримурти“?»

— Что такое «Тримурти»? — спросил он у женщины, спеленатой точно мумия, чтобы защитить генетически модифицированную кожу.

— Ликантропный препарат, названный в честь трех форм, какие принимает главное божество в мифологии индусов.

— Спасибо, нет. — Арета поспешил отойти.

По соседству, в «Парфеноне» с его миллионами тонн белого мрамора, девственными фонтанами и зеркальными бассейнами, где скучали статуи (на самом деле их изображали затянутые в латекс живые мужчины и женщины), ветер контролируемой температуры шелестел листьями дубов-оракулов. В грандиозном здании как раз подходило к концу напряженное заседание конгресса «Альтернативное сознание нынешнего тысячелетия» и церемония открытия «Спиритуальной выставки». Фойе гудело сопелками из Анд, и монахини в голубых туниках из тафты и головных повязках из теллура демонстрировали «древнее боевое искусство», недавно разработанное в Дании.

Еще одной крупной конференцией стала «Феерия биотехнологии и когнитивистики», устроенная в «Машине времени» у ворот «XX Сенчури-ленд». В числе съехавшихся со всего света медиков ее почтил и доктор Хью Сколько-Дашь из Питтсбурга, который в этот самый момент прикидывал, как бы завлечь грудастую неврологиню из Филадельфии в ванну с пузырьками и психоактивной солью.

Чуть раньше в тот же день на двойной церемонии в «Вавилонии» поженились местные прототипы эйдолонов Селезня Дули и Уббы Дуббы. Хором императорских пингвинов, исполнивших хип-хоп версию «Храма любви», управлял Чипстер, рифмо-слэнгщик и боксер кенгуру. И словно бы этого недостаточно, предстоял еще «Поединок Насмерть». Оставалось еще двадцать четыре часа до первого хука, и империя фантазий правдами и неправдами всучивала свой товар на авеню Тома Хэнкса, по которой с шумом и грохотом двигался очередной парад.