Книга Министерство особых происшествий - Ти Моррис

— Я должен был догадаться... О господи!

Он собирался немедленно допросить ее относительно уди­вительной горничной и роскошного жилища, но то, что ожи­дало Веллингтона в атриуме, полностью сбило его с мысли.

Голос Элизы на фоне ласкового плеска воды эхом отозвал­ся в небольшой, залитой солнечными лучами комнате.

— Букс, если вы сейчас впервые видите женщину в ванной, значит, вас нужно почаще брать на операции.

Веллингтон повернулся на этот голос, прикрыв глаза рукой.

— Возможно, в колониях благопристойность рассматрива­ется иначе, но если бы вы...

— Велли, — оборвала она, — находясь в моей квартире, вы пребываете на территории Новой Зеландии. — Она же­стом показала ему на стол, стоящий по другую сторону ван­ны. — Поэтому просто возьмите себе стул и позавтракайте с удовольствием. Если только... — Во время образовавшейся паузы Веллингтон принялся внимательно рассматривать свои пальцы. Ее сложенные бантиком губы заставляли его чувствовать себя неудобно и одновременно неуверенно. — Не хоти­те ли присоединиться ко мне? — проворковала она, легонько поплескивая водой в ванне.

Пока он пытался сформулировать достойный ответ, кто-то подвел его к стулу. Почти незаметное шипение поршней под­сказывало, что это была Алиса. Он медленно убрал ладонь с глаз, и оказалось, что это действительно была она, совер­шенно не смущенная сознанием того, что по другую сторону столика для завтрака ее хозяйка принимает ванну.

— Вот, пожалуйста, сэр: тост с повидлом, два яйца и бекон. Угощайтесь копченой рыбой и кеджери[18]. Я принесу вам свежезаваренного чаю.

Склонившись в немного неуклюжем реверансе, Алиса вер­нулась на кухню.

— Очаровательная девушка, — сказала Элиза. — Напо­минает меня саму в ее возрасте.

— Вам, маленькой проказнице, тоже поставили металли­ческие протезы? — спросил он, намазывая тост маслом.

В ответ его напарница криво улыбнулась.

— Ах, вы все-таки заметили? Еще один прекрасный образчик работы Аксельрода и Блэкуэлла. — Элиза внимательно посмо­трела на него. — Просто небольшой заказ во внеурочное время, лично для меня. Доктор Саунд ничего об этом не знает, и я бы предпочла, чтобы в этом смысле все осталось без изменений.

Прежде чем ответить, Веллингтон дожевал теплый тост.

— Понятно, но где вы ее нашли? Где она была с самого на­чала?

— На фабрике. — Элиза поправила лежащее на глазах по­лотенце и слегка помешала воду. Ноздрей Веллингтона коснул­ся нежный запах бергамота. — Ее покалечило во время аварии на производстве, но, несмотря на это, она все равно попыталась обчистить мне карманы. Я предложила ей помощь, но при усло­вии, что она будет жить у меня в качестве горничной. А учитывая, что министерские «жестянщики» хотели испробовать одну новую безделицу, к которой доктор Саунд интереса не прояв­лял, все сложилось для всех участвующих как нельзя лучше. С момента такой необычной демонстрации великодушия про­шло уже несколько лет, и Алиса успешно продвигается в своем образовании.

— Образовании?

— О да, — кивнула Элиза; она снова немного вспенила во­ду и стала перечислять: — Кухонные обязанности, правиль­ное обхождение, меткая стрельба, умение вести себя за сто­лом. Знаете, есть такие вещи, которые леди просто обязана...

— Простите, — перебил ее Веллингтон, — вы сказали «меткая стрельба»?

Элиза снова тяжело вздохнула.

— Это же абсурд, Велли. Неужели вы думали, что женщи­на моей профессии и моего рода занятий не обзаведется в сво­ем доме еще одной линией обороны?

— Вы ожидаете и других посетителей во время принятия утренней ванны?

Элиза хихикнула.

— Вообще-то нет, но чуть позже у меня назначена встреча. Я хотела бы вас кое с кем познакомить.

Веллингтон дожевал теперь уже рыбу, а потом спросил:

— А вы не присоединитесь ко мне, мисс Браун?

Она тихонько шлепала пальцами по воде.

— Я уже успела перекусить сегодня утром, так что не обра­щайте на меня внимания, — сказала она и мягко вздохнула, чувствуя, как солнечное тепло заливает атриум. — Общество Феникса может подождать и до окончания завтрака.

Даже несмотря на необычно обставленный прием пищи, Веллингтон начинал чувствовать, как его обволакивает обла­ко комфорта. Элиза, вяло отмокавшая в своей изысканной ванной, вообще, казалось, задремала.

— Вы часто принимаете ванну в атриуме? — наконец спро­сил он.

— Нет, только после драки на ножах и падения в оркестро­вую яму, — саркастически усмехнулась она, и ее брови над за­крывавшей глаза тканью игриво дрогнули. — Я молодая и здоровая женщина, Велли, но в данный моменту меня все болит, и горячая ванна — это как раз то, что нужно в таких случаях. Я надеюсь, вы в моем собственном доме позволите мне доста­вить вам несколько мгновений неудобства.

Она сделала на этом упор. Ее дом. Территория Новой Зе­ландии.

— Учитывая предыдущий вечер, вы это по праву заслужи­ли, мисс Браун. Как вы правильно заметили, — продолжил он, обратив внимание на газету, лежавшую рядом с его тарел­кой, — вы молодая и красивая женщина.

Здоровая, — поправила она его. — Я молодая и здоро­вая женщина.

Веллингтон сделал паузу.

—Да, я так и сказал.

Он заметил, что разговор на этом иссяк, и, оторвав глаза от газеты, взглянул на Элизу в ванне, которая хитро улыбалась, и улыбка ее чем-то напоминала знаменитую улыбку Чешир­ского Кота.

— А теперь, — начала она, — расскажите-ка, мой умный архивариус, что вам удалось выяснить, пока я пыталась позна­комиться поближе с нашей любимой стервой?

Веллингтон положил на стол серебряный столовый прибор, вытер салфеткой губы и полез в свою сумку.

— Элиза, у вас случайно нет граммофона?

— Конечно, есть. Просто попросите Алису принести его сю­да. — Она хихикнула. — Для того чтобы сообщить мне о том, что вы там услышали, вам требуется сопровождение оркестра?

Он открыл было рот, чтобы ответить ей, но тут из-за угла появилась Алиса с обещанным чайником свежезаваренного чая.

— Кстати, Алиса, — сказал Веллингтон, лучезарно улыба­ясь ей. — Не будете ли вы так любезны принести сюда грам­мофон мисс Браун?

— Разумеется, сэр.

Она поставила чайник на стол и поспешила выполнять зада­ние. Вскоре из главной комнаты раздался мягкий стук, и Алиса появилась вновь, неся перед собой очень красивый граммо­фон — заводной механизм, крошечный двигатель и громадный сдвоенный раструб, напоминавший две распустившиеся весен­ние лилии.