Книга Сундук с тремя неизвестными - Валентина Андреева

– Стесняться тебе нечего – непорочное зачатие, – прокомментировала мой вид Наташка.

Квартиру и подъезд мы покинули без проблем и, казалось, без свидетелей. Но как только уселись в машину, мне стало казаться обратное. Тот человек… Лично я бы на его месте точно дождалась, чтобы увидеть, когда, а главное, С ЧЕМ мы выйдем из Светкиной квартиры. В сером, зарождающемся свете нового дня каждый куст, каждое дерево, не считая игрушечных домиков на детской площадке, выглядели прекрасным убежищем для наблюдателя.

– Успокойся! – отрезала Наташка, с которой я поделилась своей тревогой. – Какой дурак или дура на рассвете решится лазить здесь по кустам в твоей привлекательно-грязной одежде? Оба – и он, и твои шмотки, объединенные единой целью, слиняли отсюда сразу же после бегства. Чтобы не приковывать к себе лишнего внимания. Скорее всего, это все-таки дура. Я имею в виду – баба. Какой мужик позволит себе рядиться в женскую одежду?

– Перепуганный! И он мог приехать сюда на машине.

– Вот сейчас поедем, а ты смотри в оба – есть ли последователь.

– Преследователь!

– А я говорю, последователь! Тот, кто поедет с разведывательными целями за нами следом. Преследуют по другим основаниям. Если последователя не будет, завернем в ближайшую подворотню, чтобы освободить тебя от мешка. Не приведи господи, кто из знакомых у дома увидит – до конца жизни не отмоешься.

Было не до обсуждения результатов ночного похода. Несмотря на отсутствие «последователя», подходящая подворотня нашлась не скоро. Все до одной, как казалось Наташке, имели сомнительное прошлое, настоящее и будущее. Тем временем столица активно просыпалась, что ознаменовалось не только поголубевшим небом, решительно настроенным на жаркий день солнцем, но и быстро увеличивающимся количеством машин и пешеходов. Очарование ночного города растаяло.

От ставшего ненавистным мешка мне так и не удалось избавиться до самого дома. Да и у родного подъезда пришлось долго ждать соответствующего для этого дела момента. На нервной почве началась дикая чесотка. Зудели живот, руки и даже физиономия. Я было попробовала развязать платок, чтобы вытащить сверток самостоятельно, но узел оказался на спине, а синтетические, ветхие от старости нити мешка стали расползаться прямо под руками. Возникла угроза массового обвала бумаг вниз.

– В конце концов ничего страшного, – вылезая из машины, заявила Наташка, – может, у тебя горб не с той стороны вырос. Поддерживай его снизу и думай только о том, что ты носительница прекрасного – доказательства истины по делу. – Она открыла дверь машины с моей стороны и, торопливо оглянувшись, добавила: – Вылезай! Быстро! А то сглазят. Как все прекрасное. И смотри, не растряси мешок по дороге.

Если бы не внезапное явление Анастас Ивановича перед открывшимися дверями лифтовой кабины на нашем этаже, все вообще было бы хорошо. А так она добавила несколько тревожных минут. С утра пораньше ей приспичило отправиться в магазин за молоком и пополнением запасов овсянки. Мы дружно поздоровались и, не дав соседке опомниться, полетели к дверям. В ответ на ее сверхлюбопытное «вы откуда?» и «Ирочка, с тобой случилось?» Наташка успела сообщить, что звонила собака, забыли выключить электроплиту.

– Столько электроэнергии зря нагорело! Ирина с расстройства даже опухла.

Анастас Иванович не выдержала и, забыв про собственные планы, потопала за нами, с шумом втягивая носом воздух грядущих неприятностей. Но больше всего ее интересовал «собачий вопрос» – звонок домашнего животного хозяйке по телефону.

– Денька ни домашним, ни мобильным телефоном не пользуется, – отрезала Наташка, прикрывая меня с тыла, пока я, почесываясь, открывала квартиру. – Прямая телепатическая связь! У вас, Анастасия Ивановна, на лбу какое-то пятно. Ну-ка повернитесь к свету… Ой, а теперь два. Ир, все в порядке?

Через закрытую дверь я доложила, что одним махом выключила вообще все электроприборы. Можно спокойно принять душ и ложиться спать.

– Не волнуйтесь, Анастасия Ивановна, мне показалось, – донеслось до меня громкое увещевание подруги. – Пятен нет, просто отсвечивало. А насчет Иришкиного «спокойной ночи», это она так… Иносказательно. Переволновалась.

7

– Я к тебе попозже зайду, надо собаку выгулять, – предупредила Наташка по телефону. – И вообще, желательно хоть немного выспаться. Плохо соображаю. Ежа от чижа не отличу. Даже с учетом того, что чижа вообще никогда не видела, а ежей – до фига. Или тебе не терпится разобраться с макулатурой?

– Мне не терпится другое – упаковать тебя с головой в найденный тобой мешок и дать немного пропотеть, – успокоила я подругу, сидя на коленках прямо на кухонном полу. – Ты хоть соображаешь, какую свинью мне подложила?! На дне мешка остатки стекловаты! А на мне – последствия.

– Не понимаю, зачем тебе стекловата?

– У-у-у, как у тебя крыша-то поехала… Знаешь, лучше поищи десять отличий между ежом и птичкой. Чижа можешь посмотреть на Фонтанке. Это в Питере.

Я с раздражением отключилась. По правую руку уже громоздилась внушительная горка документов, не представляющих интереса – все те же квитанции об оплате, инструкции пользования бытовой техникой… Был даже документ на приобретение проигрывателя, датированный 1973 годом. Все это напомнило мне сортировку документов в Виноградном*. Право слово, история повторяется.

Благодаря Почётным грамотам выяснилось, что Мария Константиновна в молодости была ответственным работником райкома комсомола, а позднее – райкома партии. Коммунистической, разумеется.

По левую руку лежало только Свидетельство о рождении Беловой Светланы Константиновны. Мать – Белова Мария Константиновна, отец – Белов Константин Петрович. Больше ничего интересного в коробках с документами я так и не нашла. Знать бы заранее… Для просмотра фотографий решила устроиться поудобнее, поэтому и перебралась в большую комнату на диван. К тому времени дважды сбегала под кое-как работающий душ, чесотка немного отступила.

Большие фотографии сразу же отложила в сторону. Не люблю групповые снимки незнакомых людей – глаза разбегаются, да и лица на них какие-то торжественно-замороженные. Было очень много Светкиных детских черно-белых фотографий. Цветные появились позднее, когда она начала спортивную карьеру. На какое-то время я почувствовала себя очень неуютно. По сути, без разрешения заглянула в чужую жизнь. Мало того, сделала определенные выводы по фактам, о которых Светлана Константиновна, возможно, не хотела бы никому говорить.

Из групповых фотографий большого формата сразу же выделила две. На первой – студенческая группа серьезных юношей и девушек. На обороте подписи всех участников съемки. Пятый курс. Не слабо! Светкина мама закончила серьезный факультет МГУ. На второй – еще более серьезные люди разных возрастных категорий. Группа слушателей Высшей партийной школы, в числе которых опять-таки Белова Мария Константиновна.

Наташка заявилась к тому моменту, когда зуд от стекловаты и вызванное им кожное и душевное раздражения окончательно прошли. Я была настроена на всепрощение. Оставалось только более тщательно изучить групповые фотографии.