Книга Степень покорности - Фридрих Незнанский

– А говорили, они вегетарианцы, – удивился я.

– В целом – да, – согласился Грязнов.

– Я бы никогда не смог стать вегетарианцем, – сказал Кондратьев.

– Ну почему же. Говорят, полезно.

– Ну а ты-то?

– Мне в детстве всегда было всех зверюшек жалко. И коров, и поросяток, и кроликов. Единственно, кого я не люблю и жалости никакой к ним не испытываю, так это курица. Глупая птица…

Мы выпили. На дворе сонно стрекотали кузнечики.

– Жить хорошо, – сказал Грязнов.

– Да уж. Если бы не эти сектанты… Надо же… Людей убивали, наркотиками торговали.

– Сволочь этот Минаев, – заметил Кондратьев. – Здесь ведь, по сути, благодать. Жил бы тихо, летом купался, зимой у печки сидел…

– Из-за таких, как он, гадов у нас с тобой жизни спокойной нет. Вечно в каком-то дерьме приходится мараться. То убийства, то наркотики, то воровство на худой конец, совсем от нормальных людей отвыкли.

– Да уж.

– А ведь могли бы жить как. Поселились бы тут с тобой, вот Юрку бы взяли, Дениску, вот было бы славно. Землянику бы собирали, видал, сколько тут ее растет?

– Нет, не обратил внимания.

– А я обратил. Все в листьях. Вот в июле-то благодать… Опять же коровы, парное молоко, грибы, ежевика да малина… В речке уклейки, караси, щучата. Настоечки бы на водочке делали, зимой бы пили по вечерам… как подумаю обо всем этом, так, кажется, сам бы этих гадов своим руками задушил.

– Каких гадов?

– Да Брандо с Минаевым.

И только через полтора часа Вячеславу Ивановичу позвонили и доложили, что в Москве на Казанском вокзале задержан человек, по описанию похожий на Игоря Минаева. В кармане у него был обнаружен билет на поезд Москва – Фергана.

Глава 19

Брандо раздраженно бродил по скудно обставленной комнатке в небольшой квартире, которую он уже несколько месяцев снимал на Сардинии на крайний случай. Раздражало его больше всего то, что этот крайний случай наступил и квартира ему понадобилась. Он ничего не имел против того, чтобы иметь ее в своем распоряжении и никогда здесь не появляться, используя лишь как возможное тайное убежище. Сейчас это тайное убежище сделалось его последней и единственной надеждой на то, чтобы выжить.

Больше всего его поражало, что все произошло быстро, – даже и месяца, да что там месяца, нескольких недель не понадобилось, чтобы разрушить до основания все, на что он положил долгие годы своей жизни. До сих пор не верилось, что нет уже ни секты, ни наркотиков, а сам Брандо теперь – ничто и звать никак.

Человек, которого боялись, теперь сидит в замызганной квартире и дрожит как заяц, а из всех «верных» людей согласилось остаться трое охранников, да и то только потому, что Брандо теперь платил им в полтора раза больше.

Хотя для мелкой сошки, которой он сейчас стал (Брандо даже поморщился от своего самоуничижения), три охранника многовато… Зато для того, кем он был, этого, пожалуй, не хватит. К сожалению, его партнеры по бизнесу до сих пор помнят, кем он был. Не говоря уж о тех, с кем из-за этого разгрома сорвались договоренности. Из-за пропажи товара партнеры потеряли деньги. Этого они не простят – Брандо был уверен. К тому же Брандо предпочитал работать с соотечественниками. Иностранцам он не доверял. В наркомафии, как и в любом другом криминальном бизнесе, национальные связи очень крепки. Однако это имеет и оборотную сторону – своих, в случае чего, не щадят.

А сейчас у Брандо наступил именно такой случай…

И все из-за этой бабы, которая не вовремя вмешалась и выбросила на помойку чемодан. Впрочем, хоть что-то у него осталось: деньги. Да, денег за свою жизнь Брандо скопил немало, хоть и скупердяем его вряд ли кто мог назвать. Сорил направо и налево, но что оставалось – припрятывал по банкам. Только что толку, если он сидит на этой Сардинии, боясь высунуть нос из-за двери, даже несмотря на охранников.

Нет, надо что-то предпринимать. Активная натура Брандо не могла находиться столько времени в положении трусливого зайца. Он просчитывал все возможные варианты. Уехать куда-нибудь далеко, где его никто не знает, начать мелкий бизнес – Брандо опять поморщился. Нет, жизнь мелкого лавочника не для него. Еще в молодости он сам изменил себя, свой характер, чтобы никогда не возвращаться к подобным вариантам. Возможно, не согласись он на предложение Пегаса, не отсиди в тюрьме после этого, не повстречай Безрукого – все было бы иначе: богатая жизнь, полная роскоши, с множеством баб и денег показалась бы ему сказкой, пределом мечтаний. Но сейчас излишества состоятельной жизни его не привлекали, ситуация не располагала, хотя все же лучше, чем лежать в деревянном ящике, засыпанном сверху землей.

Снова становиться заметной фигурой тоже рискованно: всплывут старые кредиторы, непременно всплывут – по всем известному закону о том, что не тонет…

Словно отозвавшись на его мысли, в дверь постучали. Брандо вздрогнул. Но стук был условный – вероятно, это все же охранники, если их, конечно, не подкупили. Да, хорош хозяин жизни – боится даже дверь открыть. Он сделал над собой волевое усилие и распахнул дверь. И сразу попятился – на него почти упал человек с окровавленным лицом. Следом, придерживая избитого, вошел Серега, один из охранников.

– Вот, поймали, – коротко сказал он. – Поймали недалеко. Что-то он высматривал. На окна смотрел. Обыскали, нашли пистолет. Поспрашивали. Кто-то его прислал, кто – не говорит. За вами.

Да, хорошо его поспрашивали – Брандо внимательно посмотрел на едва держащегося на ногах пойманного. Это был невысокий, поджарый, но явно тренированный человек. Его лицо не выражало ничего. Внезапно человек открыл рот (губы разбиты в кашу) и произнес по-итальянски:

– Меня просили тебе передать…

И замолчал.

– Что? – спросил Брандо.

– Наедине, – ответил пойманный.

Брандо кивнул Сереге, тот вышел. Брандо знал, что находится в хорошей форме, чтобы оказать сопротивление пойманному, даже если бы его заранее не избили.

– Что? – повторил свой вопрос Брандо.

– Недолго тебе осталось, – он сплюнул кровью на пол. – Сейчас они знают, где ты прячешься. Тебе не простят того, что ты присвоил товар.

Жучок! Чертовы тупицы охранники – сами его привели!

Вот оно что… «Коллеги» думают, что он присвоил партию товара, сбыл ее налево, а их кинул… Ну что ж, Брандо и сам в подобной ситуации рассудил бы так…

Брандо позвал охранника.

– Долго он уже здесь? – Брандо указал на ухмыляющегося побитого.

– С час обрабатывали.

Целый час! То есть к нему нагрянут с минуты на минуту.

– Замочи этого козла… где-нибудь в сортире, – процедил он, а сам побросал все необходимые вещи в чемодан.