Книга Свет первой любви - Мэри Бэлоу

Потому что он любит ее. Пусть она и несносна, и упряма, и резка на язык, а если вспомнить о событиях девятилетней давности – нечто и похуже. А он ее любит.

Немного погодя он поспешно направился в дом, поручив свою лошадь попечениям конюха. Дома ли она? Он не видел ее с тех пор, как оставил в постели незадолго до рассвета-с величайшим нежеланием. Однако ему не хотелось воспользоваться ее великодушием и остаться спать у нее. Конечно, сейчас она уже дома, ведь довольно поздно.

– Ее сиятельство в гостиной, – доложил дворецкий.

Граф поднялся наверх, перешагивая через две ступеньки, а потом сообразил, что глупо выглядит в глазах слуг, наблюдающих за ним и обменивающихся понимающими ухмылками.

Майра сидела у камина очень прямо, в изящной позе. Когда он открыл дверь, она отложила рукоделие в сторону. Кеннет вдруг оробел. Как глупо! Он дошел до середины комнаты и поклонился.

– Надеюсь, вы хорошо провели день? – спросил он.

– Вы сильно опаздываете, милорд, – сказала она. – Вы, вероятно, забыли, что мы приглашены на обед? Он выгнул брови и взглянул на часы.

– Опаздываю, сударыня? – удивился он. – Вряд ли. И это единственное приветствие, которое меня ждет? Сердитое, с холодным взглядом и поджатыми губами?

Его хорошее настроение мгновенно сменилось раздражением. Какую волшебную сказку для детей придумывал он за последний час? Вот она, подлинная Майра. Вот что она чувствует на самом деле.

– Я полагаю, что опоздать – значит поступить невежливо с мистером и миссис Эдамс, – проговорила она. – А вы весь в пыли, милорд. Вам нужно принять ванну.

– Можете быть уверены, сударыня, – отозвался он, – что слуги это тоже заметили и что уже сейчас в мою туалетную несут горячую воду. Прошу прощения, что оскорбил вашу чувствительность, появившись перед вами в таком виде.

Она ничего не ответила. Взяла было в руки рукоделие, но передумала и положила его снова себе на колени.

– Что случилось? – спросил он. – Ведь дело вовсе не в моем воображаемом опоздании и не во вполне реальной пыли, не так ли?

Она задумчиво посмотрела на него, взгляд ее был враждебен.

– Это вы настроили матушку таким образом? – спросила Майра. – Она говорила согласно вашим указаниям? Я возмущена до глубины души. Вы обманули меня, заманив сюда под ложным предлогом!

Он подошел и стал рядом с ее креслом, заложив руки за спину.

– А я до глубины души возмущен вашим поведением, сударыня. Если бы у меня было что сказать вам, я сказал бы сам. Что же такое сказала моя мать, из-за чего вы так расстроены?

– Она все время делала словесные выпады против меня, когда мы находились в обществе других леди, прекрасно зная, что я не могу ответить ей тем же. Судя по всему, мне придется приложить множество усилий, чтобы преодолеть свои деревенские привычки. А это означает, что по возвращении в Данбертон я должна тщательнее выбирать знакомства. Я не должна приглашать к себе кого попало и сама не должна принимать любое приглашение. Я больше не должна дружить с Хэрриет Линкольн. Я должна пригласить в Данбертон гостей на лето, чтобы общаться с теми, кто больше соответствует моему положению графини Хэверфорд. Я должна отучить свою мать то и дело приезжать ко мне и уезжать из Данбертона. Я должна как можно скорее подарить вам сына. Продолжать?

Он рассердился – и на мать, и на Майру.

– И вы решили, что все это идет от меня?

– Зачем вы все-таки вызвали меня в Лондон?

– Я пригласил вас сюда по той самой причине, о которой сообщил, вам позавчера вечером, – сказал он. – Моя мать говорила по собственной инициативе. Если вы, сударыня, не желаете сносить ее колкости, то я с ней поговорю. Но еще лучше, если бы с ней поговорили вы сами. Напомню, что вы, а не она графиня Хэверфорд и хозяйка Данбертона. С нашими соседями вы можете поддерживать такие отношения, какие вам угодны, Майра, и считать друзьями тех, кого вам хочется. Леди Хейз может жить в Данбертоне, если вы этого хотите. Если же говорить о сыне, то он или она, дочь, без сомнения, появятся и без чьего-то желания, если супружеские отношения между нами будут продолжаться. Вы можете не пускать меня в свою постель, когда не захотите этого. И можете быть уверены, что я никогда не прибегну к силе, чтобы осуществить свои права.

В эту минуту он не испытывал никакого желания продолжать их эксперимент. Он был бы очень рад, если бы она заявила, что хочет вернуться в Корнуолл. Как могла она поверить, будто его мать говорила сегодня от его имени?

– Кажется, я была несправедлива по отношению к вам, – натянуто проговорила она. – Прошу прощения.

Однако настроение у него уже испортилось. И наверное, это к лучшему. Не стоит любить ее.

– Надеюсь, по крайней мере, утро вы провели с удовольствием? – спросил он.

– Да, спасибо, – ответила она. – Общество собралось очень приятное. Погуляв в парке, мы отправились в модные лавки.

Он слегка улыбнулся. Рекс был совершенно прав.

– Я кое-что купила, – продолжила она, отворачиваясь и ища что-то на столике. – И заплатила из своих карманных денег. Вам не пришлют счет.

– Вы можете присылать мне ваши счета в любое время.

– Но это подарок. – Она протянула ему маленький сверток. – Что-то вроде свадебного дара. Вы же вчера сделали мне подарок на свадьбу!

Он взял у нее сверток и, развернув, увидел маленькую лакированную табакерку.

– Я никогда не видела, чтобы вы нюхали табак. Но она такая красивая!

Если он останется с Майрой, подумал Кеннет, спокойной жизни ему не видать. За последние десять минут настроение его головокружительно переходило из одной крайности в другую. Ему захотелось плакать. Подарок не был особенно дорогим. Он видывал табакерки и подороже. И конечно, он не нюхал табак, и, стало быть, табакерка ему вовсе не нужна.

Однако это свадебный подарок от жены.

– Может быть, мне придется начать нюхать табак? – сказал он. – И простите, чихать на вас.

На мгновение глаза ее повеселели, она заулыбалась.

– Благодарю вас, – сказал он. – Она действительно очень красивая.

– Мы опоздаем, милорд, – сказала она, вставая.

– А я весь в пыли. Могу ли я предложить вам руку и проводить вас в вашу туалетную комнату?

И она оперлась на его руку.

Глава 21

Эти две недели то ползли, то летели. Майре иногда казалось, что каждый день так переполнен самыми разными делами, что у нее никогда не будет времени отдохнуть. Иногда она скучала по спокойной и размеренной жизни в Корнуолле. В другой раз она вспоминала, что эти недели, возможно, останутся единственными, которые ей суждено провести в Лондоне во время сезона, и что на самом деле здесь столько развлечений, которых нельзя упустить. Иногда ей хотелось оказаться подальше от Кеннета, чтобы иметь возможность поразмышлять спокойно. Не проходило ни дня, чтобы они не перечили друг другу, в особенности, если проводили какое-то время вместе.